23 июня мы продолжали плавание на WtS, пока солнце не перешло на SO, и добрались до мыса Утешения, отстоящего от Ледяного мыса на 25 миль[376]. Дальше мы не могли продвинуться, так как лед был слишком плотным и льдины наползали одна на другую, при том что погода стояла ясная. В этот день мы измерили высоту солнца с помощью астролябии, а также астрономического кольца, и определили ее в 37°, а склонение его было 23°30'; вычтя склонение из высоты, получаем 13°30'; а если это отнять от 90°, то широта получается 76°30'[377].

Хотя солнце светило ярко, ему не хватало сил, чтобы растопить снег, так что у нас была бы вода для питья. Потому мы взяли оловянные блюда и разные медные сосуды, какие у нас были, наполнили их снегом и выставили на солнце, и тогда солнце растопило снег. Мы также бра ли кусочки снега в рот, вместо питья, но это мало помогало, и нас мучила жажда.

24 нюня, когда солнце было на O, мы плавали на веслах туда-сюда среди льда и искали, где лучше всего можно выйти на открытую воду, но прохода нигде не видели. Когда солнце было на S, мы прошли через лед в море, за что всей душой возблагодарили Бога, который снова даровал нам выход из безнадежного положения. Дальше мы плыли под парусом под ветром с O и быстро подвигались вперед, так что думали уже обогнуть мыс Нассау, но опять наткнулись на лед, который обступил нас со всех сторон, так что пришлось встать у восточной стороны мыса Нассау, близко от берега; нам был хорошо виден сам мыс, находившийся, по нашим оценкам, примерно в трех милях от нас; ветер дул с S и SSW. Тогда шестеро из нас отправились на берег, нашли там дрова и приволокли их на борт, сколько могли унести; ни птиц, ни яиц они не обнаружили. На этих дровах мы, чтобы поесть горячего, сварили котел водянистой каши, которую назвали «матсаммора[378]». Ветер S, дул все сильнее и сильнее.

25 июня также дул сильнейший южный ветер, и поскольку припай, к которому мы прикрепились, был не слишком прочный, мы очень боялись, что он оторвется от берега и нас унесет в море. Действительно, вечером, когда солнце было на западе, от нашей льдины отломался большой кусок, и нам пришлось переменить стоянку и пришвартоваться к другой льдине.

26 июня все еще дул штормовой ветер S; он разбил в куски лед, у которого мы стояли, так что нас понесло в море, и мы не могли опять добраться до припая и поэтому подвергались тысяче опасностей и могли совсем погибнуть. Дрейфуя в море, мы изо всех сил налегали на весла, но были не в состоянии приблизиться к берегу. Так что пришлось поставить фок-сель[379], чтобы идти долее под парусом, но фок-мачта[380] сломалась в двух местах, и наше положение стало хуже некуда. Несмотря на сильный шторм мы вынуждены были поставить грот-сель[381], но ветер так сильно ударил в него, что если бы мы срочно не спустили его снова, то отправились бы прямо на дно, либо шкоут залило бы водой и затопило. Вода уже начала переливаться через борт, а мы были в море далеко от берега, и волны были такие, что даже не сказать, перед нашими глазами стояла только смерть, мы готовы были в любой момент утонуть. Но Господь Бог, уже столько раз спасавший нас от смерти, помог нам снова и неожиданно послал нам ветер NW, который все привел в порядок, и мы, хотя и с большой опасностью, могли достичь припая.

Спасшись от этой опасности и не зная, где остались наши товарищи, мы проплыли вдоль припая одну милю, но не нашли их, так что стали думать плохое, боясь, не утонули ли они; между тем налетел густой туман. Продолжая плыть вдоль берега и не находя товарищей, мы выстрелили из мушкета; они услышали и тоже сделали выстрел, но мы все равно не могли увидеть друг друга. Постепенно мы стали сближаться, да и туман немного рассеялся; так что когда и мы, и они выстрелили снова, мы увидели дым от их выстрела и наконец-то подошли к ним поближе, и тогда увидели, что их зажало между дрейфующим льдом и припаем. Оказавшись совсем рядом с ними, мы сошли на лед и направились к ним пешком и помогли им вынести на лед все из бока, а затем протащили его по льду и с большим трудом и напряжением спустили его опять в открытую воду. Пока они были зажаты льдом, им удалось найти на берегу дрова. Когда же мы все соединились, то сварили из хлеба и воды теплую кашицу, чтобы положить в желудок что-нибудь горячее, и это было очень вкусно.

27 июня мы шли под парусом при умеренном восточном ветре и обогнули мыс Нассау. Когда мы были примерно в миле от его западной стороны, задул встречный ветер, так что пришлось убрать паруса и плыть на веслах. Пока мы так шли вдоль припая, мы увидели такое множество моржей, лежавших на льду, какого раньше никогда не видали, их здесь было несчетное количество, и тут же сидело огромное количество птиц. Мы выстрелили в птиц одновременно из двух мушкетов и убили сразу двенадцать штук, которых забрали в наши лодки. Пока мы шли дальше на веслах, налетел туман, и мы опять наткнулись на плавучий лед, так что пришлось вернуться к припаю и оставаться там, пока не рассеется туман. Ветер оставался встречным, он дул с WNW.

28 июня, когда солнце было на востоке, мы выгрузили все, что было в лодках, на лед, и потом затащили туда же и сами лодки, так как льдины сильно сдавливали нас со всех сторон, а ветер дул прямо с моря. Мы боялись, что будем совершенно зажаты и потом не сможем выбраться. На льду мы устроили из парусов палатку, под которой легли отдохнуть, поставив одного вахтенного. Когда солнце было приблизительно на севере, к нашим лодкам подошли три медведя. Увидев их, вахтенный сразу же закричал: «Три медведя, три медведя!» Мы выскочили из палатки с мушкетами, заряженными дробью для стрельбы по птицам, но поскольку у нас не было времени перезарядить их, мы выстрелили в медведей дробью, и хотя мы не могли нанести им вреда, они отошли от нас на большое расстояние и дали нам достаточно времени, чтобы перезарядить мушкеты, так что одного из трех медведей мы убили. Другие, увидев это, бросились бежать, но часа через два вернулись; однако, подойдя ближе и услышав производимый нами шум, они опять ушли. Ветер дул с W и WtN, так что лед с большой силой несло на восток.

29 июня, когда солнце было на SSW, те же два медведя вернулись на место, где лежал убитый медведь, и один из двоих взялся зубами за убитого, протащил его по неровному льду на большое расстояние и начал его пожирать. Увидев это, мы выстрелили в них из мушкета, но звери, услышав выстрел, убежали, оставив тушу. Мы вчетвером подошли к ней и обнаружили, что медведи за это короткое время съели почти половину. Мы оттащили остаток туши на высокий торос, чтобы наблюдать с нашего шкоута, вернутся ли медведи, и стрелять в них. Мы подивились огромной силе медведя, который с легкостью волок мертвого сородича, словно тот ничего не весит, тогда как нам четверым было очень тяжело тащить даже половину туши. Продолжал дуть западный ветер, который по-прежнему с силой гнал лед на восток.

30 июня утром, когда солнце было на OtW и ветер W по-прежнему гнал лед на восток, мы увидели на дрейфующей льдине двух медведей, которые намеревались подобраться к нам, и ходили по льдине туда-сюда, словно хотели прыгнуть в воду и доплыть до нас, но не сделали этого. Мы решили, что это те же медведи, которые побывали здесь накануне. Когда солнце было на SSO, еще один медведь направился было по припаю прямо к нам, но, приблизившись и заслышав шум, ушел прочь. Ветер дул с WSW, и лед начал немного отступать. Но так как стоял туман, а ветер был сильный, мы не решились отправиться в плавание, ожидая более благоприятных условий.

Первого июля погода была неплохая, ветер WNW. Утром, когда солнце стояло на востоке, со стороны дрейфующего льда появился медведь, он поплыл в нашу сторону по воде и вылез на припай рядом с местом, где мы расположились, но услышав поднятый нами шум, не стал подходить близко, а убежал.