7 марта продолжалась та же скверная погода с сильным ветром, так что мы были полностью заперты в доме. Тем, кто хотел выйти на улицу, приходилось вылезать через дымоход, к чему мы уже совершенно привыкли. Мы видели все больше и больше открытой воды в море и у берега и боялись, что при таких бурях и передвижках льда корабль окажется наплаву и его унесет, в то время как мы, сидя взаперти в доме, не сможем спасти его.

8 марта продолжалась плохая погода, при штормовом ветре SW и снежной вьюге.

На море в направлении NO вообще не было видно льда, так что мы предположили, что к северо-востоку от нас море свободно.

9 марта была плохая погода, но все же менее суровая, чем в последние два дня; ослабла и метель, так что мы могли видеть намного дальше, чем прежде. На NO от нас вода была открытая, но в направлении от нас к Тартарии, то есть к S, дело обстояло иначе: там, на Тартарском[341] море, иначе называемом Ледовитым морем, мы видели лед. Поэтому мы предположили, что оно не очень велико. Да и раньше в ясную погоду нам часто казалось, что мы видим землю, мы показывали друг другу на S и SSO от нашего дома, где словно бы смутно виднелась горная местность, как обычно выглядит земля, когда смотришь издали[342].

10 марта погода была ясная, ветер дул с N. Мы убрались в доме и, раскопав проход, вышли наружу. Мы увидели полностью открытое море, так что сказали друг другу: если бы корабль был свободен ото льда, мы могли бы начать наше плавание, но на открытых шкоуте и боке этого делать не следует из-за сильного холода, который все еще не прекращался. Под вечер мы вдевятером пошли с санями на корабль, чтобы привезти оттуда дрова, так как прежний запас уже сожгли, и увидели, что корабль по-прежнему крепко сидит во льду.

11 марта погода была холодная, но солнечная, ветер дул с NO. Мы измерили высоту солнца астролябией и обнаружили, что оно стоит над горизонтом под углом 10°19', склонение его было 3°41'; в сумме с высотой это дает, как и при предыдущем измерении, 14°. Если последнее число отнять от 90°, то широта по-прежнему получается 76°. Затем мы в составе двенадцати человек отправились с санями за дровами туда же, где их добывали обычно, по это стоило нам раз от разу все большего труда, потому что мы день ото дня слабели. Вернувшись домой с санями дров, мы чувствовали себя полностью измученными и попросили у шкипера, чтобы он выдал каждому его порцию вина, что и было сделано. Это нас подбодрило и подкрепило, и мы стали более способны к работе, которая была бы невыносима, если бы острая необходимость не придавала нам сил. Мы часто говорили друг другу: если бы дрова можно было купить за деньги, то мы бы охотно отдали за них все наше жалованье.

12 марта была скверная погода, ветер дул с NO; лед, который недавно отогнало ветром SW, теперь принесло обратно в огромном количестве, и стало так невероятно холодно, как не было за всю зиму.

13 марта погода оставалась такой же скверной, дул штормовой ветер с NO с сильнейшей метелью, лед мощно напирал с ужасающим треском, льдины сталкивались и налезали одна на другую, так что от грохота становилось страшно.

14 марта продолжалась та же скверная погода при порывистом ветре ONO; море опять полностью покрылось льдом, как зимой. Настал сильнейший холод, из-за чего нашим больным, которые при более мягкой погоде слишком рано взялись за работу, опять стало резко хуже.

15 марта стояла ясная погода, ветер дул с N. В этот день мы опять откопали двери, так что можно было выйти, но холод скорее усилился, чем ослабел, он стал даже резче, чем прежде.

16 марта, погода была ясная, но невероятно холодная, при том же ветре N. Для нас она была совершенно мучительна, потому что мы уже успели, можно считать, распрощаться с морозом, а тут он снова заявился к нам в гости.

17 марта продолжалась та же ясная, но невообразимо холодная погода, при ветре N. От этих упорных морозов мы пали духом, мы боялись подумать, что будет с нами дальше, так как холод был невыносим.

18 марта была немыслимо плохая и холодная погода с сильнейшей метелью, так что наш дом полностью замело и из него нельзя было выйти, ветер дул с NO.

19 марта оставалась та же скверная погода со жгучим морозом и ветром NO. Лед напирал все больше, льдины громоздились одна на другую все выше, при этом стоял такой треск и грохот, что мы слышали его даже из дома, но удовольствия от этого не получали.

20 марта погода была такая же скверная с тем же ядреным морозом и ветром с NO. У нас осталось совсем мало дров, и мы не знали, что делать: без дров нас ждала гибель, а силы были настолько истощены, что их едва ли хватит, чтобы привезти дров.

21 марта погода стала ясной и тихой, но холод не уменьшался, ветер был N. В этот день солнце вступило в знак Овна на линии экватора, и в полдень мы измерили его высоту над горизонтом и определили ее в 14°; так как солнце находилось на равном расстоянии от обоих тропиков[343], то оно не имело никакого склонения, ни к югу ни к северу. Вычтя высоту солнца из 90°, мы нашли, что мы находились на 76°северной широты.

В этот день мы соорудили из своих фетровых шляп башмаки: ходить в обычной обуви из-за сильного холода было невозможно, кожа наших сапог затвердевала, как рог. Мы привезли сани дров, с большим трудом и великими мучениями, на морозе, нещадно выматывавшем нас, словно март напоследок хотел показать себя. Но нас утешала мысль, что холод, даже самый жестокий, не будет длиться вечно, и рано или поздно сломает себе шею.

22 марта была ясная и тихая погода при ветре NO, однако оставалось так же холодно. Некоторые из нас снова предложили раз в день разжигать огонь из каменного угля, поскольку возить дрова было так тяжело и трудно.

23 марта погода была очень скверная и холод жесточайший, ветер дул с NO. Нам пришлось топить намного больше, чем накануне, так как холод был резче, чем когда-либо, на потолке и стенах внутри дома образовался толстый слой льда.

24 марта стояла такая же холодная и скверная погода, с сильнейшей метелью и ветром с N. Мы опять были полностью заперты в доме, и тут нам очень пригодился уголь, от которого мы и свое время отказались, поскольку неправильно им воспользовались.

25 марта стояла все та же скверная погода, ветер W, холод никак не смягчался, а оставался все таким же суровым; поэтому мы совершенно пали духом.

26 марта погода была ясная и тихая, при несильном ветре с W. Мы отрыли выход из дома и выбрались наружу, привезли тогда еще одни сани дров, так как из-за сильного холода сожгли все, что у нас было.

27 марта стояла та же ясная и тихая погода, ветер W, перемежавшийся со штилем. Лед опять начало относить, так что показалась открытая вода, но корабль оставался вмерзшим.

28 марта оставалась ясная погода, ветер SW. Лед уносило прочь с большой скоростью, и море открывалось все больше. В этот день мы вшестером пошли на корабль посмотреть, как там обстоят дела: мы нашли его в том же состоянии, но обнаружили, что медведи там похозяйничали весьма основательно.

29 марта погода была ясная, ветер дул с NNO. Лед опять начало приносить обратно. В этот день мы привезли еще одни сани дров, что становилось все труднее и труднее из-за нашей слабости.

30 марта была ясная погода, ветер дул с O, так что лед продолжал прибывать с огромной силой. После полудня приблизились два медведя, но прошли мимо дома к кораблю, а нас оставили в покое.

31 марта все еще была ясная погода, ветер с NO, так что льда прибывало все больше и больше, глыбы наползали одна на другую, образуя огромные горы.

1 апреля дул сильный восточный ветер, погода оставалась ясная, но очень холодная, мы спасались тем, что топили углем, так как добывать дрова было слишком тяжело.

2 апреля погода была ясная, ветер NO чередовался со штилем. Мы измерили высоту солнца над горизонтом, которая была 18°40', а склонение солнца составляло 4°40'. Если отнять склонение от полученной высоты, то останется 14°, вычтя последнее число из 90°, получаем северную широту 76°.