Сражение за Эпиналь было последним шансом для французов защитить Вогезы. 12 января утром второй корпус Виктора начал движение на Люневилль и Сен-Николя-дю-Пор, а оттуда - на Гондревиль и Туль. Оставление Эпиналя деморализовало и солдат, и гражданских. Как писал Шюке со ссылкой на Бувье, 10 гусар 3-го полка и 11 егерей 27-го полка, все старые и проверенные солдаты, эльзасцы и лотарингцы, дезертировали, а муниципалитет Нанси отказал Груши в 14 000 франков[931].
В тот же день IV корпус В. Вюртембергского отправил половину полка пехоты и полк кавалерии на Рамбервильер, а 13 января оставил Эпиналь, где его заменила бригада баварцев Рехберга. В Эпинале же утвердилась новая власть: во главе департамента поставлен баварец граф Йозеф-Людовик Армансперг, который в специальной прокламации, обращенной к вогезцам, утверждал, что он хочет управлять «как по справедливости, так и по-отечески». Здесь союзники поместили артиллерийский парк и устроили госпиталь[932].
Казаки Щербатова остались на некоторое время в округе Шарм, откуда «продолжали поиски свои за неприятелем до Нанси и Туля»[933], а Платов, подождав пока войска Вреде займут Эпиналь, 14 января с пятью полками казаков направился на Миркур, планируя на следующий день уже быть в Нёшато[934].
Сибирские «монстры» и французские «мраморные сердца» в Нёшато
После Эпиналя отряду М.И. Платова, как мы видели, было предписано идти через Миркур на Нёшато, откуда отправить партии на Бар-ле-Дюк и наладить связи слева от Лангра с австрийцами, а справа - с князем Щербатовым, которому, в свою очередь, приказано идти на Нанси. При этом некоторое количество казаков для поддержки линии коммуникации должно было остаться в округе Эпиналя, ожидая подхода войск принца В. Вюртембергского[935].
Эпиналь был занят вюртембержскими войсками 11 января, а Платов с Щербатовым двинулись в указанных им направлениях только 14 января. Эта задержка вызвала у Вейля очередной «антиплатовский» пассаж. Может быть, иронизировал Вейль, это стояние объясняется специфическим пониманием Платовым своей роли командующего кавалерийским авангардом: вместо того чтобы идти впереди войск, он защищал Эпиналь от атаки, «которую просто некому было произвести»[936]. Вейль укоряет Платова за то, что союзники после схватки под Эпиналем из-за бездействия Платова потеряли на этом участке контакт с противником и потому имели смутное представление о его местонахождении[937].
Ночь с 11 на 12 января казаки Щербатова и Платова провели соответственно в Шатель-сюр-Мозель и в Номекси. Утром 12 января Платов, находясь в Номекси, изъявил генерал-майору Грекову 8-му благодарность за действия 11 января и отправил его бригаду на Шарм, усилив еще одним полком: во взятии Шарма участвовал полк из отряда А.Ф. Щербатова - Оренбургский № 3 казачий полк под командованием майора Я.Г. Белякова. Платов приказал преследовать французов «до полного уничтожения», «не жалея даже на сей случай ни людей, ни лошадей своих», высылая при этом налево и направо малые партии для наблюдения за дорогами, но не подходить при этом слишком близко к Нанси, в котором стоял неприятель в больших силах[938].
Получив известия от Грекова 8-го о марше на Шарм, атаман рапортовал Барклаю де Толли в тот же день: сегодня дополнительно ко вчерашнему под Шармом было взято в плен еще 8 офицеров и 104 рядовых[939]. Однако сражения за Шарм не было: остатки войск Кассаня и Руссо, собранные в Шарме генералом Менье, около 7 утра начали отступление на Нанси. Шарм прикрывал опять-таки только арьергард французов[940]. Кассань счел позицию в Шарме неудобной для обороны и основные силы отправил ближе к Нанси, в Флавиньи, на соединение с расположенным там вторым полком вольтижеров. Сам же Платов писал 12 января кронпринцу В. Вюртембергскому, что утром противник из Шарма «вытеснен» и «остатки вчерашних колонн», соединившись с теми войсками, что были в Шарме, отступают вместе к Нанси, преследуемые казаками Грекова, «поражая их и беря пленных». Грекову не рекомендовано было близко приближаться к Нанси, ибо там много неприятеля под командованием, возможно, самого Нея. На ночь Грекову предписано было вернуться в Шарм, выставив разъезды на дороге к Нанси[941].
Тогда никто не знал, что Виктор прикажет отступить и оставит Нанси. Как указывал сам Платов в рапорте 12 января Барклаю де Толли, это генерал-майор Сеславин ему сообщал, что неприятель чуть ли не под командованием самого маршала Виктора готов идти большими силами от Люневилля на Эпиналь. Платов полагал, что на следующий день (13 января) станет окончательно ясно, куда пойдет неприятель. После чего он, согласно предписанию, готов был отправиться на Миркур и Нёшато, отставив в Шарме отряд Щербатова[942].
Да и кронпринц В. Вюртембергский, отправив половину полка пехоты и полк кавалерии на Рамбервильер, провел с остальными частями 12 января в Эпинале, также опасаясь контратаки французов и давая отдых войскам[943].
Встретив Новый год, 14 января отряд Платова пришел в движение. Из Шарма его казаки выступили на запад по дороге через Пуссе на Миркур. Оставленный французами под впечатлением поражения при Эпинале, Миркур был занят без единого выстрела тем же вечером[944]. Свои действия атаман представил следующим образом: «Полагая, что враг выдвинется к Люневиллю, я оставался в Шарме до прибытия в Эпиналь войск графа Вреде. После чего, оставив в Шарме князя Щербатова, я с пятью полками казаков направился на Миркур. Завтра я буду уже в Нёшато, где установлю коммуникации слева с принцем В. Вюртембергским, а справа - с князем Щербатовым»[945].
На следующий день после занятия Миркура, 15 января, М.И. Платов поручил П.М. Грекову занять Нёшато, арестовав по возможности префекта, казенные суммы и все бумаги[946]. В тот же день разведчики Грекова были в Нёшато[947].
Нёшато - город в Лотарингии у слияния рек Мёз (Маас) и Музон; здесь располагалась супрефектура департамента Вогезы. Соседние города и деревни: Ребёвиль, Роленвиль и Мон-ле-Нёшато. Историк Нёшато Робер Дюваль оговаривается, что многочисленные труды по истории Нёшато или Лотарингии в целом мало что дают для установления истинного хода событий в этом городе в момент вторжения в январе 1814 г. Другое дело - обнаруженный им анонимный l'Annuaire de Neufchàteau[948] - записки, которые предположительно принадлежат перу страстного бонапартиста, профессора местного колледжа Николя Хеннекена. Р. Дюваль публикует обширный отрывок из этих никогда ранее не издававшихся анналов, который посвящен пребыванию войск союзников в Нёшато, в том числе и в январе 1814 г., и помогает внести некоторую ясность в хронологию событий.
Автор l'Annuaire de Neufchâteau указывает, что еще 15 января 1814 г. около 4 часов дня у стен города появились первые казаки, «о которых нас столь долго предупреждали». Их было 32 человека. Двое из них оторвались от общей массы и на полном скаку ворвались в город. Они покружили по площади, выпили по стаканчику поднесенной им водки и вернулись к ожидавшим их товарищам. Покидая город, они кричали «Да здравствует король!», но этот клич не привлек большого внимания, ибо имя короля не называлось. Жители города было подумали, что на этом «визит» и закончится, однако к 8 вечера все три десятка казаков расположилось бивуаком на слегка уже запорошенной снегом улице Сен-Жан. Командовал ими офицер, который отлично говорил по-французски и даже делал вид, что это его родной язык. Он встретился с помощниками мэра (сам мэр умер в прошлом месяце, а новый еще не был назначен), просмотрел кое-какие городские бумаги, а потом приказал своему отряду ретироваться в соседнюю коммуну Жиронкур, где находился их штаб, предупредив, что на следующий день в город войдут части донских казаков под командованием Платова[949].
