Не раз, вслушиваясь в неумолкающий шум поступающей из глубины земли воды, в гулкий стук моторов, которые днем нарушают степную тишину, Мегудин думал: «Каждый час эти скважины подают свыше десяти тысяч кубометров воды. Это же целая река, которая орошает более пятисот гектаров земли. Но для всех полей колхоза «Дружба народов» этого мало. Вся надежда на воды Днепра, которые приближаются сюда. Но до прихода в таврические степи, в безводные, засушливые края, вода должна совершить очень длинный путь».

И вот у Перекопа прогремел могучий взрыв, который проложил водам Днепра дорогу к крымским степям.

От радости сердце Мегудина дрогнуло — сбывается столетняя мечта… Веками жаждущая степь вдоволь напьется, засуха больше не будет угрожать людям. Но нужно еще на сотни километров провести канал, чтобы вода могла поступать на все поля хозяйства «Дружба народов». Борьба с суховеями и засухой всегда была упорной и трудной.

Мегудин, Гриценко и остальные члены правления всесторонне обсудили намеченный севооборот, провели подготовительную работу для посадки фруктовых садов и виноградников на площади свыше двух тысяч гектаров. Таким образом, посевная площадь зерновых должна была сократиться. Но на общей урожайности это не должно сказаться, так как будет получен дополнительный урожай с орошаемых полей. Однако желанная вода пока еще не поступала, и сокращать посевную площадь — значит потерять, а этого Мегудин не хотел и не мог допустить.

«Стоять на одном месте, не двигаться вперед — значит грабить себя», — с болью в душе упрекал он себя.

Думая об этом, Мегудин все больше убеждался в целесообразности объединения с колхозом имени Ленина. Когда воды Каховского водохранилища туда поступят и как следует напоят те поля, они могут дать значительный эффект.

Но шесть миллионов долга! Как на это пойти, чтобы не причинить большого ущерба своему хозяйству?..

Не раз этот вопрос обсуждался на правлении, но ни к какому решению не пришли. Тогда Мегудин решил еще раз поехать туда. Все до мелочей продумал, как использовать земельные массивы этого колхоза. Поля, которые по своему рельефу пригодны для садов и виноградников, нужно предварительно хорошо подготовить. Землю, которая в текущем и даже в прошлом году была занята пропашными культурами, следует удобрить и засеять зерновыми. На низинах, пригодных для выращивания овощей, пробурить скважину. Остальную землю временно оставить под пастбища.

Это был пока предварительный план. Мегудину и всему правлению предстояло подробно изучить его и всесторонне обсудить со специалистами.

Им еще не ясно было, смогут ли они вскоре организовать там большую ферму, главным образом овцеводческую, и обеспечить ее кормом, и будет ли возможность достать строительный материал для постройки овчарни.

Приехав в колхоз, Мегудин решил прежде всего осмотреть ферму, которая находилась на околице деревни. В просторном дворе он увидел полный порядок: недалеко от коровника у колодца стояли корыта с водой. По краям высились стога сена, соломы, кукурузных стеблей. Силосные башни и амбары тоже не пустовали. «Новый председатель здесь навел порядок», — подумал Мегудин, проходя по просторному двору фермы. Он подошел к одному коровнику, заглянул в стойла, где стояли коровы, и убедился, что они ухожены. В коровнике было тихо. Только слышно было: коровы мирно посапывали, жевали жвачку, постукивали копытами о пол. И вдруг раздался страшный рев. Мегудин обернулся и увидел: в одном стойле, запрокинув голову, ревела корова. Он подошел поближе.

— Дежурный, где дежурный? — крикнул он.

Прибежала девушка.

— Корова скоро будет телиться! — сказал Мегудин. — Ей необходима срочная помощь.

— Зоотехник заболел, — беспокойным голосом ответила девушка.

— Корова может погибнуть. Передайте в правление, чтобы немедленно послали машину за ветеринаром. Нужно спасти корову.

Он подошел к корове, начал ее поглаживать:

— Скоро, бедняжка, тебе помогут, чуточку потерпи, уже недолго осталось мучиться…

Вскоре появились председатель колхоза, заведующий фермой, скотники. А потом приехал и ветеринар.

— Смотрите, сколько повитух прибыло к роженице, — пошутил он.

Ветеринар осмотрел корову, которая уже отелилась, велел дать ей немного теплой воды и оставить в покое. Телочку от нее забрали.

— Вас нужно поздравить, — обратился Мегудин к председателю колхоза. — В хозяйстве прибавился еще один теленок, а если что-то прибавляется — это всегда приятно… А теперь можно заняться другими делами.

— Зайдемте в правление и побеседуем, — предложил председатель. — Потом я вас познакомлю с нашим хозяйством.

Молодой, недавно демобилизованный из армии, председатель колхоза имени Ленина Николай Пересада с первых же слов понравился Мегудину. Еще до военной службы Пересада успел закончить сельскохозяйственный техникум, и, хоть опыта в земледелии у него было мало, с первых шагов работы председателем он показал себя хорошим руководителем.

— Сколько плодородной земли в колхозе? Сколько вы вспахали и засеяли? Какой средний урожай снимаете? Сколько работоспособных людей у вас? Сколько скота на ферме? Можно ли увеличить поголовье? — интересовался Мегудин.

Когда он спросил, можно ли использовать местный стройматериал для строительства коровника и овчарни, Пересада понял, что Мегудин хочет выяснить возможности перестройки хозяйства с преобладающим профилем животноводства.

— Ферму, конечно, можно у нас создать, — ответил Пересада, — но потребуются большие средства. На наших пастбищах можно пасти овец, но нужно обеспечить сочными кормами и остальной скот, у нас мало грубых кормов на зиму, ибо зерновых мы не так много сеем…

«Парень он с головой, разбирается в хозяйственных делах», — подумал Мегудин.

— Вы совершенно правы, товарищ, — сказал Мегудин. — Большую ферму создавать без необходимой кормовой базы, возможно, смысла не имеет, но отару овец нужно завести…

— Местный стройматериал достать у нас можно, — добавил Пересада.

— Ну, а как обстоит дело с Каховским каналом? Скоро он придет к вам? — спросил Мегудин.

— Не знаю. Мы ждем воды.

— А где он пройдет?

— Поедем полем, и вы сами увидите.

Мегудин уже собрался отправиться посмотреть это место, но, вспомнив, что все равно снова придется приехать сюда, решил отложить поездку.

Только к вечеру Мегудин уехал домой. Солнце уже садилось, но было еще совсем светло. Возле вспаханного поля он велел шоферу остановить машину и пошел посмотреть, как обработана земля, а когда они покатили дальше, их нагнала машина, в которой ехал председатель недавно укрупненного колхоза Петр Семенович Перевержин. Притормозив, Петр Семенович крикнул:

— Ты домой?

— Домой. Я давно должен был быть дома, но задержался в колхозе имени Ленина… А ты куда?

— К тебе.

— Отпусти свою машину, садись в мою, в дороге поговорим.

Петр Семенович охотно пересел к Мегудину.

— Слыхал, что колхоз имени Ленина объединяют с вами.

— Предлагают, но мы еще не решили. Дело нелегкое. Наследство большое дают: шесть миллионов долгов да еще малопродуктивную землю…

— Вы дали согласие?

— Раздумываем.

— Могут вас женить без вашего согласия?

— Думаю, что нет.

— Тогда вольному воля… Сколько тогда у вас станет земли?

— Шестнадцать тысяч.

— Шестнадцать тысяч? Уже почти столько, сколько было у помещика Люстиха. Если малопродуктивная земля станет у вас продуктивной, вы быстро покроете эти шесть миллионов долга, да и сами получите немалый куш прибыли.

— Все же надо суметь нажить столько долгов! Растратчики сделали свое дело!

— Добрый дядя заплатит, — пошутил Перевержин.

— Это мы должны стать добрым дядей?

— Если вы беретесь платить, значит, так…

— Чем виноваты труженики земли, что у них такие руководители, — сказал Мегудин. — Государство дало заем на поднятие хозяйства, на улучшение жизни, и все унесло ветром. Люди в колхозе неплохие, новый председатель там неглупый парень, преданный делу, понимает толк в хозяйстве, но ему надо помочь. Кредитов ему уже не дадут, а без средств что он может сделать?