Она вспомнила, как танцевала с двумя и ждала такси, потом, как они целовались и мужчины между собой, затем все смешалось в какую-то одну невообразимую пляску тел. Она отсосала обоим без капли сомнения, а после отдалась без стеснения и зазрения совести, как похотливая дешевая шлюшка, которую легко можно подцепить в клубе. И это было настолько ярко, чувственно и жарко, что хотелось повторить снова. Только чувства не могли найти покоя и согласия, смешавшись и перепутавшись, голова болела, словно в ней били тамтамы, и опять начинало тошнить. Она плохо представляла, как сможет выйти сейчас и взглянуть мужчинам в глаза. Как поступят они и чем закончится новый день тоже, но одно было ясно предельно точно: подобные отношения невозможны. Это не просто какое-то табу, а исключается само по себе здравым смыслом. Двоих любить нельзя, у них же не гарем. Она слышала о многомужестве в странах третьего мира, но они-то давно не должны жениться только для того, чтобы помогать поддерживать фермерское хозяйство.

Ира стояла под душем, стараясь не намочить волосы, и размышляла над тем, как ей теперь выходить из ситуации. Скорее всего, мужчины вешали ей на уши лапшу со своими полноценными отношениями: банально затеяли с ней игру и добились своего. Они соврали даже о том, что вызвали для нее такси, в чем теперь девушка была совершенно уверена, обвели вокруг пальца, начав встречаться с ней одновременно, поэтому им ничего не стоило лишний раз рассказать о чем-то возвышенном, дабы притупить ее чувства сильнее. А теперь наверняка скажут в унисон: «Спасибо. Было очень хорошо, но обстоятельства сильнее нас». И пойдет Ира, опустив голову и обливаясь слезами, чувствуя себя поломанной, использованной куклой. Нет. Этому не бывать. Действительно, с ними было хорошо, но в этот бред про отношения она никогда поверить не сможет, потому что не настолько наивная и глупая.

Выбравшись из душа и насухо вытершись полотенцем, Ира обернулась все той же измятой простыней и с гордо поднятой головой открыла дверь. В доме играла тихая музыка и слышались приглушенные голоса мужчин, пахло какой-то едой и свет проникал в высокие окна. С улыбкой пройдя мимо парочки, которая моментально прекратила разговоры и пристально на нее уставилась, Ира подошла к дивану, где кто-то сложил всю ее одежду, и принялась одеваться. Уши и щеки ее буквально пылали, моментально бросило в жар, но девушка не прекратила своего занятия, не сбежала снова в ванную и даже демонстративно скинула простыню, чтобы мужчины напоследок увидели ее обнаженную. Натянув майку на плоский живот, Ира схватила телефон и сразу вызвала такси через приложение, и только тогда заметила, что со спины к ней подошел Андрей. Его руки скользнули по талии, послав по телу мелкую дрожь и новую волну смущения, в скулу прилетел легкий поцелуй, интимный шепот раздался над самым ушком:

— Как тебе прошедшая ночь?

— Отлично, — ухмыльнулась Ира, но отстранилась от мужчины и сделала шаг назад. — Даже лучше, чем я ожидала.

Кинув взгляд на глядящего на нее в упор Меркулова, который был в одних джинсах и стоял скрестив руки на мощной груди, Ира принялась обуваться, хотя внутренне вся трепетала и хотела спрятаться, как маленькая девочка.

— Позавтракаешь с нами? — присел рядом с ней на диван Андрей, стараясь поймать мечущийся взгляд зеленых глаз.

— Не думаю, — покачала головой Ира, схватила сумочку и направилась к выходу.

— Погоди, — удержал ее за руку Золотарев. — Не убегай, давай поговорим.

— Вчера уж поговорили.

Девушка вырвала руку и хмуро уставилась на мужчин, начав отступать к двери. Поравнявшийся с любовником Меркулов, взял того за предплечье и удержал на месте, глядя на Веремееву так, словно видел всю ее подноготную, расхристанные чувства и все тайные мысли. От этого взгляда ее щеки запылали еще сильнее, но за спиной оставалось всего несколько шагов, и спасительная дверь перед ней откроется.

— Ира, — начал спокойным голосом Анатолий, — мы вчера говорили правду. Не нужно нас бояться.

— Я вам не верю, — с вызовом ответила девушка и откашлялась, потому что голос предательски дрогнул. — Все было действительно необычно и классно, но ни о каких отношениях не может быть и речи. Это туфта для легковерных, а мне больше лапшу на уши вы вешать не сможете.

Мужчины молчали, глядя ей вслед с угрюмыми лицами, а выбегающая на улицу Ира была уверена, что поступила правильно. Узнала, что такое секс втроем, развлеклась, да так, что будет вспоминать всю оставшуюся жизнь, теперь нужно и честь знать: ехать домой и зализывать раны. Она ведь хотела разорвать отношения с ними — этого и добилась, и пусть это стоило ей чести, все равно она была попрана, когда Ира начала встречаться с двумя. Зато жалеть не о чем и думать, что выбрала неправильную сторону тоже. Только почему-то в груди нестерпимо нарастала боль, словно кто-то всадил в нее кол и несколько раз провернул его, а садясь в машину на своих щеках девушка ощутила слезы, которые и не думали высыхать до самого дома.

Откинувшись в своем глубоком кресле, Анатолий смотрел в монитор компьютера, крутил ручки между пальцами и думал совершенно о посторонних вещах, безуспешно силясь сосредоточиться на работе. В голове творилась какая-то каша из счетов, смет, отчетов, приправленная блюдами из нового меню, одеждой из каталогов и новым кухонным оборудованием. С таким успехом он мог действительно давно открыть свой ресторан, как советовал Андрей, а не горбатиться на левого дядю, хоть и за огромные деньги, но тут же выстраивалась длинная очередь из тех самых «но» и мужчина отбрасывал идею, как не конкурентоспособную. При этом Меркулов сам над собой мысленно смеялся, обзывал себя малодушным трусом и лицемером. Все он мог. Просто не хотел. Привык так, а не иначе, лишние телодвижения делать не жаждал, да и смысла не видел: любимый снова от него уехал воплощать мечту, оставив одного, но непременно обещая писать и звонить каждую подвернувшуюся свободную минуту.

Андрей покидал родной город без особой радости, хоть и с оптимистичной надеждой на светлое будущее. Он был готов к тому, что Ирина взбрыкнет, но совершенно не рассчитывал расстаться с ней навсегда. После волшебной ночи втроем, ему казалось, между ними не осталось барьеров и преград, они стали смелыми в своих чувствах и открылись друг другу, но ошибся: Ира ушла от них в тот день не просто переварить произошедшее, а навсегда захлопнула за собой дверь. Мало того, что она не стала звонить сама, но и заблокировала мужчин во всех возможных контактах. Они не могли ни позвонить, ни написать. Первое время Андрей порывался съездить к ней и снова попытаться поговорить, но Анатолий не позволил этого сделать.

В тот вечер на улице шел сильный дождь и резко похолодало. Мужчины сидели на диване, укутанные в один плед, бездумно щелкали каналы телевизора и с грустью поглядывали на собранную вещевую сумку в углу комнаты. Андрей всегда собирал вещи заранее, чтобы ничего не забыть и не бегать перед самым отъездом по квартире в суматохе, и на этот раз не изменил традиции, начав сборы за пару дней.

— Мы слишком резко обо всем ей сообщили? — словно между делом спросил Золотарев. — Обидели ее чем-то или были грубы?

— Не знаю, родной, — переключил на другой канал Меркулов, выключил телевизор вовсе и откинул пульт. — Есть люди, которые в принципе не готовы воспринимать ситуации, выходящие за рамки принятых норм. Они знают, что где-то живут такие люди, как пансексуалы, би, геи, а кто это — предпочитают просто не думать. Возможно, догадываются, что их сосед какой-то не такой, про сотрудника на работе ходили какие-то слухи, но лучше делать вид, что все в пределах нормы, остальное же неудачная шутка или просто досужие разговоры. — Анатолий устроил удобнее парня в своих объятиях и вдохнул запах дождя, который пробирался через открытое окно, раздувая тюль и покачивая штору. — Встречаться с двумя парнями и просто врать себе и другим проще, чем быть честным с собой и смело спать с ними без страха осуждения. Тут в первую очередь должно быть внутреннее состояние готовности принять о себе и окружающих правду, не скрываться за спинами толпы, в душе лелея надежду, что тебя не заметят и о твоих тайнах никогда не узнают.