Мужчины не отставали от нее — рычали и постанывали, наслаждаясь не только проникновением и ощущением друг друга внутри, но и поведением девушки, которая смогла расслабиться, довериться им и получить настоящее удовольствие. Так можно было себя вести лишь позабыв обо всех комплексах, поддавшись порыву, нырнуть в омут с головой. Они брали ее вдвоем, не упуская возможности обмениваться взглядами. В этот момент происходящее казалось им правильным, наилучшим решением всех их проблем. Они в буквальном смысле были на своих местах в ощущениях и эмоциях, полностью объединившиеся в тройственном союзе через Иру, которая так противилась этому в самом начале.

Андрей кончил первым, не выходя из соблазнительной попки девушки, Анатолий еле успел выскользнуть из податливого тела, чтобы кончить себе на живот, измазав при этом себя и Веремееву. Они без сил повалились на измятую постель, тяжело дыша и прикрыв глаза от пережитого шквала удовольствия, скрещивая пальцы с первой подвернувшейся рукой, целуя солоноватую кожу друг друга, прижимая к себе теснее взмокшие тела. Их тяжелые вздохи в тишине прервал протестующий стон Ирины. Это Андрей медленно выходил из тугого ануса, вызывая у девушки неприятные ощущения. Она вскинула голову и недовольно посмотрела на их по-прежнему слитые воедино тела, стараясь расслабиться и выпустить обмякший член.

— Тш-ш-ш, — успокаивающе погладил ее по бедру парень, стараясь поймать ее взгляд. — Не больно?

— Приятного мало, — зашипела Ира и выдохнула свободнее, когда Золотарев закончил маневр и отправил использованный презерватив на пол.

Снова откинувшись на подушку, она устала зевнула и ощутила легкий поцелуй в плечо. Андрей лежал у нее за спиной, а Меркулов раскинулся на другой половине кровати, по-прежнему тяжело дыша и глядя в их сторону с довольной улыбкой. На мансарде повисла тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием любовников, закончивших дикую, первобытную скачку втроем, старающихся успокоиться и прийти к трезвому рассудку.

Лежа между двух мужчин в полутьме, Иру наполнило странное, неприятное ощущение, словно она просыпается от сладкого сна, выходит из волшебной иллюзии в жестокую реальность. И как бы она не цеплялась за остатки упоительного чувства парения и восторга, шестеренки в голове начинали жить собственной жизнью, живот — противно стягивать от засыхающей спермы, анус — неприятно давить. Приняв вертикальное положение и стараясь не смотреть на обнаженных мужчин, девушка спешно выбралась из постели, прихватив с собой простыню, которая лежала вместо одеяла, чтобы прикрыть наготу, и направилась к лестнице.

— Ты куда? — поднялся на локти Меркулов с непонятным, щекочущим беспокойством внутри.

— В душ, — взглянула на него через плечо Ира, ощущая, как щеки покрываются румянцем. — Там же есть полотенца?

— Да. Не стесняйся.

Девушка поспешила вниз, а Анатолий снова упал на постель и удовлетворенно потянулся всем телом. Тут же ему на грудь легла мужская рука и прошлась по ней к животу и обратно. Андрей подобрался ближе и устроился в объятиях любимого, блаженно улыбаясь.

— Кажется, все прошло удачно.

— Считаешь? — погладил любовника по плечу Толя.

— А тебе нет? Она не оттолкнула нас ни вчера, ни сегодня и вроде осталась довольна.

— Если бы мне чаще наливали, я бы тоже не смог отказать двум мужикам, — хохотнул Меркулов.

— Я хотел перестраховаться и оказался прав, — без тени сожаления улыбнулся Андрей.

— Странно, что она не отключилась после такой дозы.

— Ты волнуешься о ней? — с интересом посмотрел на любовника Золотарев.

— Это необычно?

— Честно говоря, мне казалось, что ты не питаешь иллюзий по поводу нашего совместного будущего. Да и не особо горишь желанием.

Запустив руку в золотые кудри любимого, Меркулов задумчиво наблюдал за своими действиями, а сам размышлял над внутренним состоянием. Проснувшись сегодня утром, он испытал странное удовлетворение, увидев Иру и Андрея в одной постели, словно вся семья в сборе и можно провести день спокойно. Потом же нечто щекочущее пробралось в душу, нечто такое, название чему мужчина не смог подобрать. Холодок или тревога? Страх того, что их настоящее слишком сумеречно и надуманно?

— Считаешь, ничего не получится? — нарушил тишину Андрей.

— Я не знаю, — честно признался Толя. — Секс втроем это одно, а вот отношения… Думал, она сразу пошлет нас.

— Может, растерялась?

— Не знаю, — снова повторил Меркулов и поцеловал любовника в скулу.

Он действительно пребывал в полном раздрае чувств после проведенной ночи. Она не стала для него откровением, но показала насколько они гармонично чувствуют себя втроем. Сказать с уверенностью, что им следует все прекратить немедленно или упорно продолжать несмотря ни на что, тоже не мог. Он просто не знал и ничего не понимал, оказавшись в подобной ситуации впервые. Андрей был в принципе первым человеком, с которым хотелось остаться. Анатолий убедил себя, что с его бисексуальностью не так просто найти кого-то подходящего для серьезных отношений, поэтому никогда прежде не морочил голову, а просто менял любовников, когда вздумается, ничего никому не обещая. Теперь мало того, что у него постоянный партнер, еще и девушка замаячила на горизонте. Прямо мечта идиота наяву: две возможности в одном флаконе!

Поворочавшись на измятой постели, Андрей заявил, что голоден и собрался спускаться вниз, поживиться оставшимися с вечера припасами. Поднявшись с кровати вслед за ним, Толя заметил беспокойство и задумчивость на прекрасном лице. Кажется, не в нем одном поселилась тревога и маленькая тень страха. И этот страх заключался в том, что в их сердцах поселилась скромная надежда на отношения. Прежде их разговоры и рассуждения, мысли, чувства лишь предполагали возможность совместного будущего с девушкой. Теперь эта девушка появилась, не отказала им, но давать себе надежду, что у них все обязательно получится, они оба боялись и в напряжении ожидали выхода Ирины из душа, а пока сами тихо принялись готовить завтрак, время от времени поглядывая на закрытую дверь санузла.

Закрывшись в ванной и воспользовавшись белый другом, первым делом Ира подошла к зеркалу и содрогнулась: с идеально чистой глади на нее смотрело растрепанное чудище, с растекшейся по лицу тушью и размазанной губной помадой, воняло от нее за километр, а в желудке бушевал настоящий шторм. Из рук вон плохое состояние дополняло осознание реальности. Это ж как нужно было налакаться, чтобы отдаться сразу двум мужикам?!

Первоначальное шоковое состояние, которое притупили, влив в нее крепкий алкоголь, сошло на полное нет по мере того, как в кровь попадали новые порции спиртного. Ира хотела поступить более рассудительно, поговорить и объяснить свою позицию. Но что-то пошло не так после вина. Она так напивалась только на школьном выпускном и больше не хотела срывать себе желудок, зависая над унитазом. Но стоило ей только подумать об этом событие, как начались рвотные позывы, и, позабыв про наготу, Ира снова бросилась к белому другу.

«Какой-то кошмар! — снова крутилось у нее в голове. — Когда же это все закончится?!» А ведь день только начался, за стеной ее ждут мужчины, дома — подруга, только хотелось остаться в этой небольшой комнатке навсегда, никого не видеть, ни перед кем не отчитываться, не оправдываться… не смотреть в глаза или вовсе провалиться сквозь землю.

Опорожнив желудок, Ира на удивление почувствовала себя намного лучше, а забравшись под упругие струи воды и вовсе вздохнула с облегчением. Впервые попав накануне вечером в ванную комнату, она лишь мельком ее осмотрела пьяным взглядом и не смогла по достоинству оценить ее удобство и роскошь, но теперь теплые тона кафеля пришлись ей по душе и действовали умиротворяюще, оборудованная по последнему слову техники душевая сияла чистотой, а в приоткрытое окошко под потолком дул прохладный ветерок.

Намылив руки принесенным сюда кем-то шампунем, девушка распределила его по телу и коснулась интимных мест, которыми мужчины с успехом пользовались несколько раз. До безобразия развратные картинки моментально наполнили сознание, и пунцовая краска стыда залила щеки. Как же она могла позволить себе подобное? Расслабилась настолько, что отдалась двум мужчинам сразу. Безусловно, они оба ей безумно нравились и прежде она с ними спала, но что бы так…