— Да, господин. Папенька поговорить-то любят, а хозяйку вашу давно поджидали…

«Хозяйку?»

Айнар напрягся:

— Я свободный человек.

Снова рыбьи глаза, как будто селедка соленая из банки уставилась:

— Конечно, господин. Извольте вашу хозя… иначе называть?

— Никак не нужно.

И он, не дожидаясь разрешения, пошел обратно по лестнице. Невежливо, но настроение испортилось в нуль.

Айнар хотел выйти на улицу, его схватили за рукав. Обернувшись, увидел девушку.

— Простите папеньку, господин.

Стало неловко.

— Это ты… э-э вы извините. Как вас зовут?

— Зоэ Кейпер, господин.

— Айнар. Айнар Венегас, можно просто Айнар, и пожалуйста, не называй меня господином, хорошо?

«Моль» моргнула красноватыми веками с бесцветными ресницами.

— Как скажете, гос… Айнар.

Он скрежетнул зубами.

— Я тут посижу, хорошо?

— Конечно. Хотите воды? Иммарова отвара?

— Давай, — бросил Айнар, просто чтобы занять время и чем-то заполнить неизбежные паузы, которые растянутся на мили, если без чашки черного отвара. — Буду премного благодарен.

Он проследил, как она наклонилась над очагом и прикоснулась к кристаллу Искры.

— А знаешь, — Айнар подошел ближе. Зоэ вздрогнула, едва не выронила похожую на подсвеченный изнутри кварц безделушку. — Я могу тебя научить разводить огонь без вот этой штуки.

— Господин… Айнар изволит шутить, — Зоэ закрыла своим маленьким худощавым телом очаг.

— Не-а.

Он достал огниво и кремень.

— Тут, правда, понадобится солома… о, вон есть сухая трава. Невидаль. Сколько стоит пучок соломы, Зоэ?

Айнар положил хрупкую желтую охапку прямо в очаг. Он отметил, что растопку использовали, несмотря на Искры, и едва не фыркнул: грош цена в базарный день такой магии, для которой еще условия создавай. Вот разжигать топку на мокром дубе посреди болота — это бы смысл имел. Да и то — керосин справится лучше…

— Смотри.

Он не знал, получится или нет. Айнар Венегас, раб, сын Джерайи Венегаса и Дакоти Ашор, никогда не пользовался такими штуковинами. Человек из другого мира, который осознал, что плохо помнит то, иное имя, — и отмахнулся, ну не сейчас же, — тоже. Газовые зажигалки лучше. Или индукционные плиты. Индезит думает о вас. Кремень с огнивом — нет.

Щелк.

Мелкие огоньки разлетелись, солома не взялась. Зоэ помялась:

— Господин Айнар, — она словно бы нашла компромисс между пожеланиями и воспитанием своего деспотичного «папеньки». — Позвольте…

— Да я сейчас!

Он раздраженно зашипел.

Второй раз огонь взялся так послушно и ярко, словно всю жизнь только об этом и мечтал: выйти на сцену, рожденным из обычного камня и железа, никакой магии, никаких дешевых чудес, уцелевших со времен четвертичного кайнозоя.

Зоэ молчала. Айнару хотелось потрясти ее за руку: ну? Тебе понравилось? Что скажешь?

Она молчала, в прозрачных глазах отражалось пламя. Зрачки расширились и поглотили радужку.

— Это… так…

— Попробуй сама.

Айнар плюнул на пальцы и, поморщившись, погасил огонь.

— Щелкни во-от так. Бей, не стесняйся. Это не про силу, а про навык, но освоить нетрудно. Покупать зато ничего не придется, никаких Светочей, сами обойдетесь, железок полно, камни на дороге валяются, бесплатные. Они только смотри, слоистые должны быть, с во-от такими золотыми прожилками.

Зоэ приняла оба предмета, заторможенно опустилась на колени и чиркнула. Сухая трава послушно загорелась снова.

— Видишь! — торжествующе объявил Айнар. — А я чего говорил!

— А можно… еще раз…

— Сколько угодно. Смотри, — Айнар убрал Искру, затем вторую. Зоэ вздрагивала, словно он замахивался для удара. Солома разгорелась хорошо, пришлось залить водой из стоящей на столе с накрахмаленной скатертью чашки, а потом положить свежую. — Пробуй.

Огонь вновь расцвел на сухостое.

— Видишь? Никакой магии. И вообще, «искры» — это не только волшебные штуковины, а вон то, оранжевое. Разлетается и бдыщ!

— Бдыщ, — повторила Зоэ, словно древнее заклятие на незнакомом языке.

Она тушила и снова зажигала. Три, пять, семь, раз. Трава послушно бралась от самых немагических «искр» на свете. Айнар стоял рядом и торжествующе ухмылялся, в этот момент ему хотелось погрозить кулаком — кому, точно не понимал, вероятно, статуи Цианы Тар-Оронен, покровительнице города Орона. Посмотри, мол, твоя магия ничего не стоит по сравнению со старой доброй физикой — силой трения, нагревания. Пещерные люди додумались до палочек тысячи лет назад, но у вас всегда хватало шаманов-Светочей, богов-Светочей.

Боги не нужны. Светочи — тем более.

— Это так красиво, — сказала Зоэ, а потом раздался тот самый грохот, какой можно услышать, когда пинком выбивают тяжелую кованую дверь. Почти одновременно со второго этажа послышались крики: проклятия, ругательства на тесхенском. Непереводимая игра слов. Что-то вроде «лживый сын оскверненной верблюдицы», — Айнар не поставил бы на правильность перевода. Тесхенцем он все-таки был скорее по крови, чем по сути.

— Они! — вывалился Удо Кейпер, сжимая за руку Гарат. Она сопротивлялась и пыталась то пнуть его в пах, то укусить, но грузный мужик без труда удерживал маленькую тощую женщину. — Они преступники! Зоэ! Дура-девка, вали отсюда!

Она испарилась.

Айнар успел броситься на Удо Кейпера и даже врезал ему. Чужая челюсть поддалась с мерзким хлюпаньем жира и мяса, хрустом кости. Секунду спустя его скручивали — руки за спину, носом в пол. Холодный каменный пол пах грязью и нагретым металлом.

— Воры и преступники, — говорил кто-то позади, разглядеть его Айнар не мог. — Обыщите этих двоих!

Тяжелая подошва наступила на затылок Айнара. Чьи-то руки ощупывали и оглядывали его, он не мог пошевелиться, поднять взгляд, даже закричать.

— Ага, вот и оно!

«Свеча».

— Засвидетельствуйте, господа, — надтреснутый старческий голос. Фран Кейпер, предположил Айнар. Бургомистр старше своего родича, дряхл, но из ума, к несчастью, не выжил.

«Зачем они…»

— В каталажку их! — заключил старик.

Айнара силой подняли за скованные за спиной руки. Стража Орона не походила на профи, скорее — какие-то местные добровольцы, дружинники или вроде того: тронутая ржавчиной кольчуга, такие же мечи, невзрачные круглые физиономии землепашцев и скотоводов.

Раны легли поверх старых шрамов, он не удержался и гортанно застонал. По пальцам потекли струйки крови. Зато он разглядел Франа Кейпера — тот действительно оказался худощавым стариком, седым и плешивым одновременно, зато в расшитой золотом одежде.

— Я думала… мы договорились, — прошипела Гарат. Ее тоже удерживали оковами за спиной, на губе наливалась свежая ссадина.

— Мы? Именем закона, бургомистр благословенного Орона неустанно и неусыпно выискивает преступников, — ответил старикашка.

Гарат плюнула в него. Фран Кейпер сладко улыбнулся.

— В каталажку их. Скоро прибудет Светоч, пусть он и решает, что с преступниками делать дальше. Мы люди маленькие, нам бы благословение на урожай получить, да новых Искр вдосталь.

Эту речь поддержали дружным согласным гулом. Айнар сглотнул пересохшим горлом. Гарат снова плюнула, но потом с какой-то усталостью, делавшей ее похожей на больную птицу, прикрыла веки.

Светоч.

«Все кончено, да?»

Их погнали пинками прочь.

Просыпаться от головной боли приходилось и раньше. От боли во всем теле, в каждой мышце — словно выкрутили и вкрутили криво суставы, — тоже. От привкуса крови во рту — не раз. От всего вместе…

Айнар сел на затхлой соломе. В полумраке мелькнула крупная тень, похожая на мышь или крысу.

— Что…

— Не ожидала от тебя, — голос Гарат раздался справа и чуть выше. Она устроилась на каменном выступе; каталажка оказалась каменным мешком. Ни окон, ни дверей: только далекий лоскут света на высоте метров трех. Айнар мог ошибаться. Шевелить головой, руками и ногами чересчур больно, он предпочел замереть.