Ареал межовских памятников выходит за пределы лесостепного и таежного Зауралья. Всего по данным на 1981 г. в Зауралье, включая степное Тоболо-Ишимье, было известно свыше 80 пунктов находок межовской керамики, в Приуралье — около 100, в том числе в бассейне р. Белой — 50 (Обыденнов, 1981, с. 5). Однако в соответствии с темой территориальные рамки настоящего очерка будут ограничены в основном лесостепным и южнотаежным Зауральем.
В названных территориальных пределах к настоящему времени исследовано около 15 поселений межовской культуры: Замараевское, Межовское, Березовское, Березки V, Лужки, Коптяки I, II, Палкино, Мысовское и др. К межовским памятникам можно с некоторыми оговорками отнести поселения конца бронзового века в лесостепном Приишимье — Кучум-Гору и Чупино. Посуда этих пунктов близка межовской как по отдельным элементам орнамента (характерность рядов косых насечек, решетчатых поясов, наличие дугообразного гребенчатого штампа и др.), так и по форме (сильно отогнутая шейка, раздутое тулово и т. д.). Однако для керамики названных ишимских поселений характерны две существенные особенности, не типичные для одновременной восточноуральской посуды: присутствие бугорков-«жемчужин» на шейке (признак, отличающий ирменскую посуду лесостепного Обь-Иртышья) и деление орнаментального поля рядами ямок (признак, характерный для керамики таежного Обь-Иртышья) (Голдина, 1969, табл. 74; 75). Сочетание столь разнохарактерных черт в орнаментации керамики этих памятников, видимо, является свидетельством того, что район Среднего Поишимья был в то время контактной зоной между межовским, ирменским и таежным обь-иртышским (поздним сузгунско-еловским?) ареалами. На промежуточный, контактный характер этого района обратили внимание свердловские археологи. Они полагают, что по водоразделу Иртыша и Ишима проходила «граница между карасукским и позднеандроновским населением» (Генинг, Гусенцова, Кондратьев, и др., 1970, с. 42).
Мы пока не в состоянии с достаточной определенностью назвать бронзовые орудия, которые можно было бы связать с межовским керамическим комплексом Зауралья. К.В. Сальников определил вещи бронзового века лесной части Южного Урала (очень немногочисленные) суммарно, не приурочивая их к выделенным им этапам черкаскульской культуры (Сальников, 1967, рис. 58). Лучше исследованные приуральские межовские памятники выглядят в этом отношении гораздо богаче. М.Ф. Обыденнов перечисляет кинжалы сосново-мазинского (2 экз.) и киммерийского (2 экз.) типов, двулезвийные (21 экз.) и однолезвийные (2 экз.) ножи, наконечники копий с прорезными (5 экз.) и гладкими (2 экз.) перьями и ушком на втулке (1 экз.), кельты (3 экз.), долота (5 экз.), серпы с крючком (3 экз.), косари сосново-мазинского типа (3 экз.) и шилья. Украшения из бронзы представлены подвесками в полтора оборота и бляшками с ушком. Найдены следы железоделательного производства (Обыденнов, 1981). Далее М.Ф. Обыденнов сообщает: «Из кости изготовлялись ножи, проколки и штампы для орнаментации посуды, наконечники стрел шести типов, псалии чернолесского типа, пуговицы, пряжки, амулеты и пр. Каменные орудия представлены наконечниками стрел пяти типов, из которых наиболее распространены наконечники треугольной формы, литейными двухсоставными формами, зернотерочными плитами, топорами, молотами, пестами, шарами. Из глины, кроме керамики, изготовлялись напрясла, рыболовные грузила, литейные двухсоставные формы, льячки, шарики, лощила в виде утюжка, вюрфели для игры. Судя по насечкам на сторонах вюрфелей, счет при игре в кости велся от одного до четырех. Количество насечек от одной до трех обозначали цифры от 1 до 3, а две насечки в виде креста обозначали цифру четыре» (Обыденнов, 1981, с. 10).
Межовское население вело многоотраслевое хозяйство, основу которого, по мнению М.Ф. Обыденнова, составляло пастушеское скотоводство. Но данные по хозяйству накоплены опять-таки в основном лишь по приуральской части межовского ареала. «Кости домашних животных, — пишет М.Ф. Обыденнов, — абсолютно преобладают над костями диких. Большое количество крупного рогатого скота (38 %) и свиньи (16–17 %) предполагают прочную оседлость, что также подтверждают раскопанные долговременные поселки… О земледелии свидетельствуют бронзовые и железные мотыги, бронзовые серпы, зерна проса, а также расположение поселков у широких речных пойм. Значительная роль охоты отмечается на северных лесных поселениях. Основными объектами охоты служили копытные и бобры. Рыболовство документируется костями осетровых и карповых рыб и орудиями рыболовства: костяными гарпунами, глиняными грузилами для сетей, бронзовыми крючками» (Обыденнов, 1981, с. 11–12).
Жилища межовской культуры имеют традиционную прямоугольную форму. В Зауралье остатки межовского жилища вскрыты В.С. Стоколосом на поселении Лужки. Оно наземное, котлован лишь слегка углублен в грунт. Длина постройки около 16 м, ширина не менее 10 м (жилище недокопано). Основная масса межовских жилищ исследовалась на приуральских поселениях (Ахметово I, Старо-Яппарово I, Юкаликулевское и др.). Всего в пределах межовского ареала М.Ф. Обыденновым учтено 28 жилых построек: «Из них 20 (71 %) — полуземлянки, семь (25 %) — наземные постройки и одна землянка. По площади постройки делятся на четыре группы: площадью 8-15 кв. м — 5 (18 %); 25–40 кв. м — 4 (14 %); 70-150 кв. м — 14 (50 %); 250–400 кв. м — 5 (18 %). Конструкция большинства построек состояла из столбов, от которых сохранилось до 400 столбовых ямок в одном жилище. Глубокие полуземлянки и землянки имели, очевидно, бревенчатую верхнюю часть. Внутренняя часть помещения была разделена столбами, которые поддерживали коническую крышу. Очаги кострового типа располагались в центре постройки. Выходы в виде нешироких коридоров выводили в сторону реки; если имелся второй выход, то он выводил в противоположную сторону» (Обыденнов, 1981, с. 6).
Погребения межовской культуры в Зауралье до сих пор не известны, за исключением одного сомнительного случая (погребение 3 под обкладкой 20 могильника Березки V г). В Приуралье на могильниках Красногорский I и Такталачукский исследовано по несколько десятков межовских захоронений; кроме того, отдельные межовские погребения были изучены на Подгорно-Байларском, Тартышевском I, Юрматинском, Мамбетовском IV и других могильниках. К 1981 г. было известно 108 погребений, из них 62 раскопаны на Такталачукском могильнике. «Основным видом захоронений, — по наблюдениям М.Ф. Обыденнова, — являлись подкурганные в количестве от одного до семи, но обычно один-три. 58 (53,7 %) погребений на межовских могильниках представлены трупоположениями в неглубоких могилах, размеры которых зависели от возраста и позы погребенных. Некоторые могилы были оборудованы в насыпи кургана деревянными срубами в один венец или покрыты деревом. Сверху над могилой сооружалась песчаная площадка. Можно предполагать, что ноги покойника крепко связывали. Костяки в могилах размещаются в вытянутом (28 случаев) или скорченном положении (30). В раннем Такталачукском могильнике преобладают скорченные положения, в позднем Красногорском — вытянутые на спине. Ориентировка погребенных в основном восточная (48) и частично западная (24), которая преобладает в поздних погребениях. Вторичные захоронения костей производились в могилах и на уровне горизонта под курганными насыпями. Угли в могилах редки (три случая). Выявлены три сожжения, совершенные в могилах, и одно на подкурганной площадке (могильники Подгорно-Байларский и Красногорский I). В двух случаях рядом с могилами открыты кострища. Инвентарь, сопровождающий умерших, представлен одним-двумя сосудами и единичными вещами. В 13 (11 %) погребениях встречены испорченные вещи: сломанные ножи, разбитые сосуды. Покойника снабжали заупокойной пищей; найдены кости крупного и мелкого рогатого скота, реже лошади, кости рыб» (Обыденнов, 1981, с. 7).
В свое время К.В. Сальников справедливо синхронизировал межовско-березовские комплексы с замараевскими. Устанавливая нижний хронологический предел замараевского «этапа» (XII в. до н. э.), К.В. Сальников исходил из того, что памятники федоровского типа древнее алакульских и отделены от замараевских промежутком в несколько сот лет; поэтому получилось, что начальный период существования замараевских комплексов занял хронологическое место, принадлежащее в действительности памятникам федоровского типа. Выше мы уже говорили, что, согласно новым данным, федоровские памятники в Зауралье датируются не XVII–XVI вв. до н. э., как считал К.В. Сальников, а в пределах последней трети II тыс. до н. э. В связи с этим начало существования межовских памятников должно быть поднято на два века, и тогда их следует датировать примерно X–VIII вв. до н. э., т. е. так же, как ирменские памятники лесостепного Прииртышья, которые вместе с межовскими входят в единый (межовско-ирменский) историко-хронологический пласт.
