И сделал. И двух детей ей сделал, чтобы никуда не делась. И третьего хотел сделать, когда понял, что двое уже не держат. Да не успел. Хрен бы она сейчас от меня ушла с младенцем!

— Зааааааай, а мы когда поедем? Твоя кошечка хочет в ресторааааанчик! — Заныл писклявый голосок с пассажирского и я покосился на сидящую там соску. Очередная девка, подобранная по размерам кормы и свистка. Сколько их было… Бывало, я выбирал по именам, чтобы не запоминать новое. Эта оказалась одновременно и самой горяченькой, всегда умела удивить чем-то новым. И самой тупой. Потому что нашла Ленку и спалила меня.

Поначалу я обрадовался. Как меня задолбало держать в голове, что я вру на этот раз! Можно было бы говорить, что не твое дело, куда я ухожу и больше не заботиться о том, чтобы скрывать квартиру, где я держу эту резиновую куклу с пухлыми губами и оттопыренным задом. Не думал, что Ленка решится все разрушить.

Она меня любит.

Я ее люблю.

Что не так-то!

— Заааааай!

До чего противный голос у этой шалавы. Лучше когда ее рот занят.

— Завали пасть! — Рявкнул на нее, провожая взглядом жену, которую какой-то хлыщ выводил под руку и сажал в машину. Кулаки чесались, как в юности. Но стоило там, в школе, дернуться, как охранник, совсем не бутафорский, быстро взял на болевой и популярно объяснил, что будет дальше.

Этот ЧОП я лично для школы подбирал. Своих детей же охранять! И знаю, что крыша у них такая, что мне самому не стоит нарываться. Ну надо же, как все обернулось!

Хотел защитить детей, а сам себе выстроил стену.

Мог бы прямо сейчас ее вернуть, через плечо и в пещеру без лишних слов.

И притащил бы, если бы не этот козел, у которого руки видимо лишние.

И не охрана.

Она моя! Самая красивая, самая главная моя самка. Никто не смеет больше ее касаться!

Этот урод еще пожалеет, что посмел дотронуться до моей женщины.

И дочка… отражение моей Ленки, самое ценное, что у меня есть, моя принцесса — теперь где-то далеко. А я скучаю по ней, как дьявол. Никогда не знал, что существует такая любовь, пока не взял малышку на руки в роддоме. Ленка настояла, чтобы я был на родах. Я до последнего считал, что это бабская придурь, намеревался ей еще объяснить это как следует…

Пока мне не выдали конверт с мелким противным существом, которое оказалось самой прекрасной принцессой в мире. Вот как лапками своими засучила — так я и пропал.

— Заюш, ну мне скуууууучно… — заныла опять эта мокрощелка.

Я резко повернулся к блондинистой кукле, сграбастал ее за овердохрена денег нарощенные волосы и намотал их на кулак, разворачивая ее рожей к себе.

— Я. Буду. Делать. Что. Захочу. — Отчеканил я ей в лицо. — И сколько захочу. А ты будешь сидеть молча, пока я занят! Если будет непонятно — отхожу тебя настоящим ремнем, а не этими игрушками. Ты еще не расплатилась за свою тупость! Поверь мне, это тебе тоже не понравится!

— Заааааай… — захныкала она, и я выпустил ее так резко, что она чуть не ударилась виском о дверцу.

— Еще раз голос подашь не вовремя — выкину прямо на дороге и поползешь в свой Мухосранск как есть. То-то дальнобои обрадуются твоим трусам из «Агент Провокатор»!

— Я поняла… — пропищала она.

А я проводил взглядом уезжающую машину, увозящую мою жену и как следует запомнил ее номер.

— Завязывала бы ты, подруга! — Заявила Маринка, приехав ко мне в ответ на мои смс: «SOS, SOS! Миша встретился с Димой!»

Она взяла со стола уже наполовину пустую бутылку вина и демонстративно вылила ее в раковину. Открыла мусорное ведро и увидела там уже одну пустую.

Она посмотрела на меня с упреком. Я в ответ только пожала плечами. Зато я уже уложила Алису. А в каком я состоянии, когда ребенок меня не видит — уже неважно. У меня сегодня стресс.

— Я тебе серьезно говорю, — качнула она головой. Даже пофигу, что твой Мишенька про это пронюхает и в суде тебе конец. Мне тебя саму жаль. Тебя некому вытаскивать, Лен, у меня своя семья есть, а с алкоголиками нужно всю жизнь положить.

— Хватит меня отчитывать! — Резко ответила я, встала со стула и достала из холодильника еще одну бутылку. — Я взрослая женщина. Я головой двинусь, если не смогу расслабиться! Ты бы видела Мишино лицо сегодня!

— Что у него с лицом?

Маринка так же деловито подошла, отобрала у меня бутылку, открыла окно и выкинула ее на улицу. У меня аж глаза распахнулись.

Снизу донесся звон.

— А если бы там кто-то шел?! Ты вообще больная? Ты могла человека убить!

— Зато ты не убьешь себя, — она села на стул, закинула ногу на ногу и кивнула. — Продолжай. Так что у него с лицом?

— Такое… — я поежилась. — Такое выражение, как будто у него все нервы вынули и на раскаленный барабан намотали. Вроде и бешенство, а вроде и боль такая, какую люди не выносят.

— А Дима твой что?

— Да Дима чего… — я отмахнулась. — Он охранника позвал и за него спрятался, когда Мишка на него попер. Он же у меня безбашенный. Помнишь, я рассказывала, когда Алиска на велосипеде в шесть лет влетела в свору диких собак? Вот он с таким же лицом на них шел, просто по пути какое-то деревце выломав. Потом говорил, что за своих детей и голыми руками бы всех передушил.

— Ты хорошо эти слова запомнила? — Поинтересовалась Маринка.

— Да… — ошарашенно сказала я. — А что?

— А то, что мне не нравится выражение твоего лица. Знай, что сворой собак для него при разводе будешь ты. И он так же попрет на тебя и тебя придушит. Ясно?

— Ты сегодня злая…

— Еще бы я не была злая, когда моя мягкая, разумная подруга превращается в истеричную алкоголичку прямо у меня на глазах!

— Марин, так ведь не просто так! У меня причина есть!

— У всех есть! — Отрезала она. — Но не все скатываются, Лен. Бери себя в руки. У тебя впереди тяжелый путь. А мне SOS пиши, только если реально беда, а не для того, чтобы вместе выпить и восхититься твоим бывшим мужем.

— Он пока не бывший… — не знаю, зачем я это сказала.

— Это меня и пугает. Я тебя очень люблю, Лен, но с тобой нельзя нянчится, я смотрю. Поэтому становись сильной, пока не поздно.

И она чмокнула меня в щеку на прощание и ушла.

А я осталась одна.

Диме еще когда Алиску укладывала написала, что иду спать и поблагодарила за помощь. Он ответил «Спокойной ночи» и все. Видимо, увидев Мишу, всерьез начал пересматривать свои планы.

Марина отчитала меня и ушла, не оставив даже вина.

Другие мои подруги были скорее приятельницами, с которыми можно устроить детский день рождения или сходить вместе в СПА, но никак не пожаловаться на измену мужа.

Сын предпочел остаться с отцом.

Дочь была еще слишком мала, чтобы понять мои беды.

Родителям было просто страшно звонить. У них я бы первая оказалась виновата. Мама-папа у меня старой формации — они считают, что если муж изменяет, то вина в этом жены. Это ее задача — хранить семейный очаг. Мне еще и влетит за то, что ушла.

Я дошла до дивана в большой комнате и просто упала лицом в подушку.

Я сильная. Я справлюсь. Да, Миша, единственный человек, который всегда был рядом, всегда спасал меня от всех бед на свете, утешал и любил.

А теперь он стал мне врагом.

Пережить это сложнее всего.

Он как будто умер.

Лучше бы он умер.

Не знаю, сколько я плакала, заглушая громкие рыдания подушкой.

Завтра мне отвозить с утра Алису в школу, а я рыдаю. Завтра мне знакомиться с новой работой, а я рыдаю. Завтра мне идти в суд и выяснять, что делать, а я рыдаю, как дура.