«На юго-запад прямо, прямо, пока не пролетим поселение у брода, и тогда вниз по Морскому Тракту. Врангова жёнушка должна быть где-то там, если она действительно покинула Арракис ночью».

Их мысль была едина. Куда смотрел маргот, туда летел и Скара. Стоило ему представить, что им лучше будет взмыть повыше или, напротив, снизиться к самой воде, — дракон делал это, опережая его мысль, будто сам это подумал. Таково было единство разумов в истинном лётном браке.

Рваные перепонки трепетали и свистели на ветру. Морай косил на них глазом, и давняя злость на мать вырастала в душе. Она находила слабый отклик в Скаре и согревала их обоих застарелой пламенной ненавистью.

Странной была судьба Скары. Он был последним из детей Сакраала и Мордепала, кого удалось заполучить человеку. Когда Сакраал уснул вновь, белым снегом украсив горы подле столицы, всякий стал думать — почил он или просто задремал?

Многих доа взволновала судьба оставшейся в пещере Сакраала драконьей кладки. И марпринцы Альтар и Альфир, известные исследователи драконов, отправились в горы, чтобы найти его пещеру. Именно тогда Альтар отыскал пустующую пещеру, где было одно из драконьих гнёзд. Он потрогал все яйца в кладке и нашёл лишь одно, в котором теплилась жизнь: чёрное, как кусок угля.

Он забрал его с собой. Но, сходя с гор, со своим отрядом попал под оползень. Тогда-то Минорай, бывший ещё рыцарем, и спас его от падающих деревьев и комьев земли, успев вытащить его на твёрдую поверхность. Более того, он сберёг и яйцо.

Альтар был очень ему благодарен. И сэр Минорай решился испросить этого дракона себе. «Я знаю, я мелкого рода», — пересказывал он детям их разговор. — «Но, как и с Манаарами, мои предки давным-давно были доа. Кровь Кантагара есть в моих жилах. Я читал Кодекс Доа и мечтаю когда-нибудь оседлать дракона. Раз я спас его, как и вас, можете ли вы даровать мне его?»

Альтар был растерян. Но просьба рыцаря звучала справедливо. Без его помощи ни его, ни нерождённого зверя уже не было бы в живых. «Хорошо», — ответил Альтар. — «Но тогда ты женишься на моей дочери».

Потому что он был рассудителен и не хотел, чтобы дракон покидал пределы его семьи.

Этот брак разрушил мечты Вельвелы, которая готовилась стать невестой диатра Леонгеля и была первой кандидаткой. Но делать было нечего. Альтар держал слово. Став его зятем, Минорай осел в Долине Смерти и на богатое приданое возвёл замок Покой.

Вот только Минорай так и не стал доа. Славное прошлое привело к бесславной смерти.

«То ли судьба пошалила, то ли и впрямь Скара дожидался меня — но не папеньке он предназначался», — ухмылялся маргот.

Скорость драконьего полёта была очень велика. Морай едва не упустил из внимания мелькнувшее внизу поселение. Миг — и они уже пронеслись над соломенными крышами, разогнав колесо водяной мельницы. Внутри Скары засвербила озорная жадность. Но Морай, чуть перенеся вес влево, заставил его принять сторону дороги и ничего не сжечь.

«Рано, побереги силы», — думал он, любовно поглаживая его в спокойные моменты парения.

Он не заметил переполоха внизу и не увидел, как люди, разбегаясь кто куда, загодя бросаются в реку. Он держал в голове только одно. Где-то здесь, меж поворотом и заставой, был тот длинный отрезок нехоженой дороги, куда Морай рассчитал свой прилёт.

И вскоре он засёк цель. Действительно, его благородный брат Вранг решил отослать жену и сына подальше от фронта, где сгущалась гроза. И он наивно полагал, что этот манёвр останется вдали от чужих ушей.

Кто стал бы подозревать придворного шута в Скабиозе в сговоре с другим таким же шутом, только в Брезаре? Дурик был гением не только законотворчества, но и создания поистине ужасающих в своей странности сетей общения. Он многое ведал от придворных скоморохов; и Лопух, служивший при Астралингах, за нескромную сумму согласился сообщать ему о перемещениях семьи марпринца.

Оперативно, как истинный разведчик, Лопух послал Дурику почтовую горлицу с известием об отъезде леди. А тот передал Мораю.

Раньше никто не желал соглашаться на подобные сделки с людьми Беззаколадного, но со временем меняется всё. Морай завоёвывал всё больше авторитета.

И всё же после этого он как никогда ясно осознал, что Дурик делается всё более важным его перстом в Брезе. Это был талантливейший и страннейший человек, и сотрудничество с ним возвышало их обоих.

Сегодня полезность Дурика должна была переломить ход войны.

«Их с Врангом ребёнок, Вранальг, это, по их мнению, законный наследник Тарцевалей и наглая заявка на мой титул. А сама его жена — это его союз с Астралингами. Сегодня он лишится их обоих».

Чёрным вороном Скара выпорхнул над караваном. Вереница двигалась быстро и тихо, но всё же была подкреплена внушительным эскортом. Сотня безупречных рыцарей в голубых и белых плащах сопровождала три походных кареты.

Морай мог зуб дать, что леди Ланита и Вранальг будут в той, что посередине.

«А что если я возьму их живьём?» — осенило его в тот короткий миг, когда он оценивал расстановку сил с высоты полёта. — «Этим я добьюсь всего, чего пожелаю!»

Тогда ему мешал лишь вооружённый отряд из сотни мечей. Но для дракона это была лишь забава. Окинув взглядом стройные ряды, Морай ощутил блаженное предвкушение. Скученная кавалькада — это не утомительная разрозненная засада; это лакомая и лёгкая цель.

Огромная тень пала на конвой. За мгновение никто не успел даже испугаться. Скара раздул грудь и окатил строй латных рыцарей струёй огня.

Ряды всадников полегли, как жжёное сено. Лес разразился криками, каретные кони помчали галопом. За считанные секунды дорога провалилась словно в огненную преисподнюю.

Скара с утробным рёвом пронёсся над процессией и сделал вираж над расположенной вдали заставой, к которой так спешило сопровождение маргасы. Застигнутые врасплох путешественники надеялись укрыться под защитой стенных орудий.

Застава Трёх Лигнимов имела несколько башен, на которых стояли баллисты. Противодраконьи орудия, баллисты-скорпионы, использовались для стрельбы в воздух, а не по стенам; они довольно быстро меняли угол наклона и имели жуткую разрушительную силу даже против драконьей чешуи.

«Нас всегда ждут в Арракисе», — усмехнулся про себя Морай. — «Поставили эти адовы болтомёты даже в такую глушь».

Баллисты Скара знал прекрасно. Дракон с гневным рыком увернулся от снарядов и лапами сорвал одну из баллист с башни, протащил за собой и швырнул механизм на землю. Когда он видел заряженные в боевые машины длинные, как копья, болты, он приходил в бешенство. Его единственный глаз наливался кровью, а грива тряслась от идущего из груди рычания.

Защитники заставы выбегали, вскидывая к плечу арбалеты. Скара не спал: он тут же смёл первый десяток стрелков со стены филигранным взмахом хвоста. А затем набрал высоту и остервенело кинулся на вторую баллисту. И сорвал её с башни ударом могучей лапы.

Морай ненавидел эти болтомёты вместе со Скарой. Ему хотелось рвать и крушить их, кусать натянутые тетивы и ломать болты…

«Его эмоции берут надо мной верх!»

Маргот скрипнул зубами от натуги и потряс головой. Единство дракона и всадника было потрясающе; и всё же всадник не мог всецело отдаться звериному нутру. Морай сделал усилие разумом и переборол Скару: отвлёк его от баллист и завернул обратно к дороге.

«Мы с тобой порезвимся, дружок, но чуть позже. Наша цель там, внизу».

Туча стрел пронзила в воздух. Но они успели ускользнуть. И помчались прямо в лоб конной процессии, стремительно снижаясь к колее.

Скара разогнавшимся в пике тараном влетел в передовых всадников. Он пробил строй латных рыцарей и грудью опрокинул два экипажа. И, не замедляясь, вновь набрал высоту.

За два подлёта сопровождение можно было считать уничтоженным. Мешала лишь близость заставы Трёх Лигнимов.

Морай обернулся вниз через плечо. Все арбалетчики и лучники уже высыпали на стены. В воздухе засвистели болты из баллист, и маргот поморщился, прижимаясь ближе к крепкой шкуре Скары.