— Тридцать шестой, да… — сказала она, заглянув внутрь, и вернувшись обратно на стул, заявила. — Тебе повезло!

— Почему это? — поинтересовался я, завязывая шнурки.

— Потому что только твой размер и остался, всё остальное уже разобрали! Это лучшие кроссы для ходьбы, которые возможно найти! — ответила она, протягивая мне телефон. — Бери, пока ещё есть! С пятидесятипроцентной скидкой они обойдутся тебе как раз в дневной гонорар!

— Стёш, веришь — нет, но у меня сейчас нет сил их мерить… — ответил я, разглядывая довольно-таки попугаистые ярко-жёлтые молодёжные кроссовки, хотя и правда, пора бы уже заменить мои изрядно поизносившиеся…

— Извините… — обратилась подруга к девочкам-«манагерам», вставая со стула и подходя к ним — а можно, пожалуйста, до четверга отложить вот эту пару кроссовок?

Несколько минут спустя.

— Знаешь, Стёш… — сказал подруге я, когда мы вышли из здания и направились на остановку. — У меня, кажется, начала развиваться аллергия на джинсы, юбки и всякие свитера…

— Как-то рано… — ущипнув меня, хихикнула та.

г. Москва, Зеленоград, 15 микрорайон, корпус 1553, квартира Златы. Около шести вечера.

Я разложился на диване в какой-то нечеловеческой позе, и читая отдыхал после трудового будня…

Стёшу заманить ко мне домой не удалось даже пирожками, и она, проводив меня, помчалась к себе, сидеть с братом, ибо тёть Люде нужно было отъехать по каким-то своим делам.

— Злат, ты там как, в состоянии прогуляться до магазина? Нужно хлебушка и молока купить, а то Ирочка скоро домой вернётся. — сказала заглянувшая в комнату бабушка.

— Схожу, куда деваться… — ответил я, вставая с дивана и кладя «ридер» на крышку радиолы.

Некоторое время спустя.

— Злат! — услышал я мамин голос, когда, глядя под ноги и зевая, «на автопилоте» возвращался из магазина (в котором кассир, заметив мой усталый вид, попыталась «нагреть» меня на целый литр молока, «случайно» пробив на пакет больше) домой.

Подняв взгляд, обнаружил маман в компании «ого-го директора» (оба неприлично довольные), рядом со стоявший посреди двора «свежим» еще белым «Лексусом» (ES серия, если здесь она не под каким-нибудь другим обозначением).

— Привет, мам! — сказал я, подходя к парочке. — Здрасьте, Елисей…отчества вашего, извините, не знаю.

— Привет, Злат. Вениаминович я, но это слишком формально, зови просто Елисеем, хорошо? — ответил «просто Елисей».

— Окей. — согласился я и обратился к маман. — Мам, я пошла домой.

После чего, попрощавшись с «ого-го директором», потопал в сторону подъезда, оставив счастливую парочку в покое.

Позже. Около восьми вечера.

— Злат, в среду мы с тобой едем в Троице-Сергиеву лавру. — сообщила мне новость бабушка, когда я выполз на кухню, поклевать гречки.

— Ладно… — зевая и почёсывая пузо, ответил я. — А, кстати, Стёша тоже, кажется, хотела туда поехать …

— Может, лучше в этот раз съездим вдвоём? Чего твою подругу тревожить-то…? — как-то странно ответила бабуля.

— Не бабуль, или мы едем вместе со Стёшей или я никуда не еду вовсе! — поставил старушке ультиматум я, чувствуя в её словах некий подвох (ибо бабушка была очень довольна нашей со Стёшей дружбой), вот только не мог понять, где именно этот подвох.

— Злат, прекрати ставить бабушке ультиматумы… — разглядывая попугая, заявила маман. — И почему ты не позвонила мне, когда закончила эту свою съёмку? Ты же обещала…

— Закрутилась и из головы как-то вылетело. Прости, мам… — ответил я, наливая себе чай.

— Может, не пойдёшь туда больше? Вон, еле ноги передвигаешь… — недовольным тоном сказала бабушка.

— Всё нормально бабуль, всё нормально! Это я просто с непривычки устала…

— Ну, смотри у меня! Если вдруг что, бросай это дело, всё одно — баловство! — заявила она.

— Ладно… А во сколько едем? — поинтересовался я. — Нужно Стёшу предупредить…

— Нам надо будет выехать в половину девятого утра… — вздохнув, ответила бабушка, поняв, что от моей подруги ей отвертеться не получится.

«— В среду, в 8:30 еду с бабушкой в Троице-Сергиеву лавру. Ты с нами?». - написал подруге я и через пару минут мой телефон квакнул.

«— С вами!». — ответила Стёша.

25.08.2020, вторник, г. Москва, Зеленоград, 15 микрорайон, сквер возле корпуса 1553. 11:58.

Те дни действительно настали (совсем не по графику, но, во-первых, у подростков такое случается, а во-вторых, тушка моя ещё не полностью оправилась), плюс к этому, сегодня я встал ни свет ни заря, и до сих пор чувствовал себя уставшим (и каким-то несчастным), так что на встречу с отцом заявился в самом отвратительном настроении, и не успел я присесть на лавочку возле клумбы, как пришёл и он сам…

— Привет, Злат. — поздоровался отец, присаживаясь рядышком (было видно, что ему совершенно не хочется быть сейчас здесь, хотя он и старался этого не показывать).

— Здравствуйте и вы, уважаемый отец. — поздоровался я.

— Злат, давай постараемся обойтись без негатива друг к другу, в конце концов, я твой папа…

— Нет! — перебил отца я. — Вы заблуждаетесь. Папа вы другому своему ребёнку, а мне — отец. Разница есть, но, извините, мне лень объяснять вам в чём именно она для меня заключается. Да, и если честно, нет у меня никакого желания общаться с вами, от слова совсем, ибо прекрасно понимаю, что не нужна вам и совершенно безразлична. Однако, я не хочу уподобляться вам, так что вынуждена проявить уважение к человеку, породившему меня, согласившись на эту встречу. Я себя нехорошо чувствую и у меня плохое настроение, так что…

Я выразительно на него поглядел.

— Для начала я бы хотел перед тобой извиниться, Злат…не перебивай, пожалуйста! Мы с твоей мамой разошлись много лет назад, и уже совершенно неважно, по какой именно причине, и кто из нас двоих был в этом больше виноват. Важно другое. То, что я действительно не слишком интересовался твоей жизнью на протяжении всех этих лет, и ни разу не видел тебя с самого момента развода и до вчерашнего дня. Это была ошибка, Злат. Моя ошибка. Я признаю это, и все те неприятности, которые ты за последнее время обрушила на мою голову — просто расплата за нее…

— Если вы намерены «виноватить» меня, то я сейчас просто уйду…! — перебил его я, отламывая веточку, нависшую над нами (дабы чем-то занять руки). — Мне неинтересно всё это выслушивать, извините.

— Злат… — терпеливо продолжил отец. — Всё всегда начинается с начала, и поэтому я просто пытаюсь объяснить тебе, как вся ситуация видится с моей «колокольни». Всё то, что я скажу, будет моей правдой. Необязательно истиной в последней инстанции, но… Я пришёл вовсе не затем, чтобы оправдываться, а хочу лишь извиниться и объясниться перед своей дочерью, перед тобой, а также…кое о чём попросить тебя. Так вот, когда мы с твоей мамой расставались, я уже был влюблён в другую женщину… Это нехорошо, но как уж есть. Это правда. Можешь, конечно, осуждать меня или даже ненавидеть, если хочешь, но за это я извиняться не намерен, и не стану. Ни перед тобой, ни перед кем-либо ещё. Любовь — главное в нашей жизни, ты это и сама в скором времени поймёшь…

От этой мелодрамы я закатил глаза. Можно было бы, конечно, напомнить ему о не столь важных штуках, как долг перед семьёй или детьми, например, но зачем заниматься бессмысленными вещами? Так что перебивать отца я не стал, вместо этого шуруя по земле веточкой.

— …и я рад, что на моём пути встретилась настоящая любовь. Мне повезло. Многим, очень многим, так не везёт.

— Искренне рада за вас, отец. Но, простите, пожалуйста, а какое мне дело до этой вашей любви?

— Я могу понять, что мои чувства к той женщине тебе совершенно неинтересны. Хочу сказать тебе, Злат, вот что… Женщины, подавляющее большинство женщин, детей своих мужчин от их прошлых отношений не любят, если выражаться мягко, кто бы и что на этот счёт не врал. Некоторые, сжав зубы, просто терпят таких детей, а другие, такие как моя нынешняя жена, например, не терпят…