— Капитан Флинт, человек и попугай, здоровенный, блин, как сволочь… — ответил я, после того как всё проверив и взяв документы, вернулся в прихожую. — …соседка улетела на отдых и сбагрила нам на недельку этого монстра.

— Можно посмотреть?

— Да на здоровье. — ответил я, и та, разувшись, потопала глазеть на птицу.

— Крутой попугай! Злат, а твоя мама с бабушкой сейчас на работе же? — почему-то шёпотом поинтересовалась подруга, вернувшись с кухни.

— Ну да, на работе… — ответил ей, надевая кроссовки. — А что?

— А у меня для тебя кое-что есть! — заявила подруга, начав копаться в сумке. — Помнишь, когда мы позавчера возвращались домой с пляжа, ты всё бубнила что-то насчёт отсутствия у тебя перцового баллончика?

— Уху, помню, было такое… — ответил я, справившись со шнурками. — Подросткам такие штуки не продают, а маму или бабушку просить купить нечто подобное…не-е-е, нафиг-нафиг! Они же у меня с ума сойдут переживаний, мол, дурная примета и «ружьё обязательно должно выстрелить»!

— Парам-пам-пам! — промурлыкала та, доставая из сумки нечто картонное, и протягивая это мне. — Теперь есть!

«Факел-2» — прочёл надпись на картонке, к которой крепился баллончик.

— Откуда дровишки? — поинтересовался я.

— Папу попросила купить. — пожала плечами та и добавила. — Это тебе подарок от меня в качестве извинения.

— Спасибо! — от души поблагодарил подругу я, и разодрав картонку, убрал баллончик в один из многочисленных карманов комбинезончика. — Позавчера купальник, сегодня вот это…столько подарков! Стёш, ты прямо как мой парень!

— Уху! Ты ж моя детка! — засмеялась та, и приобнимая, поцеловала в щеку. — Только если вдруг спросят, где взяла, скажи, что нашла, пожалуйста.

— Ну да, я его вчера нашла, когда гуляла. — пожав плечами, ответил я. — Ну ладно, погнали, а то ещё опоздаем, некрасиво получится.

Выходя из подъезда, мы нос к носу столкнулись с мужиком, на которого и не обратили бы никакого внимания, если бы не…

— Злата?! — удивлённо произнёс он, одномоментно с этим констатируя факт.

— Уважаемый отец… — тихо сказал я, узнавая человека, виденного мной на фотографии (и засунув руку в карман, сжал баллончик).

— Это хорошо, что я застал тебя, Злат. Нам нужно…очень нужно поговорить! — заявил он, а затем, взглянув на мою подругу, добавил. — Вдвоём.

— Поговорить? — ответил я, выходя на улицу и таща за собой присмиревшую Стёшу. — Помнится, в прошлый раз вы, едва заслышав меня, сразу бросили трубку.

— Извини, был неправ… — ответил он, выходя вслед за нами и засовывая руки в карманы брюк. — Но после общения с твоей матерью я не был в состоянии нормально общаться с кем бы то ни было вообще. Прости, пожалуйста. Я, кстати, слышал, что ты не против восстановить со мной отношения…

— Восстановить отношения? Да, я действительно говорила такое, но… Вы же, если я всё правильно понимаю, собираетесь через суд оспаривать своё отцовство в отношении меня? — хмыкнув, заявил я, разглядывая человека, чьему «перу» принадлежала моя Злата.

Отец, взглянув на небо, несколько раз глубоко вдохнул, было видно, что он разозлён и изо всех сил старается сдерживаться, дабы не сорваться на крик, а затем вперил в меня раздражённый взгляд (он, очевидно, глядя на меня, видит не дочь, а свою бывшую жену, и от этого раздражается).

— Всё из-за того ролика в Ютюбе? — поинтересовался я, закончив игру в гляделки.

— В том числе… — кивнул он.

— Прошу прощения, отец, но сейчас я разговаривать не могу, мы с подругой опаздываем…

— Хорошо, во сколько ты освободишься? — не стал спорить он.

— Во второй половине дня, но вряд ли у меня останутся силы и желание на то, чтобы с кем-нибудь разговаривать…

— Хорошо, а завтра?! — нетерпеливо перебил меня он. — Завтра ведь ты свободна? Мы сможем встретиться?

— А разве нельзя просто поговорить по телефону? Его, кстати, уже изобрели…

— Злат, я не идиот, что бы там твоя мать обо мне не рассказывала, и прекрасно понимаю, что ты зла на меня. Не осуждаю, имеешь на это полное право…но, пожалуйста, удели отцу полчаса времени.

— Хорошо. Завтра, ровно в полдень, я буду ожидать вас, отец, вон там… — я кивнул в сторону большой клумбы. — На лавочке.

— Спасибо, Злат, завтра в двенадцать я приду…пока. — сказал он, и развернувшись, направился к машине.

— Это был твой папа? — шёпотом спросила подруга, глядя вслед моему отцу.

— Это был мой отец, Стёш… — ответил я и продолжил, не желая более говорить о нём. — Пошли, опаздываем уже!

— Злат, а у твоей мамы, что, машина сломалась? — спросила подруга, когда мы двинулись к остановке.

— Не знаю…нет, вроде бы. — ответил я и проследил за направлением её взгляда.

На стоянке перед домом, возле трансформаторной будки, стояла Лада «вырвиглазка», с номером 832, а значит это действительно мамина машина…

— Сек! Я сейчас! — сказал подруге я, и быстрым шагом направился к авто, поглядеть, вдруг маме стало плохо.

В машине никого не обнаружилось, и по моей спине вдруг пробежали мурашки. Олег! Но он вроде бы «выйти» ещё не должен был, хотя хрен его знает, равно как и то, чего он там мог удумать в отношении мамы, ибо от этого мудозвона ожидать можно всякого…

Я торопливо достал телефон и дрожащими от волнения пальцами вызвал мамин номер.

— Злат, что-то случилось? — спросила с той стороны трубки маман.

— Нет, слава Богу! Всё хорошо, раз уж ты ответила! Мам, а ты чего не на машине-то на работу поехала? — спросил я, испытав непередаваемое словами облегчение.

— А! Так за мной Елисей с утра заехал и довёз до работы… — ответила та. — Ты же сейчас на фотосессию едешь?

— Да, еду фоткаться.

— Хорошо, как закончишь — позвони. — сказала маман и отключилась.

— Мама поехала на работу со своим…парнем. — сказал подруге я, и мы, взявшись за руки, потопали на автобусную остановку, перемалывая по дороге косточки «ого-го директору».

Позже. 9:45 утра.

«Остановка МИЭТ» — объявил автоинформатор, а Стёша сказала: «наша, выходим!» и мы вышли из салона автобуса.

— Нам сюда! — сказала Стёша, и взглядом указав на ближайшее к нам пятиэтажное офисно-производственное здание, весьма необычного дизайна, советской ещё постройки, потащила за руку вперёд, а когда я вдруг встал как вкопанный, обернулась на меня поинтересовавшись. — Чего? У нас времени мало, пойдём!

— Сек, Стёш! — облизав пересохшие губы, ответил я, глядя на знаменитую зеленоградскую «Клюшку». — Память…

— Память? Что-то вспоминается? — с волнением в голосе спросила подруга.

— Уху. — кивнул я и на меня нахлынули приятные воспоминания из той жизни.

Я помню это место, ведь именно здесь я уже бывал (впрочем, я всю Москву и пригороды знаю хорошо, так что, уверен, подобного рода ностальгия будет накатывать на меня весьма регулярно)… — подумал я и улыбнулся. — В восемьдесят девятом году, кажется. Да, точно, в восемьдесят девятом…более тридцати лет минуло с той поры, и я даже дважды успел сменить мир (причём один раз сделал это в самом прямом смысле слова)…

Я вздохнул.

Помнится, вдвоём с отцом приезжали сюда, конкретно вот в это вот здание, дабы через знакомых прикупить из-под полы видак, «Электроника ВМ-18», здоровенный такой серебристый гроб. Сейчас, когда подобную технику можно за недорого купить на каждом углу, это кажется смешным, конечно, а вот в те времена такая покупка была ого-го! Больше «штуки» тех, ещё советских рублей стоила эта бандура. Если покупать официально, разумеется, в магазине, а если как мы, неофициально, то…

«— Дохрена, Сань, лучше не спрашивай! Поехали домой…» — ответил тогда отец, похлопав меня по плечу, когда мы погрузили видак в багажник его чёрной двадцать четвёртой «волги» (а коробку с пустыми кассетами закинули на задний диван), но так и не раскололся, ни мне, ни маме, во сколько в итоге обошлась эта фиговина…

— Злат? — потыкала пальцем в мою щёку подруга. — У тебя там всё хорошо? Чему лыбишься?