— Кстати-кстати… — открывая рюкзачок, сказал я, и покопавшись в нём, достал из потайного отделения пятитысячную купюру, которую вручил подруге. — Твоя доля!

— Э-э-э… — ответила та, принимая деньги и почесав указательным пальцем висок, удивленно поглядела на меня. — Это за что мне такая радость прямо с самого утра?

— Это, типа, извинения от «не оленя» за доставленные нам неудобства… — ответил ей.

— Фу! Нафиг! Не хочу о нём даже слышать! Уродец мерзкий… — перебила меня Стёша, возвращая деньги. — Пошёл он в задницу! Не нужны мне ни его извинения, ни тем более его деньги! Забери их и…не знаю, отдай обратно, выкинь, сожги!

— Буду я его еще искать! Нахрен его! — буркнул я, убирая купюру обратно в рюкзачок, ибо уломать подругу взять деньги очевидно не получится, ну, как говорится, моё дело предложить.

Москва, Зеленоград, 16 микрорайон, школа № 1913, кабинет № 402 (Химия), 10:10.

Поднявшись на четвертый этаж и постучавшись, вошли в кабинет, где в этот момент заканчивали свой разговор две женщины, одна из которых, судя по всему, мать кого-то из учеников, а другая, сидевшая за учительским столом, учительница химии, Скачкова Раиса Ивановна (так по крайней мере гласила табличка на двери кабинета), и было ей на вид далеко за семьдесят.

— Спасибо, Раиса Ивановна, до свидания. — попрощалась с учительницей женщина, и улыбаясь чему-то своему, прошла мимо нас.

— Здравствуйте, Раиса Ивановна! — в унисон поздоровались мы.

— Здравствуйте-здравствуйте, девочки. Москвина, а я уж грешным делом подумала, будто ты захотела остаться в восьмом классе еще как минимум на годик… — как-то даже разочарованно сказала учительница, и поправив очки, продолжила. — Ну, в чем дело, Стефания? Я все жду тебя, жду, а ты все не идешь и не идешь. Забыла уже, что ли, что «тройка» в году у тебя «карандашом»? Я пошла тебе на встречу, а ты в «благодарность» за это, подводишь меня под выговор от комиссии Комитета по образованию. Тебе не кажется, Стёш, что я старовата уже для того, чтобы получать выговоры?

— Извините… — смущенно скривившись, ответила подруга, потупив глаза.

— Вот идешь вам, двоечникам и двоечницам, на встречу, а вы в ответ лишь подставляете меня, нехорошо это. — продолжила возмущаться учительница. — Ну, чего там у тебя с заданиями?

— Выполнила. — смиренным тоном ответила подруга, и достав листы с задачами и решениями, передала их в руки Раисе Ивановне.

— Что, все решила? — удивилась та и вытащив листы из файла, принялась их изучать.

— Все. — кивнула подруга.

Несколькими минутами позже.

— Занималась с репетитором? — поинтересовалась учительница, закончив просматривать решения.

— Нет. — ответила Стеша.

— Нет… — повторила учитель. — А кто тогда решал эти задачи, коль скоро репетитора у тебя не было и на дополнительные занятия ты ко мне не приходила? Неужто чудесным образом они сами решились?

— Нет, я сама их решила… — неуверенным тоном ответила подруга, не глядя на учительницу.

— Сама… — вновь повторила Раиса Ивановна, после чего сняла очки и близоруко сощурившись, уставившись на Стёшу, сказала: — Стёш, я, что, по-твоему, совсем уже из ума выжила и мне можно вот так запросто втирать очки?

— Нет, что вы, Раиса Ивановна! Не совсем… — ответила подруга.

— Ну, спасибо тебе, моя дорогая! — хохотнула старушенция.

— Я не то имела в виду! — покраснев, начала оправдываться Стёша.

— Все задачи решены верно, Стеш… — заявила учительница, постучав указательным пальцем по лежавшим на ее столе листам. — Но вот только решала их очевидно не ты! А какой у нас с тобой был уговор, помнишь? Верно решаешь хотя бы по одной задаче из половины заданных тем, и я оставляю тебе «тройку». Сама решаешь! А ты вместо этого решила меня просто надуть! Нет, моя дорогая, так не пойдет!

— Но я и правда все сама решала, Раиса Ивановна! Мне очень сильно Златка помогла, объяснив то, чего я не понимала и у меня все получилось! Честно! Я вас не обманываю! — заявила подруга, кивнув на меня.

— Ах, вот оно как! — воскликнула учительница и приложив ладонь ко лбу в театральном жесте, ехидным тоном продолжила. — А я-то думала! Ну тогда это объясняет то, каким именно образом у тебя получилось так быстро усвоить весь тот материал, который не давался тебе на протяжении всего учебного года! Тебе помогла Петрова! Она же у нас просто асс, и даже едва-едва сумела избежать двойки!

— Злата и правда очень хорошо разбирается в химии, Раиса Ивановна! — обиделась за меня подруга.

— Стёша, хватит, не зли меня, пожалуйста. Получения знаний — тяжкий каждодневный труд, а вы обе, девочки, на моих уроках балду гоняете. Я прекрасно понимаю, что вам обеим химия скучна и совершенно не интересна. И что по окончанию школы, вы тут же выкинете из головы крупицы всей той «глупости», которые случайным образом осели там во время моих уроков. Мне обидно, конечно, но такова жизнь. Это моя неудача, как учителя, наверное, что я не сумела привить в вас интерес к своему предмету, но вышло так, как вышло. И лишь поэтому я готова поставить тебе «тройбан», при условии проявления с твоей стороны, Стёш, хотя бы малейшего старания. А что я вижу? Вместо того чтобы потрудиться самой, хотя бы изредка посещая дополнительные занятия, которые, между прочим, я устраиваю совершенно бесплатно каждую среду, ты просто заплатила кому-то копеечку, и за тебя решили все задачи! И вот теперь ты, стоя передо мной, на голубом глазу пытаешься выдать чужой труд за свой! Я человек старой, еще советской закалки, Стеш, и я уважаю труд. Ты же желаешь получить результат на халяву, а у меня такое не пройдет, запомни это!

— Извините, Раиса Ивановна, но в данном случае вы неправы… — вставил свои «пять копеек» я. — Стеша действительно выполнила летнее задание своим собственным трудом. Не нужно, пожалуйста, ее принижать.

— Вот оно как, Злат? — перевела учительница свой взор на меня. — Я не права, да? Ну что же, возможно и так, ведь и на старуху бывает проруха, в конце концов.

— Если ты действительно сама решила все эти задачки, то чего тебе стоит решить еще одну, верно? — Раиса Ивановна вновь обратила свой взор на мою подругу, после чего, вытащив из верхнего ящика своего стола лист бумаги, написала на нем задачу.

— Значит так, Москвина. — сказала она, подвигая лист к Стёше и кладя на него шариковую ручку. — Вот тебе задачка, аналогичная тем, что я задавала тебе на лето, садись за парту и решай. Коли решишь — стало быть я неправа относительно тебя, прости меня, старуху, великодушно и топай с чистой совестью первого сентября в девятый класс. А ежели нет — твоя «карандашная» «тройка», как в сказке превращается в «двойку», со всеми вытекающими последствиями. Понятно?

— Да… — понуро ответила подруга, беря лист и ручку.

В этот момент, постучавшись, в класс заглянула моя «классная», Екатерина Петровна, которая оглядев присутствующих, остановила взгляд на мне.

— Раиса Ивановна, прошу прощения, но могу ли я позаимствовать у вас Петрову на несколько минуток? Она мне очень нужна! — заявила «классная».

— Пожалуйста-пожалуйста. — поглядев на меня, ответила «химичка».

— Эээ… — сказал я, намереваясь присесть рядом со Стёшей. — Екатерина Петровна, можно я подойду к вам через несколько минут?

— Ну ничего себе новости! Во детки пошли! Учитель ее ждать, оказывается, должна! — покачала головой Раиса Ивановна.

— Релакс, бэйб. — шепнул я на ухо подруге, которую слегка потрясывало от нервного напряжения (а какого бы подростка не потрясывало на ее месте?) и взглянул на задачу, заданную ей. — Ты такие уже решала, помнишь?

— М-м-м. — кивнула подруга.

— Иди уже, злой гений, иди! Ничего с твоей Стёшей не сделается без тебя! — поторопила меня химичка.

— Эн маленькое равно эм маленькое, деленное на эм. — прошептала Стёша и напряженно уставилась на меня.

Я подмигнул ей, и погладив по плечу, вышел из кабинета.

— Здравствуйте, Екатерина Петровна. Я вам зачем-то понадобилась?