- Вставай! – ралаим пнул меня по спине до хруста костей. – Будь хоть в последние минуты жизни мужиком! – ещё один удар стал предтечей речи. – Знаете, я его схватил его, когда он вымогал у народа простого денег. Говорил, что ему на нужды культа Мальфаса, и если они не расстанутся со своими кошельками в его славу, то расстанутся с жизнями. Я и повязал его.

- Веди его давай, - указал неримец на меня.

Подняв меня, мы двинулись дальше. Латники уже раздвинули три глефы, им рассказали, что сюда привели пленного командира и спустя пару минут я и ралаим взирали на здешнего повелителя.

У большого стола высится фигура, защищённая черного цвета рясой, на груди его сияет панцирь, красующийся блещущей гравировкой разных символов и букв. Справа от него кровать, тумба и пару стульев, вместе со столом, на котором раскиданы тёмно-сиреневые пирийские камни и начертана пентаграмма. Слева пространство загораживают кованные сундуки с деньгами и пара клетей в которых мне предстает зрелище не из приятных – пара молодых девушек, на которых из одежды только рванные куски серой ткани. Их лица, какими бы красивыми и милыми не были, неприятны, ибо осквернены побоями, а кожа тела являет следы истязаний – кровавые порезы, гематомы и высеченные символы тёмной магии, которыми их про клеймили. Завидев нас они лишь жалобно простанали и пустили слёзы, ибо больше им делать ничего не остаётся.

- Изверг, - выпалил я, смотря на то, что маг делает с пленными. – Больной ублюдок и урод.

- О, ты называешь меня тираном, но за что? – «оживился» командир лагеря, доселе пребывавший в подобии безразличия. – За то, что моими усилиями моя родина стала свободной от религиозного мракобесия? За то, что я исполняю приказы моего пророка Коарека, что общается с сущностями высшего порядка? Ты смеешь обвинять меня в том, что я следую продиктованной свыше истине? – лицо неримлянина покривилось от неприязни.

- Кто ты? – спрашивает ралаим.

- Позволь представиться, я – Ашир ан Баэр, гранд-чародей неримской армии и по совместительству архимагистр магического круга, - маг задрал лицо в аристократической повадке, словно говоря, что он не пальцем деланный. – Проще говоря, главный маг в ставке Коарека.

- Откуда у вас эти девушки? – хладно спрашивает ралаим.

- Да мы захватили их. Они отлично подошли для моих экспериментов по вытягиванию жизни и изучению мелкоэнтропийных заклинаний, - и колдун в подтверждение гнусных слов протянул в их сторону ладонь и обжог зелёной молнией, тут же запахло гнилостью, а дамы взвизгнули от боли, их плечи покрылись ещё парой синяков. – Они из часовни Мальфаса, а значит, служат религии, а значит банальный мусор, живущий догмами. Ничего, сегодня я закончу с ними и отдам солдатне на развлечение, - маг коварно улыбнулся. – Вот этого, они точно не переживут.

От одних слов этого мерзкого существа, под маской человека, меня захлестнул приступ злобы. Если бы не путы и план, я уделал бы его голыми руками.

- Вы, видимо ждёте награды? – маг поправил длинные светлые волосы и взглянул на ралаима. – Кто это, чтобы я мог его оценить?

- Фриджидиэн из Арка, - раскрыл моё имя слуга Ралаты, да и в его сокрытии нет смысла.

- Ах, - хлопнул в ладоши от радости маг. – Он пойдёт в три тысячи ваших медяков. А именно тридцать монет золотом.

В шатёр вбежал какой-то паренёк и скоротечно доложил:

- Патруль вернулся!

- Что-то они быстро…, - впал в подозрения маг.

В этот миг мы поняли, что момент для действий настал, ибо все ход скрытных перемещений завершены. То есть не патруль, а переодетые ралаимы, изучившие искусство мастерски перевоплощаться и дурить народ. Я надеюсь, что всё, что мы задумывали, ныне исполнено и псевдопатруль достиг самого ценного для нас – вражеских арсеналов и казарм.

- Что ж, - было хотел что-то сказать Ашир, но зрелище того, как ралаим рассекает мои путы скрытым до этой секунды кинжалом, повергло его в лёгкий ступор, которого хватило для действий.

Быстрым движением мне дан нож, и ощутив его холодную костлявую рукоять, я сжимаю её до боли в ладони. Кривое лезвие сверкнуло в свете масляных ламп, прежде чем я пробил им грудь первого охранника, не понявшего в чём дело.

Ралаим закружился вокруг меня с непередаваемой скоростью, во истину став адептом смерти. Кинжалы только и сверкали в его руках, проносясь у лиц и горлес охранников внутри, окропляя всё багрянцем запаха железа. Он ловко ушёл от удара глефы вбежавшего латника, зацепил её и слегка отвёл, давая себе пространство для удара, которым и воспользовался – клинок вошёл в горло, на блестящий панцирь полилась алая кровь.

Я же бросился на мага, который уже приготовился меня обдать огнём.Струя адски горячего ментального пламени проревела у меня над головой, я ощутил весь жар его ярости, явленный в реальность. Он перевёл огонь ниже, и я кинулся под стол, а затем дёрнув его за ножки перевернулся. Волна пожара окатила доски, превращая их в уголь, я понял, что у меня времени не так много и нужно хоть что-то сделать. Обхватив ножку, я дёрнул её, что было силы, и та с хрустом поддалась, я потянул и у меня в руках оказался длинный кусок опалённого дерева.

Пока я занимался магом, ралаим умело расплавлялся с латником – перехватив древко он «подрезал» его руку контрвыпадом в подмышку, а затем полосонул по горлу. Тут же он отступил от двойного выпада глеф, прибежавших воинов в кольчугах, а затем опять отпрыгнул от наступления кольчужников, уже разметавшими на дрова пару стульев. Ралаим хватает табуретку и прикрывается ей как щитом, сближая дистанцию, а затем метает кинжал. Но тот лишь безвредно ударяет о доспех и тогда ралаим сокрушил о голову воина табуретку, вырубив того и осыпав кучей ломанного дерева.

- Ах ты паскуда! – рычит маг, когда почти сжёг стол и единственная защита между мной и им кусок угля, а единственная причина, что он применил заклятье посолидней – страх я понимаю, что … и это его погубит.

Руками и ногами я отталкиваю себя и выхожу в кувырок, после которого резко выпрямляюсь и швыряю дерево. Ножка стула глухо ударилась о лоб Ашира, который вскрикнул и приложил ладони ко лбу.

Пара секунд… этого достаточно, по крайней мере должно хватить, и я несусь к нему, мне кажется, что это настолько быстро, что я бы обогнал ветер. Вот он, потрясая головой, снова выставляет ладони в боевое положение, и обдаст меня пламенем. Я ускоряюсь и прыгаю. Ударом плеча в панцирь я сношу его с ног, перехватываю руки и приставляю нож к горлу. Он пересаливает его и цепляет меня за запястье нагревает пальцы. Больно! Я инстинктивно тряхнул рукой, выронив оружие, но не сбираюсь отпускать его. Началась драка не на жизнь, а насмерть… не драка, возня. Он бьёт кулаком, обнесённым кусками льда, я опустил голову и её использую как оружие. Лбом до хруста я бью ему в нос, потом ещё раз и ещё, пока кровь не скрыла нижнюю часть лица. Он пытается ударить меня заклятьем в бок, но я перехватываю его ладонь и тычу ей ему в голову. Зелёный поток энтропийной магии хлестанул ему в лицо, кожа покрылась зеленоватыми и багряно-фиолетовыми гнойными сетями, запузырилась, а волосы выбелились противной сединой.

- А-а-ах ты! – меня оглушил вопль боли.

Он же ответит мне чем-то серьёзнее, что я не смогу отразить. Я понимаю это, но что я могу ему противопоставить? В отчаянии из-за скрой гибели я хватаю первое попавшееся и наношу удар. Ножка стола глухо шмякнула лоб, затем ещё раз и ещё. Потом я узрел сверкнувшее острие гвоздя, перевернул её и завершил этот бой одним нисходящим ударом, что ознаменовал приглушённое звучание и хлюпанье крови.

Тяжело дыша, я поднимаюсь и вижу перед собой тело мага, чье лицо пропало в крови и накрыто куском дерева, по панцирю везде и всюду рдяные мазки. От картины и совершенного я покачнулся, но удержался. Этот колдун творил лютые зверства, пришёл, чтобы вырезать жителей моей страны, за что и поплатился.

Шаг в сторону и с поворотом главы я увидел жестокую картину побоища, где ралаим сверкающими лезвиями рассекает плоть пятого врага, разрубая нить жизни неримского солдата. Тот с хрипом пал у его ног, так и не выронив топора.