Те, кто ослеплён амбициями, на этом не остановятся. Представьте, что дальше можно создать Инвестиционный траст Б, который будет скупать и сохранять обыкновенные акции Инвестиционного траста А. Инвестиционный траст Б будет выпускать облигации, привилегированные акции, обыкновенные акции и пр. Стоимость Инвестиционного траста Б вырастет с учётом мультипликатора-финансового рычага при повышении стоимости Инвестиционного траста А, стоимость которого, в свою очередь, увеличится с учётом мультипликатора-финансового рычага при возрастании стоимости обыкновенных акций других компаний, которыми он владеет. Если финансовый рычаг Инвестиционного траста А по отношению к обыкновенным акциям, которыми он владеет, равен трём, и рычаг Инвестиционного траста Б по отношению к Инвестиционному трасту А равен трём, в таком случае коэффициент финансового рычага Инвестиционного траста Б относительно обыкновенных акций в портфеле Инвестиционного траста А равен девяти.
Используя принцип финансового рычага, «Голдман Сакс» перешла к созданию трёх крупнейших инвестиционных трастов: Goldman Sachs Trading Company (открылся в декабре 1928 г.), Shenandoah Corp. и Blue Ridge Corp. Траст Blue Ridge Corp. купил обыкновенные акции других компаний, таких как AT&T и Ford. В свою очередь, траст Shenandoah Corp. приобрёл 86 % прав собственности на акции траста Blue Ridge; а траст Goldman Sachs Trading Company, наряду со своим партнёром, с которым траст вступил в союз, приобрел вплоть до 80 % прав собственности на акции траста Shenandoah Corp. К тому моменту как получится добраться по лестнице до верхнего траста — Goldman Sachs Trading Company, сработает рычаг на рычаге на рычаге.
Инвестиционный банк «Голдман Сакс» владеет и управляет трастом Goldman Sachs Trading Company. Таким образом, из этой «схемы Понци» банк «Голдман Сакс» сгрёб лопатой огромные доходы. Но здесь нет ничего настоящего: здесь только бумаги, основанные на других бумагах, основанных на других бумагах. Эта «схема Понци» взвинтила стоимость каждого из трёх инвестиционных трастов банка «Голдман Сакс», что, в свою очередь, поддержало растушую стоимость американского рынка ценных бумаг. Тем временем, схожие «схемы Понци» управлялись не менее «закоренелыми консервативными» банками, например J.P. Morgan, и размер рычага, который закачивался на рынок ценных бумаг США, был гигантским»[171]. (Также принцип рычага работал на рынке посредством таких инструментов, как маржинальная задолженность / маржинальное кредитование.)
«Однако, создав доходы для себя на пустом месте, «Голдман Сакс» не мог на этом остановиться. Вскоре банк сформировал сбережения в трасте Goldman Sachs Trading Co. Теперь цель была загрязнить (to pollute) другие части экономики. «Голдман Сакс» использовал эти сбережения, чтобы продолжить веселье, скупая коммерческие банки.
«Голдман Сакс» приобрёл контрольный пакет акций Manufacturer’s Trust (предшественника траста Manufacturer’s Hanover Trust), одного из наиболее влиятельных банков Америки. Компания усугубила ситуацию, скупив акции Pacific Trust Co., Foreman State Bank of Chicago и American Trust Co. of San Francisco. He останавливаясь, чтобы перевести дыхание, «Голдман Сакс» приобрел три страховые компании. При этом также некоторые из банков, над которыми «Голдман Сакс» получил контроль, вложили свои средства, чтобы помочь поглотить страховые компании.
Теперь возникла «кровосмесительная связь» между инвестиционным банком «Голдман Сакс», некоторыми коммерческими банками и некоторыми страховыми компаниями. Затем «Голдман Сакс» обратился к следующему раунду мародёрства. Банк стал одной из топовых компаний в стране, совершающей биржевые операции с облигациями: он брал на себя гарантию размещений облигаций промышленных компаний и проводил операции с ними, за что получал комиссию. Он давал следующие инструкции коммерческим банкам и страховым компаниям, которые пожирал: «Вы должны купить эти промышленные облигации». Они подчинялись, даже если это не соответствовало их интересам. Коммерческие банки, чтобы приобрести эти облигации, теперь они подвергали средства вкладчиков риску; страховые компании, чтобы приобрести эти облигации, тратили деньги страхователей.
Затем «Голдман Сакс» воспользовался частью своих свободных средств, выдал их в качестве кредита своим подневольным коммерческим банкам, установив процентную ставку целых 20 %, с тем чтобы коммерческие банки могли, в свою очередь, ссудить их в качестве «кредитов до востребования» спекулянтам, которые играют на фондовой бирже.
Вся эта «схема Понци» развалилась. Траст Shenandoah Corp., акции которого в начале июля 1929 г. торговались на уровне 36 долл. за акцию, упал до уровня 53 цента в июле 1932 г. Быстрое сокращение рискованных рыночных позиций империи «Голдман Сакс» способствовало краху финансовых рынков»[172].
То было тогда…
Сегодня, когда модель роста задолженности умирает, «Голдман Сакс» и ребята в Давосе на Всемирном экономическом форуме пытаются протолкнуть эту модель глубже в потоки наличных средств, чтобы найти силы для продолжения игры. Часть модели роста задолженности, которая перестала действовать, состоит в том, что, когда выпускается больше ценных бумаг и долговых инструментов, вместо получения возможности пускать их в ход по всему миру, происходит лишь обесценивание валюты, что создаёт инфляционный эффект. Следовательно, если Давос намерен и дальше разыгрывать схему постоянного «печатания денег и обогащения»[173], им придётся обеспечить больший контроль над экономикой[174].
Это подводит нас к вопросу об американском бюджете — потому что главная проблема в том, что существует скрытый поток средств. Речь идёт о непроизводительных затратах — скрытом, чёрном бюджете, невидимой системе финансов, скрытых дивидендах. Эта тайная сторона серьёзнейшим образом сказывается на экономике страны, о чём никому не дозволено знать, никому не дозволено говорить. Как вы намерены перестроить всё для повышения эффективности и производительности, но при этом продолжать обеспечивать финансирование этого груза скрытых операций?
Вот тут-то и вступает в игру «Голдман Сакс». По всей видимости, «Голдман Сакс» находится на самой вершине мира, обладая беспрецедентной финансовой и политической мощью.
«Глобальный инвестиционный банк Goldman Sachs начал работу в 1800-е годы и приобрёл известность проведением операций с крупными пакетами акций. Банк играл ключевую роль в формировании политики сильного доллара и создания жилищного пузыря. Лица, возглавлявшие «Голдман Сакс», играли ключевую роль в недавней истории мира.
Взглянем на 1990-е годы, на период Администрации Клинтона. Тогда Боб Рубин впервые стал советником по вопросам национальной экономики, а затем министром финансов США. У «Голдман Сакс» был Ллойд Бланкфейн, потом занявший должность председателя, руководящего отделом ценных бумаг с фиксированным доходом совместно со своим заместителем Гари Коэном[175] (последний был главным исполнительным директором «Голдман Сакс» и также служил советником по вопросам национальной экономики в Администрации Трампа).
Бланкфейн пришёл из фирмы J. Aron, которую Goldman Sachs приобрёл как компанию, занимающуюся операциями на товарной бирже[176]. Он поднялся по карьерной лестнице благодаря операциям с золотом. «Коэн сделал карьеру благодаря торговле серебром. Они оба — по сути трейдеры по драгоценным металлам — двигались по карьерной лестнице и в итоге возглавили отдел ценных бумаг с фиксированным доходом в то самое время, когда разрабатывалась политика сильного доллара. Эта политика основывалась на двух «столпах»: увеличение стоимости доллара и уменьшение стоимости золота.
Если посмотреть на работу Рубина в Белом доме, а затем в Министерстве финансов, а также Бланкфейна и Коэна в отделе ценных бумаг с фиксированным доходом, они по сути были коллективной правой рукой Рубина и помогали ему во всех основных вопросах разработки политики сильного доллара. В то же самое время, когда они работали над снижением цен на золото и повышением стоимости доллара, правительство США рушило национальные валюты по всему миру и, по мере глобализации мировых процессов, приобретало товары по более низкой цене»[177]. Goldman Sachs поддерживает чрезвычайно тесные отношения со своим традиционным главным юридическим консультантом — компанией Sullivan & Cromwell. Sullivan & Cromwell была компанией братьев Даллес. Если какая-то юридическая компания и связана с ведением скрытого бюджета и глубоко вовлечена в операции вроде тех, что проводит Валютный стабилизационный фонд, так это Sullivan & Cromwell.
