Еще в XVI в. среди болгарского народа родилась легенда о могучем «дядо Иване» — русском народе, который непременно придет и избавит его от оков тяжкого рабства. Эта вера придавала болгарам силы и мужества в борьбе с жестокими поработителями.
В XVIII–XIX вв. Россия вела ряд войн против султанской Турции, которые ознаменовались выдающимися победами русского оружия. Эти победы ослабляли Османскую империю, подрывали ее господство на Балканском полуострове, облегчали народам этого района решение жизненно важной задачи — избавление от чужеземного гнета и создание самостоятельных национальных государств. В ходе русско-турецких войн складывались и укреплялись традиции боевого содружества народов России и Балкан.
В 60 — 70-е годы XIX в., в период подъема национально-освободительного движения на Балканах, русский народ оказал боровшимся славянам материальную, моральную и военную поддержку. Традиционная дружба и взаимные симпатии, издавна связывавшие народы России с народами Балкан, конкретно воплотились в движении помощи южным славянам.
Первым на балканские события откликнулся Южно-российский союз рабочих. Летом 1875 г. в Одессе на собрании членов союза, посвященном вопросу о восстании в Герцеговине, было решено послать туда добровольцев и организовать сбор средств в пользу восставших. По поручению союза на сбор денег по подписке среди рабочих железнодорожных мастерских был назначен рабочий Павлов[37]. В работе этой принял активное участие известный русский революционер-народник А. И. Желябов. Из Одессы герцеговинцам поступило 3 тыс. рублей. Деньги были израсходованы на покупку хлеба и оружия.
Большую помощь повстанцам стали оказывать славянские комитеты — единственные легальные организации, собиравшие пожертвования и пересылавшие их к месту назначения. Деньги поступали со всех концов страны; большей частью их вносили трудящиеся. Суммы, собранные по различным каналам и отправленные в помощь повстанцам Герцеговины и Боснии, были весьма значительными. Лишь Московский славянский комитет к концу 1875 г. собрал более 100 тыс. рублей.
По мере усиления национально-революционного движения на Балканах движение в поддержку героической борьбы южнославянских народов приобретало все более массовый характер. Новая волна общественного негодования поднялась в России в связи со зверским подавлением турецкими властями — при прямом попустительстве англичан — апрельского восстания в Болгарии. Увеличился приток добровольных пожертвований в славянские комитеты. В защиту болгарского народа выступили выдающиеся русские ученые, писатели, художники — Д. И. Менделеев, Н. И. Пирогов, Л. H. Толстой, И. С. Тургенев, Ф. M. Достоевский, И. Е. Репин и другие. Выражая настроения передовых людей России, И. С. Тургенев писал: «Болгарские безобразия оскорбили во мне гуманные чувства: они только и живут во мне — и коли этому нельзя помочь иначе как войною, — ну, так война!»[38]
В июне 1876 г. против Турции выступили Сербия и Черногория. Трудящиеся России продолжали поддерживать своих южнославянских братьев. Газеты разных городов сообщали о ежемесячных добровольных отчислениях с заработка рабочих и служащих. Например, на Раменской бумагопрядильной фабрике рабочие отчисляли 1 процент месячного заработка, служащие — 2 процента. Корреспондент газеты «Современные известия» сообщал с Дона: «По станицам нашим сильное движение в пользу славян: жители жертвуют не только деньгами, но и всем, кто только что может: жертвуют чулки, платки и т. п.»[39].
Трудовому люду России были близки и понятны страдания балканских народов: оп сам испытывал тяжкий гнет царского самодержавия. «Со всех концов России, — писал корреспондент газеты «Русское обозрение», — получают заявления, что наиболее щедр к пожертвованиям простой, бедный, неимущий класс людей. Рабочие на фабриках и заводах работают по праздникам и весь свой заработок отдают в пользу славян»[40]. Как отмечал председатель Московского славянского комитета И. С. Аксаков, «пожертвования по общественной лестнице шли в обратной прогрессии: чем выше, чем богаче — тем относительно слабее и скуднее»[41]. В июле — августе 1876 г. Петербургским комитетом было разослано на места свыше 100 тыс. специальных подписных листов. По словам Аксакова, в комитет приходило так много денег, что недоставало времени считать их. За период 21 сентября 1875 г. — 8 октября 1876 г. поступило 811 тыс. рублей. Всего в помощь братским славянским народам было собрано до 4 млн. рублей. Движение поддержки южных славян, охватившее всю Россию, стало наглядным показателем роста общественного самосознания народных масс.
Боевая солидарность народов России с борющимися славянами проявилась также в добровольческом движении. Первыми откликнулись на вооруженную борьбу балканских народов представители русского революционного народничества. Известный революционер П. А. Кропоткин писал: «Мои лучшие друзья Сергей Степняк, Дмитрий Клеменц и многие другие отправились на Балканский полуостров, чтобы присоединиться и инсургентам»[42]. Народники надеялись, что национально-освободительная борьба южных славян перерастет в социальную и окажет революционизирующее влияние на Россию. Их желанием было не только послужить делу социальной революции, но и приобрести военный опыт, необходимый для будущих схваток с царским самодержавием.
Активное участие в добровольческом движении приняли передовые русские офицеры. Они требовали, чтобы им было предоставлено право уйти в отставку и поступить в ряды восставших южных славян. В июле 1876 г. один из агентов третьего отделения доносил, что в Петер-6ypre в театре Лесного корпуса на вечере, устроенном в пользу славян, «офицеры рассказывали, что вчера снова 50 офицеров подали прошение главнокомандующему войсками Петербургского военного округа об отпуске их для поступления в сербскую армию» и что публика «позволяла себе резко осуждать правительство по поводу пассивного его отношения к славянскому движению»[43]. Под давлением общественного мнения Александр II разрешил офицерам выходить во временную отставку и в качестве волонтеров вступать в сербскую армию. Сотни русских офицеров взяли отпуск и выехали на Балканы.
Вскоре добровольческое движение охватило всю Россию. Правительственные учреждения и славянские комитеты получали тысячи заявлений от людей различного общественного положения с просьбой отправить их добровольцами на Балканы. Астраханский губернатор в августе 1876 г. сообщал в Петербург: «В последнее время ко мне каждый день являются в значительном числе различного сословия лица с просьбой дать им материальные средства идти в Сербию на войну за единоверных славян, а 16 и 17 августа канцелярия моя была буквально с подобными требованиями осаждаема людьми разных сословий… В толпе находились и женщины, желающие также отправиться в Сербию в качестве сестер милосердия»[44].
Славянские комитеты, располагавшие крупными денежными средствами от добровольных пожертвований, взяли на себя организацию отправки добровольцев на Балканы. Были образованы специальные «вербовочные присутствия». Помимо Москвы и Петербурга главными центрами вербовки стали Одесса, Нижний Новгород (Горький), Орел, Екатеринодар (Краснодар), Новочеркасск, Владикавказ (Орджоникидзе). Значительное число добровольцев было отправлено и из других городов. В Москве вербовкой добровольцев руководили купец А. А. Пороховщиков и публицист И. С. Аксаков. «Вербовочное присутствие» Московского славянского комитета находилось на Никольской улице, во дворе ресторана «Славянский базар». Здесь, как вспоминал впоследствии Пороховщиков, «с раннего утра до поздней ночи не расходилась толпа, ожидавшая очереди для опроса, собирания предварительных справок и решения участи, кому можно идти в Сербию»[45].
