Избранное
Поэзия прозы
В одном из своих рассказов Леонид Гурунц нарисовал древнее пшатовое дерево, стоящее на каменистой земле у подножья высокой горы в Карабахе. Чтобы вскормить богатырский ствол, отягощенный мохнатыми ветвями, дерево вонзило глубоко в камни свои корни — толстые, как слоновые ноги, и острые, как мечи. И его не сгибает буря и не старит время. Возле него течет прохладный ручей, утоляющий жажду путника. Каждый раз, задумываясь о родном очаге, писатель с волнением вспоминает это могучее дерево. Образ древнего пшата как символ Родины и жизнестойкости народа проходит через многие его произведения, проникнутые трепетной любовью к родному краю.
Леонид Караханович Гурунц родился 7 января 1913 года в селе Норшен (ныне Мартунинского района Нагорно-Карабахской автономной области Азербайджанской ССР). Здесь прошли его детство и тревожная юность. В поисках хлеба крестьяне покидали свои насиженные места и уходили на заработки в «черный город» — Баку. Среди них был и отец будущего писателя — рабочий-литейщик.
Трудовую деятельность Леонид Гурунц начинал в Баку — был разнорабочим, учеником токаря. Перед самой войной он окончил исторический факультет Азербайджанского государственного университета. С первого и до последнего дня Великой Отечественной войны Л. Гурунц находился в рядах Советской Армии, а после демобилизации работал в Баку на радио. Переехав в 1949 году в Ереван, сотрудничал в республиканской газете «Коммунист», выходящей на русском языке. К этому времени он был уже автором романа «Карабахская поэма» (1947).
Писать Леонид Гурунц стал довольно рано. Первый его рассказ был опубликован в 1931 году в московском журнале «Говорит СССР». С тех пор он выпустил в Москве, Ереване и Баку более двадцати книг — романов, повестей, новелл и публицистики. Лучшие из них переводились на языки народов нашей страны, неоднократно издавались за рубежом.
Есть еще одна область деятельности Гурунца, которая сопутствует ему с начала творческой биографии. Это — журналистика, ставшая его второй профессией. Он часто выступает в прессе с острыми, проблемными статьями и очерками. В качестве специального корреспондента Гурунц печатался на страницах «Известий», «Литературной газеты», журнала «Новый мир». Беспокойная профессия журналиста позволяет ему постоянно быть в гуще жизни, соприкасаться с насущными проблемами современности.
Советское правительство высоко оценило творчество Л. Гурунца — в 1973 году, в связи с шестидесятилетием со дня рождения, он был награжден орденом Трудового Красного Знамени.
Около полувека плодотворно трудится в литературе Л. Гурунц. Широкую известность заслуженно принес ему роман «Карабахская поэма». Это — самое значительное произведение в творчестве писателя, его «главная книга», пользующаяся большим успехом у читателей. По достоинству оценила ее и критика.
«Карабахская поэма», — писала критик Вера Смирнова, — это армянский «Кола Брюньон». Я ее хорошо помню и люблю за ее поэтичность, за прелестные образы стариков и детей».
Книга Леонида Гурунца повествует о дореволюционном Карабахе и первых годах установления в Азербайджане Советской власти. В судьбах ее героев отразилась судьба самого армянского народа, испытавшего много бед и страданий, прежде чем он обрел свободу и подлинное человеческое счастье. По глубине проникновения в историческую эпоху, силе художественного обобщения и яркости образов «Карабахская поэма» Л. Гурунца стоит в ряду таких книг в армянской советской литературе, как «История одной жизни» Ст. Зорьяна, «Детство» Г. Маари, «Ширак» Ахавни, «Вторая жизнь» Н. Зарьяна, переведенных на русский язык и знакомых читателю.
Характерной особенностью многих произведений Леонида Гурунца, как и «Карабахской поэмы», является их автобиографичность.
Сложные внутренние процессы, характерные для дореволюционной деревни — обострение классовых противоречий, нарастание народного возмущения, социальное прозрение деревенской бедноты, — даны в романе в бесхитростном восприятии мальчика-подростка, от лица которого ведется повествование. Свежесть чувства и непосредственность восприятий героя Л. Гурунца придают роману особую лирическую интонацию и романтическую взволнованность.
Литовский поэт Юстинас Марцинкявичюс, говоря об источниках творческого вдохновения, замечал:
«…все, что я вижу и чувствую, что пережил и испытал, что пережили и испытали другие, — все это мое. Мою биографию составляет и бытие моей родной деревни, моего народа, а в широком смысле — и всего земного шара» [1].
Слитность с родной землей и народом, сопричастность к биографии страны и эпохи присущи и прозе Леонида Гурунца. Хорошо об этом сказано в рассказе «Дороги», раскрывающем творческое кредо писателя: бегут в разные стороны от его родного села дороги, но одна из них выходит на большак, затем идет все дальше и дальше и, пересекая многие границы, города и веси, соединяет «маленькое село со всем миром».
Таково и село Нгер, где происходят события «Карабахской поэмы». Издревле, еще «со времен Адама», стоит оно, словно застыв под тяжестью веков и скал. И кажется, затерялось глухое село в безбрежном крае — «за семью горами, за семью морями». Но и до него доходят, отдаваясь эхом в горах, раскаты грозовых бурь — Октябрьской революции и Бакинской коммуны, потрясших основы старого мира — мира насилия и произвола, нищеты и мрака. И сюда приходит великая правда времени — правда Ленина и Шаумяна, открывшая бедному люду новый путь к жизни, к свету.
Так биография маленького горного села под пером писателя перерастает в летопись исторических судеб народа, а лирическая исповедь автора органически сливается с эпическим изображением действительности, придающим роману Гурунца масштабность историко-революционного полотна.
«Откуда я? — Я из моего детства». Эти слова Антуана Сент-Экзюпери могли бы стать эпиграфом к «Карабахской поэме» Л. Гурунца — о становлении детской души, омраченной бедами и страданиями родного народа и озаренной светлой мечтой о будущем. Это книга о формировании психологии и характера молодого человека, о его первой любви, первом открытии мира, постижении сущности добра и зла.
Вместе с юным героем романа — крестьянским парнишкой Арсеном, мы совершаем путешествие в далекую страну детства, которую «всегда два месяца светят, два солнца греют», несмотря ни на какие невзгоды и тревоги времени.
Воспоминания о безвозвратном прошлом всегда вызывают элегическую грусть. Глубоким лиризмом пронизаны страницы «Карабахской поэмы». Подобно лирической прозе русских «деревенских» писателей, «элегические устремления» Леонида Гурунца в прошлое родного села обращены «к тем духовным и нравственным ценностям», которые «вырабатывал народ за века своего трудового существования и которые живы для современности» [2].
Мы знакомимся с семьей Мартиросянов — с отцом и матерью Арсена, его дедушкой и бабушкой. Это простые труженики села, которые всю жизнь отбывали барщину на чужих полях. Отец Арсена батрачит у богатея Вартазара, а мать и бабушка молят бога, чтобы сохранилась их единственная кормилица — корова Марал. Бабушка даже украсила ее лоб амулетами из лоскутков — от дурного глаза и всякого несчастья. Но не помогли ни амулеты бабушки, ни ежедневные молитвы матери: корову увели люди Вартазара за уплату долгов. С щемящей болью заканчивает этот эпизод автор:
«Мы долго стояли, застыв у крыльца и неизвестно почему сняв шапки, словно в доме лежал покойник».
Писатель правдиво показывает нарастание протеста крестьянства против существующих порядков, против безжалостной эксплуатации бедняков со стороны сельских мироедов и царских чиновников. В числе протестующих нгерцев и отец Арсена. Он становится на защиту «крамольного» учителя Михаила и за убийство стражников осуждается на каторгу. Маленький Арсен потрясен случившимся и в то же время гордится своим отцом: ведь он хотел спасти его старого школьного учителя. Когда же арестованных вели мимо села и Арсен увидел среди них закованного в кандалы отца, он уже по-взрослому подумал: «Дорога в Сибирь, оказывается, лежит через Нгер». Мальчик бросился к арестованным, но перед его лицом скрестились два штыка.
