Там, возле коричневой палатки, прямо на символе Создателя висел распятый брат Фили. Кожа на его лице была срезана, как были срезаны нос и губы. Кишки из вспоротого живота медленно вываливались прямо в пыль. Со свешенной головы тянулась кровавая ниточка слюны. Одно из его предплечий пронзал уже знакомый нож для писем, вгрызаясь в древесину символа. Второе проткнул ржавый гвоздь. Они-то и не давали упасть брату Фили вниз. Вся эта композиция напоминала со стороны окровавленного мотылька.

– И У НОГ ЕГО ОКАЖУТСЯ ТОЛЬКО ИЗБРАННЫЕ! – брат Фили поднял голову и устремил взгляд излучающих зелень глаз перед собой. – СМЕРТЬ!

Брат Фили медленно повернул голову в сторону столпившихся монахов, и каждый в сером воинстве ощутил тяжесть его взгляда.

– МОЛИТЕ ЕГО, И ОН ДАРУЕТ ВАМ СМЕРТЬ! – нечеловеческий голос брата Фили продолжал бить молотом в головах монахов, вызывая у многих кровотечение из носа и ушных раковин. Но заворожённые церковники этого даже не замечали.

Закончив речь, брат Фили уронил голову на грудь, потушив зелень в лишённых век глазах. И в тот же момент раздался полный боли крик, а темноту западной части лагеря разорвала изумрудная вспышка. Следом новый вопль, и новая вспышка. Снова и снова, пока отдельные крики не превратились в несмолкаемую какофонию, а вспышки -в зелёное зарево.

– ОН УЖЕ БЛИЗКО! – отчеканил брат Фили и посмотрел на крепость. – СМЕ-Е-ЕРТЬ! УХА-ХА-ХА!

Бывшая игрушка отца Говарда рассмеялась, подрагивая вывалившимися потрохами и наполняя воздух кровавой взвесью, которая слетала с истерзанного лица. Истерический, безумный хохот ещё продолжал звучать над полем, когда во тьме замелькали многочисленные фигуры, которые безмолвно ринулись по направлению к стенам. С виду обычные братья в рясах, вот только бросалась в глаза их нечеловеческая скорость и ловкость. Добравшись до крепостных стен, они, не сбавляя скорости, принялись по-паучьи на них взбираться. Со стороны крепости раздались первые крики боли.

– Сме-е-е-ерть! – заорал кто-то в толпе серого воинства.

– Смерть! Смерть! Смерть! – сначала неуверенно, но с каждым разом всё громче и громче вторили ему церковники.

А над всем этим раздавался заливистый хохот брата Фили.

– Б-р-р-р, – худосочный монах отвёл взгляд от распятого собрата, и его передёрнуло от ночных воспоминаний. – Повезло нам оказаться в стороне от всего этого. Если бы ещё и лекари с ошалелыми глазами побежали долбить тараном ворота, или фанатично лезть на стены… Что это вообще было?

– Тише, придурок! Тише, – вновь зашипел упитанный. – О, кажется, он помирает!

– Ага, – тощий почесал в затылке, рассматривая агонию монаха с переломанными ногами, – кажись, Создателю душу возвращает.

– А она у него осталась? – шёпотом спросил пухлый и, увидев непонимание в глазах собрата, добавил: – Ну, после всего… этого.

– А демоны его знают! – махнул рукой худой. – Но думаю, что…

– Мальчики! – внезапно раздавшийся рядом чарующий женский голосок оборвал дискуссию двух церковников. – Ой, а что вы тут делаете?

Повернувшись на голос, монахи обнаружили милую девушку в изорванном платье. Юное личико контрастировало с не по-детски округлыми формами и изгибами тела, которые не могло скрыть даже достаточно мешковатое платье. Нужно ли говорить, в каких местах платье было особенно испорчено? В руках девушка держала милого котёнка, который уставился на церковников голубыми бусинами глаз.

– А? О-о-о-о! – смог выдавить из себя худощавый.

Полный ограничился коротким всхрюком.

– Какие милые! – девушка расплылась в очаровательной улыбке, обнажая жемчужные зубы. – Ой, а вы можете мне помочь?

Всхрюк повторился.

– Дело в том, что та-а-ам, – юное создание махнуло ручкой в сторону леса, – там Катрин. Моя сестрёнка. И, кажется, она повредила себе ногу. Вы сможете нам помочь?

– А-а-а. О-о-о! – разразился тирадой тощий.

– Ну же! – девушка добавила в голос хрипотцы и подцепила пальчиком пухлого за подбородок. – Мы будем вам очень благодарны! О-о-очень…

Упитанный в ответ отчаянно закивал.

– Ну и прелестно, – девушка вновь улыбнулась, – Да! И друга своего с собой возьмите! И вон того тоже. Лишними они не будут.

Девушка стрельнула глазками в сторону монаха, который находился в агонии, и на валяющийся неподалёку труп, после чего развернулась и направилась в сторону леса.

– Ну и мерзость! – поморщился Иваныч, наблюдая за происходящим. – Вел! Он им сейчас своим… Кхм. В общем, все коленки он им отшибёт.

В ответ мастер тьмы лишь радостно оскалился и показал большой палец, поднятый вверх.

– Схватываешь на лету, – улыбнулся начинающий маг, увидев жест из своего прошлого. – Фу! Я надеюсь, что он не тут ими займётся?

Демонолог неопределённо пожал плечами, показав ученику, что это его нисколько не беспокоит. Павел картинно вздохнул и вновь повернулся к объектам наблюдения.

Парочка, устроившись на границе леса, уже несколько минут наблюдала за двумя церковниками, которые пытались доставить своего покалеченного собрата до группы стоящих на отшибе их лагеря шатров. Как понял начинающий маг, здесь у них располагалось что-то вроде полевого госпиталя.

Санитары из “толстого и тонкого”, как прозвал их про себя начинающий маг, были аховые. За несколько сотен метров они умудрились множество раз уронить раненого и пару раз останавливались на отдых. Во время очередного такого отдыха Вел и отправил к ним своего подопечного.

– А сколько вообще демонов похоти существует? – спросил у демонолога Павел, разглядывая призванное из нижнего плана существо.

Демон был массивен и уродлив. Лицо мастера похоти было лишено таких ненужных элементов, как глаза, нос и уши, являя всем желающим только пасть, усеянную чёрными острыми зубами. Маленькую бугристую голову венчали массивные красные рога. Серая кожа обтягивала заплывшее жиром тело. Из-под свисающего брюха виднелся кусок грязной ткани, который, по-видимому, был задуман как набедренная повязка. Вот только болтающуюся на уровне коленей отличительную особенность демонов похоти огрызком старой тряпки не припрятать. Держалось и перемещалось в пространстве всё это великолепие на двух кривых, покрытых редкой шерстью ногах.

Разведчик из демона был никакой, так как он и секунды не мог просидеть в тишине. Он постоянно сопел, кряхтел, чавкал и подвывал. Наличие рядом с собой такого шумного союзника изрядно нервировало Иваныча. Вел был, напротив, спокоен и даже весел.

Но стоило демону получить приказ мастера тьмы, как вся какофония мигом стихла. Обитатель нижнего плана поднялся, подхватил зачем-то на руки малыша Вали и, почесывая млеющую жабу, отправился отрабатывать каждую полученную каплю крови.

– Много, – ответил Вел, – точное количество тебе не скажет никто. Нижний план бескраен.

– Не проще ли было просто напасть на них? К чему вся эта возня с этими двумя недотёпами и демоном? – задал вопрос Иваныч.

– Проще. Но только мы с Мишико решили перестраховаться, – демонолог указал рукой на поле, – их много. И они на открытой местности. И если нас заметят, придётся ввязываться в драку прямо здесь. Кто-нибудь да вырвется. А паладин хочет, чтобы в оплоте о нас пока никто не узнал.

– А вот это они не заметят? – удивился начинающий маг, ткнув пальцем в сторону демона.

– Если он этого не захочет, то не заметят, – ответил Вел.

В ответ на это Павел вздохнул и принялся активировать и скидывать с себя защитные плетения, чередуя их виды. Начинающий маг и сам не заметил, как стал следовать совету паладина о том, что нужно использовать каждую свободную минуту своего времени для практики.

– А может ли обычный человек, не обладающий тёмным даром, вызвать демона? – начинающий маг нервничал и молчать ему было тяжело.

– Может, конечно, – согласился мастер тьмы, – при наличии определённых знаний любой может стать демонологом. Весь вопрос только в цене. Маги сдабривают кровь для платы силой тьмы. Кстати, можно и светом, но не все демоны на это согласятся. А чем откупаться обычному человеку?