Брат Фили столь же медленно оглядел бывший лагерь, и его тело снова содрогнулось. Руки оставались на месте. Взгляд распятого остановился на собственном левом предплечье. Янтарная вспышка, скрип стали о дерево, и спустя минуту брат Фили сжимал и разжимал кулак пробитой ножом руки. Снова вспышка, и освежёванное лицо монаха уткнулось в прохладную землю.

Спустя пару минут брат Фили медленно сел и осмотрелся по сторонам. Ещё через минуту он поднялся на ноги и попытался сделать пару шагов, но запутался ногами в собственных кишках и рухнул на землю. Побарахтавшись, он всё же вновь встал и, держа в руках большой клубок из своих внутренностей, неуверенными шагами побрёл к ближайшему трупу церковника.

Выронив кровавый ком прямо в пыль, брат Фили принялся сдирать с трупа его одеяние. Надев рясу, он поднял свою ношу и замер, переместив взгляд янтарных глаз на крепость. Смотрел долго, будто пытаясь запечатлеть в своей памяти каждую деталь. Наконец, он вздрогнул и, накинув на лишённую кожи голову капюшон рясы, неспешно отправился в сторону залитого лунным светом тракта.

– Он выживет? – побелевшие костяшки руки, сжимающей боевой топор, выдавали степень напряжения сотника.

В ответ на это юная ведьма лишь раздражённо дёрнула плечом. Рядом с ней над ложем барона склонился паладин. Они проводили какие-то непонятные для Гери манипуляции и тихо перешёптывались друг с другом.

До смерти вымотанный демонолог, просто рухнув вниз и облокотившись спиной на массивный резной стол, неспешно раскуривал трубку. Увидев заискивающий взгляд здоровяка с алебардой, мастер тьмы горестно вздохнул, но всё же достал кисет и передал его Рэю. Здоровяк благодарно улыбнулся и, довольно урча, устроился на укрытом ковром полу рядом с Велом.

Павла паладин бережно уложил тут же. Прямо на рабочий стол владетеля Герхардского баронства, скинув с него всё лишнее на пол.

Отец Авель расхаживал по покоям, иногда останавливаясь возле барона. Во время остановок он наблюдал за действиями паладина и ведьмы, качал головой и принимался вновь измерять комнату шагами.

Малыш Вали безбожно храпел, устроившись рядом с бессознательным телом Павла.

– Я не знаю, что с ним, – устало произнесла Мали, отстраняясь от молодого барона. – В нём какая-то дрянь, которая заставляет организм отторгать свою быстро разлагающуюся плоть. Я с таким раньше не сталкивалась.

Паладин посмотрел в глаза сотника и лишь покачал головой.

Робкий огонёк надежды в глазах Гери тут же потух, и сотник, сгорбившись, опустился на пол рядом со своим другом.

– Как его зовут? – глухо спросил Мишико, рассматривая бледное лицо молодого парня.

– Рональд, – безжизненным голосом ответил Гери.

– Рональд, – тихо повторил паладин, не отрывая взгляда от юного барона. – Кто ещё остался из правящей ветви?

Сотник в ответ лишь покачал головой.

– Последний он в роду, – ответил за приятеля Рэй. – Батюшка его ещё два дня тому назад голову сложил. Он как раз с охоты возвращался, когда эти рясоносные мудаки нагрянули. Для нас это было полной неожиданностью. Новости сюда доходят нескоро… Церковники его тут же и порешили гурьбой вместе с личной гвардией. Если ничего не поменялось, то его тело до сих пор напротив крепости распято. Это они его, значит, специально выставили нам напоказ. В назидание. Уроды.

– Дерьмо, – согласился Мишико и, чуть подумав, обратился к юной ведьме: Сможешь привести его в чувство?

Девушка кивнула и вновь подошла к умирающему. Склонив своё лицо над лицом юного барона так, что казалось, будто они сейчас коснутся носами, девушка выдохнула маленькое белое облако, которое тут же скользнуло меж губ юноши. Мали так же молча поднялась и, отойдя, устало села на пол рядом с мастером тьмы.

– Отходим! Отходим! – хрипло прорычал молодой барон, взмахнув руками.

От резкого движения плоть на его руках чавкнула и повисла пузырящимися рукавами, обнажив пожелтевшие кости. Руки опали на ложе безжизненными плетьми, а барона выгнуло дугой от накатившего приступа боли.

– Тише, малыш. Тише. Сейчас всё пройдёт, – паладин положил свою ладонь на лоб барона и посмотрел на метнувшегося к нему сотника. Гери занял место возле блондина и, затаив дыхание, наблюдал за своим господином.

– Я умер? – просипел Рональд, когда приступ боли стало возможно терпеть.

– Нет, – тихо ответил ему Мишико.

Барон изучающе посмотрел на паладина. Следом он обвёл взглядом помещение, остановив его на Гери.

– Доложи обстановку, десятник Гери, – барон попытался сказать это громко, но у него получился лишь громкий шёпот.

– Противник выбит из крепости, – вытянулся в струну Гери. – Со слов паладина, противник уничтожен полностью.

При упоминании паладина барон посмотрел на Мишико. Тот ему в ответ лишь коротко кивнул.

– Наши потери? – прошептал Рональд.

– Со всего гарнизона десятков шесть выживших наберём, – сник сотник. – О потерях среди жителей Герхарда пока ничего сказать не могу.

Барон помрачнел и вновь закрыл глаза.

– Вы… Представитель церковного ордена? – после продолжительного молчания тихо произнёс барон.

– Уже нет, – мотнул головой паладин, посылая барону ещё одно плетение, смывающее боль, – я… знакомый твоей тётушки.

– Тётушки? – удивился Рональд и ненадолго задумался. – Тётушка… Паладин… Вы хотите сказать… Вы Молот? Тот самый Молот? Верный спутник Нарии Герхадской?

– Не такой уж и верный, как оказалось, – грустно ответил Мишико.

– А где тётя Нария? – юный барон попытался приподнять над своим ложем голову, но его снова сковал приступ боли.

– В лучшем из миров, – глухо произнёс паладин и взглядом подозвал к себе Мали.

– Жаль, – выдохнул Рональд, после того как юная ведьма помогла успокоить приступ боли. – Знаете… Я ведь так ни разу и не видел её. Но мой отец… Мой отец все уши мне прожужжал историями про великую Искру и её верного спутника, разящего Молота. Отец… Отец, ты здесь? А ты возьмёшь меня завтра с собой на охоту? Мы так давно с тобой не проводили время вместе… А помнишь…

Мишико с сожалением и грустью смотрел на то, как у начавшего бредить барона, медленно сползает капелька крови с уголка губ, оставляя вишнёвый след на бледной щеке. Паладин не мог понять, отчего его сердце сдавило колючими тисками. Было ли ему жаль умирающего юноши? Определённо, да. Но Молот на своём веку повидал столько смертей, что вид ещё одной не мог вызвать столь сильной эмоции.

– Что же ты так раскис, старик? – едва слышно пробормотал блондин, наблюдая за говорящим без умолку бароном.

Мишико остро ощутил, как в этот момент рвётся та последняя ниточка, что соединяла его с утекающим сквозь пальцы прошлым. Последнюю возможность хоть как-то отплатить добром его Искре прямо сейчас забирает костлявая. И виной тому…

Паладин крепко стиснул зубы и закрыл глаза.

– … поэтому только Вам я могу доверить эту ношу, – сквозь пульсирующий грохот крови в ушах до паладина донеслись тихие слова Рональда. – Видимо, сам Создатель направил легендарного Молота в эти края в столь трудное время. И если хоть часть того, что о Вас рассказывал отец, является правдой, то я искренне верю в то, что Вы справитесь. Вы сможете защитить наш народ.

– Что?! Подожди, парень! Мы так не договаривались! – до Мишико начал доходить смысл слов юного барона.

– Десятник Гери Лейд! – голос умирающего барона наполнился силой.

– Я! – сотник в мгновение ока очутился возле ложа.

– Я, Рональд младший, владетель баронства Герхард, принимаю в род… – юноша вопросительно посмотрел на паладина.

– Мишико, – паладин, чертыхаясь про себя, назвал своё имя. И виной тому были глаза юноши. В них плескался океан боли, но лицо барона было сосредоточенно и одухотворённо.

– Я, Рональд младший, владетель баронства Герхард, принимаю в род Мишико, известного под именем Молот. Нарекаю его своим братом и даю ему имя Мишико Герхардский. Также даю ему право носить символ власти баронства - перстень с изображением фамильного герба, – голос юноши ни разу не дрогнул. – Готов ли ты, брат, заботится о нашем краем и неустанно вести его к благополучию и процветанию? Готов ли ты?