Николас, засмотревшись на парящий в воздухе шарик, вновь замотал головой.

– Конечно! Откуда тебе это знать, – хохотнул Золен. – Это то, что поднимет наш орден с колен. Это дар нашего понтифика Карла Второго. Это то, что дарует нам силу, забирая её у тех, кто этой силы не достоин. А достойны её, как ты можешь понять, лишь сыны церкви. Но есть одно маленькое условие: источник силы должен страдать перед смертью. Он должен буквально сходить с ума от переполняющей его боли. Независимо от того, телесная это боль или душевная. И чем сильнее дар у источника, тем тщательнее нужно подходить к этому вопросу, Николас. Так что ты можешь выдохнуть, князь. Ты всего лишь пустышка. Поэтому ты умрёшь быстро.

Инквизитор вытянул в сторону руку, и в ней появился сотканный из зелёного тумана изогнутый нож. Золен Рейнс сделал шаг в сторону забившегося в путах князя, но резко остановился.

– Кстати! Забыл тебя поблагодарить, Николас, – старший инквизитор подошёл к камину и, взяв с него небольшую шкатулку, поставил её перед князем. – Узнаёшь? Мои люди нашли эту занимательную вещицу в твоей резиденции. Удивительная штука! Никакой магии. Только чистая механика. А каков результат!

Золен несколько раз крутанул небольшую рукоятку, которая выступала из шкатулки. Комната наполнилась звуками незамысловатой лиричной мелодии.

– Я думаю, это разбавит твою тоску по утекающейникчёмной жизни, Николас, – произнёс Золен, делая шаг к связанному князю.

Внезапно плавающий в воздухе шарик разразился яркой янтарной вспышкой.

Проморгавшись, князь посмотрел на замершего на месте инквизитора. Взгляд его затянутых бледно-зелёной поволокой глаз так же замер на месте. Спустя несколько секунд старик вздрогнул, широко улыбнулся и медленно опустился на стул рядом с Николасом, так и продолжая смотреть в одну точку. Тишину нарушали лишь мелодия, которая лилась из шкатулки, и взволнованное сопение князя.

– Он уже здесь, – доверительно прошептал князю Золен, продолжая довольно улыбаться.

После этого инквизитор медленно поднял руку с зажатым в ней туманным ножом, и столь же медленно провёл лезвием по собственному горлу.

У поседевшего князя сильно запекло в груди. Ему не хватало воздуха, но он с ужасом продолжал смотреть на сидящего рядом с ним и счастливо улыбающегося старика, серая ряса которого на груди окрашивалась в вишнёвый цвет.

Только лишь механическая шкатулка продолжала невозмутимо наполнять комнату переливчатыми звуками заложенной в неё неизвестным мастером мелодии.

***

– А тебе идёт, – улыбнулась юная ведьма, протягивая Павлу миску с горячей разваристой кашей.

– Спасибо! – поблагодарил её за заботу начинающий маг. – Пока ещё не довелось посмотреть на себя со стороны.

Иваныч поставил обжигающую подживающие ладони посуду рядом с собой и аккуратно коснулся правого глаза. Вместо уже ставшей привычной пустоты его пальцы наткнулись на тёплый гладкий камень.

– Больно? – участливо поинтересовалась Мали, опускаясь на лавку рядом с Павлом.

– Сейчас уже терпимо, – зажмурился Иваныч, пережидая очередную волну голосов.

Голоса в голове начали преследовать юного мага с того момента, как он очнулся в баронский покоях. Они шептали. Они говорили. Они срывались на крик. И Павел не мог найти от них защиты. Когда Иваныч спросил об этом учителей, те в ответ лишь развели руками.

– Не поверишь, но я им даже вижу! – вернулся к теме своего нового приобретения Павел, после того как шёпот в голове стих.

– Видишь? – удивилась юная ведьма.

– Ага, – довольным голосом ответил Иваныч, –вижу. Будто через грязное зелёное стекло. Но вижу.

– Никогда прежде о подобном не слышала, – покачала головой девушка и указала на миску, – Ешь! А то остынет.

Павел улыбнулся и взял посуду в ещё плохо слушающиеся руки.

– Ты чего такой довольный сегодня? – спросила у жующего парня Мали.

– Люди, – ответил Павел и обвёл пространство вокруг себя рукой с зажатой в ней деревянной ложкой. – Они не убивают друг друга. А трудятся вместе. Помогают друг другу.

– И что? – непонимающе посмотрела на него ведьма.

– Я первый раз такое вижу, – пожал плечами юный маг и вернулся к содержимому миски.

Мали посмотрела на оживлённую площадь возле храма. Хмыкнула и последовала примеру друга.

Паладин и демонолог с самого утра развили по всей крепости бурную деятельность.

Мишико начал утро со знакомства с защитниками крепости. Обсудил с ними планы на случай внезапного появления противника. Назначил временных десятников. Выбрал вместе с сотником оптимальные маршруты патрулей и места для выставления дозоров. Проинспектировал оружейные и провизионные склады.

Продуктов, слава Создателю, пока было в достатке. Но паладин всё равно решил собрать провизию со всего города и разместить её в донжоне. Питание для всего города было решено организовать из одного котла. Для этого дела мастер тьмы при помощи отца Авеля набрал полтора десятка женщин и выделил им под городскую кухню ещё несколько помещений в центре крепости. Готовую пищу людям раздавали возле донжона и храма.

После чего паладин собрал всех незадействованных в службе военных и объявил им, что на сегодня они похоронная команда. Нужно было похоронить собственных павших. И нужно было что-то делать с трупами монахов. К этому делу присоединилось и несколько десятков горожан.

Вел же набрал пару десятков крепких мужиков и отправился с ними на восстановление крепостных ворот.

Юную ведьму отдали под начало отца Авеля и отправили в храм, который временно превратился в лазарет. Раненых хватало.

В общем, все, кроме Павла, были при деле. Ему было поручено восстанавливаться и набираться сил. Но начинающий маг долго лежать не смог и напросился в помощники к Мали.

– Спасибо! – сыто произнёс Иваныч, откладывая в сторону миску.

– А мне-то за что? Не я же готовила, – удивилась девушка.

– За заботу, – ответил начинающий маг.

– Не благодари, – Мали улыбнулась и кивком головы указала на спорящих о чём-то учителей: – Вот уж от кого не ожидала заботы и такого участия.

Мишико и Вел в компании отца Авеля и Гери что-то активно обсуждали за обедом, устроившись неподалёку от учеников.

– Они добрые, – так же растянул губы в улыбке Павел, – странные. Порой неадекватные. Но добр… Что это?

Начинающий маг смотрел на осколок его каменного ошейника, который упал ему на колени.

– А? Что ты сказал? – девушка посмотрела на друга. – Паша? ПАША!

Мёртвенно-бледный Павел, не выпуская из рук кусок своего украшения, потихоньку заваливался набок. Левый глаз его был затянут тьмой. В правом же плескался янтарь.

Первым на крик девушки среагировал паладин.

– Вел! Началось! – паладин отбросил в сторону миску и исчез в перламутровой вспышке.

– Твою… – подавившегося кашей демонолога поглотила тьма.

Появившись возле ученика, паладин подхватил на руки ничего не понимающую девушку и снова исчез в белой вспышке.

– Давай, парень. Будь первым, кто сломает законы этого грёбаного мира, – бормотал мастер тьмы, формируя вокруг себя и парализованного ученика самую мощную защиту из тьмы, на которую был только способен.

– Что происходит? – непонимающе спросил отец Авель, принимая от паладина на руки юную ведьму.

– Создатель одарил его обеими сторонами дара, – резко ответил Мишико. – Две силы сейчас встретятся в нём. Молись, святой отец!

Новая вспышка, и паладин уже образует защитный купол поверх щита тьмы.

– Ну же! Ученик! Удиви меня! – прохрипел демонолог, вливая весь свой резервуар в защитное плетение.

Тело Павла резко выгнуло дугой.