— Кто такая Элисон? — спросил голос.

Где-то в глубине сознания, той, что еще способна была думать, Кронмир понимал, что у каждого человека есть предел и свой он уже давно перешел. Он очень хорошо справился, и они убили его и исковеркали его тело. Это не имело значения. Или имело.

Но вместо того чтобы сказать хоть слово, он кричал и ничего не мог с этим поделать.

— А кто такая Жизель? — спросил голос.

Жизель.

Жизель.

Жизель.

Имя подействовало как заклинание. На мгновение он стал самим собой, и разум ему подчинился.

Он подумал о Жизель, борющейся с чужой волей.

Он подумал о Жизель. Он любил и не мог предать. Он мог сопротивляться, а сдаться не мог.

И он промолчал.

— Боюсь, это ваш последний шанс. Ни покаяния, ни загробной жизни, ни надежды.

Рука священника двинулась, и головы червей почти коснулись распахнутых глаз.

«В любом случае мне суждено было попасть в ад. Возможно, полное исчезновение — это именно то, чего я заслуживаю. Но я не предам. Я их одолею».

— Дурак! Черви все равно заберут все. Всю твою жизнь. Говори или катись к черту! — разочарованно зарычал священник.

— Просто сделай это, — сказал скрипучий голос.

И когда Кронмир закричал из последних сил, черви сожрали его глаза и вгрызлись в мозг.

Изюминка стояла у небольшого походного столика, а Дэниел Фейвор набрасывал схему на большом листе дешевой бумаги из Веники.

— Ну разве бумага не прекрасна? — сказала герцогиня.

— М-да? — пожала плечами Изюминка. — Я бы предпочла, чтобы Мортирмир сотворил волшебную карту с рельефом и цветом.

У нее за спиной в утренних сумерках храпела ее армия, за исключением горстки часовых.

Прискакал посыльный, потом еще один. Герцогиня прочитала сообщения и передала их Изюминке, которая прихлебывала куавех и смотрела на карту.

— Река поднимается, — заметила герцогиня.

— Нам это на руку.

Изюминка начала диктовать приказы своим двум писцам и Безголовому, который теперь стал грамотен, как священник.

— Что будешь делать? — спросила она Жизель.

— Я возьму на себя нападение на обоз, — Жизель кончиком ножа вычищала грязь из-под ногтей, — в такой войне я понимаю лучше всего. И солдаты мои тоже.

— Вся суть битвы, — кивнула Изюминка и спросила Безголового: — Время?

Он приподнял бровь и выглянул наружу.

— Полчетвертого.

— Офицеры? — рявкнула она.

— Ты не слишком разрезвилась? — спросил Безголовый.

— Черт возьми, да!

Чтобы собрать капитанов и старших капралов, ушло почти полчаса, многие явились с оруженосцами и пажами, на ходу застегивая доспехи. В ее распоряжении оказались весь красный отряд и весь белый. Красными командовал сэр Милус, а место сэра Майкла занял сэр Джордж Брювс. У нее было всего три боевых мага, и лучшая из них — жена Мортирмира, Танкреда, получившая университетское образование и до странности безжалостная. О боевых навыках магистра Петрарки Изюминка ничего не знала, хотя и Мортирмир, и Габриэль, кажется, считали его равным себе.

Граф Симон вел шестьсот отличных рыцарей, и она сомневалась, что противник сможет потягаться с ее тяжелой кавалерией. Но она не планировала использовать свою тяжелую кавалерию до тех пор, пока что-то не пойдет не так. А такое, как ей подсказывал опыт, случалось всегда.

— Джентльмены, что вы делаете в первую очередь, беря в руку меч? — спросила она.

Она и Жизель, герцогиня Вениканская, были единственными женщинами на собрании — странно, если учесть, что они командовали. Изюминка улыбалась, надеясь, что кто-то из старых друзей ответит ей. Ей нужно было их участие — оно означало бы, что они приняли ее авторитет. Она не ожидала неповиновения, но хотела энтузиазма.

Сэр Милус усмехнулся:

— Защищаюсь.

Черт. Вот Плохиш Том ответил бы как следует.

Корнер, капитан моряков, сделал очень этрусское лицо.

— Надеюсь, что он идиот, — сказал он.

Изюминка одарила вениканца широкой улыбкой.

— А потом?

— А потом, если он дурак, я убиваю его без риска для себя.

— А если он не дурак? — подсказала она.

— Тогда мне придется постараться. — Корнер приподнял бровь.

Изюминка решительно кивнула и улыбнулась:

— Точно. Сначала попробуйте простой способ. Без риска. Если не сработает, нам всем придется постараться. Вот мой план.

Она продемонстрировала карты, схемы и расписание.

— Довольно просто, милая, — кивнул Милус.

— Сэр Жан говорил всегда придерживаться самого простого варианта.

Граф Симон нахмурился:

— А мы что же, не будем драться?

— Можете взять мою роль, — предложил Джордж Брювс.

— Будете, если что-то пойдет не так, — объяснила Изюминка, — а на войне вечно случается какое-то дерьмо.

Граф Вероны покачал головой:

— Обычно я ничего не жду. Мне нравится самому решать ход битвы.

Изюминка снова подумала о Плохише Томе.

— Знаю я человека, который вам очень понравился бы. Послушайте, милорд. Если вам придется атаковать, вы решите исход битвы, это я обещаю. Быть в резерве не позорно. Вы будете рядом со мной.

На мгновение она подумала, что сейчас он скажет, что бывшим шлюхам о чести знать неоткуда. Мгновение он молчал, а затем склонил голову, как голодный ястреб, и слегка улыбнулся.

— Пока я имею удовольствие быть в вашей компании, госпожа Элисон, мне плевать на врага.

— Вы — воплощение куртуазности. — Изюминка сделала реверанс. Прямо в доспехах. Затем продолжила: — Помните, что говорит Габриэль. Мы должны каждый раз побеждать. Будьте осторожны, как в бою на мечах. Начните с легкого удара, затем попробуйте грубый, затем тонкий. Мы не можем позволить себе потери, и у нас нет времени. Так что просто сражайтесь. Слушайте сигналы. Выполняйте приказы. Вы хорошие капитаны, вы знаете свое дело. Если у вас есть время, делайте. Ясно?

Все улыбались.

Через несколько секунд шатер опустел. К востоку от него по небу расплылся первый оранжевый мазок.

— Странная ты, — сказала Жизель.

— Это ты мне говоришь?

— Ты только что сказала им, что они могут действовать самостоятельно. Мой муж и в лучшие времена на такое не решился бы.

Жизель ела ягоды, и губы ее казались окровавленными.

— Они все командиры своих отрядов. Зачем мне их дергать?

Жизель подняла чашку, будто произнося тост.

— Ты не хуже Бланш или Сью. Или Тома, или Кронмира. Где ваш император вас всех нашел?

— В основном в борделях, — ухмыльнулась Изюминка. — Ну, Бланш была прачкой. Кронмир… он и женщинам чужой, и мужчинам.

— Не могу согласиться, как бы мы с тобой ни были близки, — сказала Жизель. — Он спас меня. У него были другие выходы, а он решил спасти меня.

Она немного посидела, а затем встала:

— Надо одеваться.

— Если он тебя спас, так было надо. Он не мужчина. Он автоматон. Когда мы выиграем, я его убью, просто чтобы убедиться, что он не работает на кого-то другого.

— Мне бы этого не хотелось, — мягко сказала Жизель.

Они посмотрели друг на друга.

— Он тебе нравится? — спросила Изюминка.

— Я не люблю мужчин, — ответила Жизель, — но я умею быть верной тому, кто был верен мне.

Изюминка подумала и поцеловала подругу в щеку.

— Я постараюсь тебя понять, — обещала она, вышла и начала отдавать приказы.

Жизель потянулась и позвала своего оруженосца.

час после рассвета разведчики патриарха вошли в город Батист и обнаружили, что он пуст. Они искали не особо тщательно, но проверили подвалы и разграбили церковь, как любые нормальные солдаты, а затем двинулись дальше.

Горстка солдат пересекла мост, увидела ожидающий их отряд врага и отступила под россыпью арбалетных болтов. Посыльные рванули по дороге и нашли патриарха под вышитым золотым балдахином.

Он отдавал приказы.

Его армия насчитывала более двенадцати тысяч человек, в основном обученных ополченцев из крепких городов вокруг Рума и самого великого города, несколько тысяч тяжелых копейщиков из Руманола, три тысячи рыцарей и оруженосцев с юга Этруссии, в основном наемников, несколько конных арбалетчиков, сыновей преуспевающих торговцев. К ним примкнула горстка авантюристов, а еще небольшая группа иностранных наемников из Дар-ас-Салама — изгнанных султаном и проигравших мамлюков.