Второй способ она тоже попробовала, рецепт был также несложный: молоко, соль, уксус.

Тоже варится до получения творожной массы, только девушка долго думала: как его поставить под груз?

Иван, узнав, что ей нужно небольшое круглое изделие с дырочками на донышке, сплёл Оливии маленький туесок, а снизу они сделали дырочки для слива сыворотки.

Внутрь туеска девушка положила льняное полотно, затем вытащила отжатую массу, разровняла и накрыла сверху, поставив на ночь груз.

Утром первыми попробовали сыры домочадцы, которым понравился и тот, и другой сыр. Получив их одобрение, девушка уже следующие головки сыра, сложив в глиняные небольшие, но глубокие чашки, отнесла старосте.

Дома они долго оговаривали стоимость сыра, но не пришли к единому мнению. Малаша только знала, что сыр стоил дорого, но в городе он был желтоватым. Оливия предполагала, что в тот сыр добавлено яйцо, но яйца они и так покупали. Поэтому решили просить больше, а получить не меньше того, что хотелось бы. Или можно взять продуктами, рассудив, что Демьян тоже будет торговаться. И можно будет тогда сбросить цену и обоюдно договориться. Что и произошло: она обменяла сыр на мешок картошки, который для него ничего стоил, и на половину мешка муки. Две бутылки масла и уксус были подарком для дальнейшего сотрудничества.

Девушка знала, что прогадала, увидев его довольный взгляд, но надо же притупить внимание Демьяна и старосты и как–то расположить к себе.

Всё равно она чувствовала какое–то повышенный интерес с их стороны.

А то, что эти двое тесно связаны, Оливия не сомневалась.

Делая сыр и продавая его старосте, она брала то продуктами, то деньгами — за десять медных монет.

Ему понравился второй сыр (домашний), и они договорились, что Оливия будет приносить его через день.

Девушка вскоре узнала, что староста перепродаёт этот сыр Филимону. И, конечно, имеет и с него доход.

«Ушлый народец!» — сделала вывод она, но её это не касалось. Самое главное, что есть постоянный доход, хотя и небольшой.

— Интересно было бы знать, почему Филимон напрямую со мной не договаривается? Боится встречаться? Хотелось бы знать, очень бы хотелось, — проворчала она.

Так постепенно Оливия копила деньги на осеннюю поездку в город и, тем более, что по осени придут за пошлиной, которая для семей с живностью составляла одна серебряная монета.

Поэтому и не все держали живность: где в деревне заработать такие деньги?

Постепенно Оливия перезнакомилась со всеми соседями. Особенно подружилась с тёткой Катериной и с её дочерью Дарьей, у которой иногда меняла молоко на яйцо.

Глядя на птичник, Оливия поймала себя на мысли, что мяса она уже давненько не ела.

Но покупать и разводить кур она не хотела — накладно будет: и место надо, и корм приобретать, да и кур вести из города придётся.

И девушке пришла в голову мысль, что можно поймать кроликов, а их она встречала в лесу, когда собирала ягоды.

Пушистые и шустрые, с глазками, как бусинки, смотрят, делая вид, что не боятся, но только шагни к ним, они — прыг и в норку прячутся!

«А из–за того, что они в норку прячутся, выходит, — это всё же кролики! Зайцы убегают, и у них нет нор, насколько я помню. А тут тебе и мясо, и мех в довесок», — наблюдая за ними, сделала вывод Оливия.

Только проблема будет их поймать, но она надеялась, что найдёт или силки, или того, кто ловит дичь в лесу.

Неужели нет охотников в деревне? Такого не может быть! Кто–то обязательно занимался охотой и знает, как это делать. И тогда его можно попросить о помощи.

«Тем более, они быстро размножаются и растут, и кормить не сложно, — размышляла она. — Летом травы различной полно, а зимой и овощей подкинуть им можно, которые растут на своём же огороде».

Только сена придётся больше заготовить с учетом, что уже у них есть корова, но зато будут иметь диетическое мясо.

Решив переговорить с Малашей, девушка, взяв яйцо, направилась домой, ловя себя на мысли, что улыбается, как мартовский кот.

—Малаша, нам надо поймать хотя бы двух кроликов! И тогда у нас будет мясо, — выдохнула она, как только зашла в дом.

—Так с ними мороки много. И где их держать? — возразила Малаша.

—У нас есть сарай. Выделим место для кролей, мы же не будет разводить на продажу, только для себя. Будем оставлять самца и трёх самочек, или двух, — вдохновенно рассказывала Оливия Ивановна о своих планах.

Увидев её сверкающие глаза, Малаша рассмеялась:

—Надо же, додумалась! Мы раньше кур держали на мясо, а вот кроликов не пробовали.

—Тогда надо определиться с местом и осмотреть пол, чтобы они не вырыли себе нору и не ушли. Иван, пойдём, посмотрим, — и Оливия Ивановна встала.

—И я с вами, — Марьюшка уже стояла на пороге.

—Куда же без тебя? — взяв её за руку, они направились в сарай.

Корова на данный момент паслась на лугу, куда отводил её Иван каждое утро, а вечером приводил.

Осмотрев весь сарай, она пришла к выводу, что надо звать плотника, потому что требовался небольшой ремонт: отгородить корову, чтобы она невзначай не придавила кролей, заделать небольшие дырки в полу.

—Отгородим место здесь для кроликов, а здесь надо укрепить полы, — осмотрев весь сарай, определились они с фронтом работы.

Сарай пока ещё не требовал больших затрат, и это успокаивало: что лучше поддерживать его в хорошем состоянии, чем потом отдавать большую сумму за капитальный ремонт.

Значит, сейчас будет меньше затрат на переделку.

И Иван побежал пригласить Архипа — мужа Татьяны. А к кому они обратятся?

Только с ними у них такие близкие и дружеские отношения, а с другими только «светлого дня» — вот и все отношения!

Конечно, в деревне каждый мужик умел это делать — всё–таки это считалось мужской работой. Только пока Иван научится всему — время пройдёт.

И он пообещал, что найдёт того, кто поможет им поймать кроликов.

«И решились все проблемы!» — радостно вздохнула Оливия, стоя у калитки в нетерпении и в ожидании их прихода.

А в глазах уже мелькали блюда из кролика — один вкуснее другого.

—Так захлебнуться от слюны можно! — засмеялась она.

И тут она уловила скрип колёс и фырканье лошадей. Повернув голову в сторону, девушка заметила, что по дороге едут подводы, нагруженные скарбом.

В опустевшие дома приехали новые жильцы.

На одной из них сидел статный молодец, державший поводья. Русая прядь волос упала ему на лоб, и он поправил его рукой, слегка приподняв подбородок.

Небольшая бородка обрамляла лицо, и голубые глаза казались небом бездонным, в которых девушка утонула, встретившись с его взглядом.

Её сердце забилось гулко и часто, а он подарил Оливии ослепительную улыбку и, дёрнув поводья, поехал дальше.

—Ты погляди, красавец, — прошептала Дарья, появившаяся будто из ниоткуда.

—Да–а–а, красавец, — протянула Оливия, заметив, что никогда так не роняла слюни на встречных красавцев.

—Новый кузнец, — просветила та.

—Откуда знаешь? — она повернула голову к ней, отмирая от удаляющейся подводы.

—Мамка слышала от жены старосты. Пойду я, — и девушка быстрым шагом отправилась вслед подводам.

«Точно, по его комплекции можно сразу определить, какой работой он занимается. Сильный, и не руки, а ручища! Своими плечами дверной косяк снесёт. Повезёт же какой–то бабе, и будет она с ним, как за каменной стеной», — со вздохом рассуждала она, повернув голову вслед подвод.

И какие сейчас кролики и сарай? Она, как девица на выданье, замирала только от воспоминания о его взгляде и улыбке.

«Девица на выданье! А я кто? Сейчас я и есть молодая девушка, у которой играют гормоны. Как бы эти гормоны напрочь голову не снесли», — Оливия хотела привести мысли в какой–то порядок, но это удавалось плохо. Его внезапное появление, его глаза выбили её из колеи.

Его взгляд, нет – нет да вставал перед глазами. И тогда мысли Оливии улетали ввысь от непонятного чувства томления и девичьего восторга.