Но не успеваю я открыть иконку инстаграм, как Ладка, чертыхнувшись, резко жмёт на педаль тормоза. Поднимаю глаза и вижу, как нам нагло перегородила дорогу белая иномарка, подрезав и прижав к краю парковки. Пару секунду мы просто молчим, поражённые странной ситуацией, а когда дверь автомобиля открывается, и из нее выходит водитель, мое сердце срывается в пропасть.

Он тут же находит меня на пассажирском сидении и впивается в мое лицо прямым зелёным взглядом, пригвоздив к кожаному креслу. Я тоже безотрывно на него смотрю, поэтому замечаю, как обозначаются острые скулы, а губы сжимаются в тонкую белую линию. Лука решительно двигается в мою сторону и с каждым новым шагом внутри меня все сжимается и отдаётся тяжелыми ударами в горле и в груди. И только слова Ани мигом выбрасывают меня из этого ступора:

— Девочки, это он!

Смутно соображая, я медленно поворачиваю голову в сторону Лады, которая улыбается и смотрит на меня загадочным взглядом, накручивая на палец тонкую прядь волос.

На секунду начинаю сомневаться в его направлении. Может, не к моей двери. Вздрагиваю, когда начинает опускаться боковое стекло. Не мое. Ани.

— Эй, красавчик, надеюсь, ты за мной? — кокетливо отзывается Тарасова с заднего сиденья.

А я застываю, ощутив острую боль, когда ее обращение, словно острое лезвие, скользит по моим оголенным нервам.

— Извини, но мне нужна только она, — сухо отвечает Паша, дёрнув на себя пассажирскую дверь и протянув мне руку. — Цветочек, я за тобой. И учти, если ты сейчас не пересядешь, то мне придётся перекрыть здесь все движение.

От этих слов я замираю от изумления, не веря тому, что сейчас услышала. Он продолжает смотреть на меня так же серьезно и уверенно, ничуть не сомневаясь в том, что только что сказал. А я совершенно не двигаюсь и не дышу, убежденная тем, что теряю связь с настоящей реальностью.

Внутри все холодеет и, кажется, даже пульс останавливается, но едва я поднимаю руку и несмело касаюсь протянутой ладони, как тут же ощущаю мощный разряд, который пронзает меня до кончиков пальцев, заставив кровь вновь хлынуть горячей волной к застывшему сердцу.

— Паша... Ты? Но... — единственное, что мне с большим трудом удаётся вытолкнуть из пересохшего горла, и тут же мою ладонь сильнее сжимают горячие пальцы.

— Извини, Колокольчик, но я и так слишком долго ждал этой встречи, — притягивает меня к себе и перед тем, как он толкает за мной дверь, до меня успевает долететь веселая усмешка подруги:

— На этот раз, Тарасова, я тебе реально сочувствую.

Мне уже не слышно, что отвечает Аня, но сквозь заднее пассажирское стекло замечаю, как недовольно поджимается ее подбородок, морщится нос, а черный взгляд обещает меня уничтожить.

Плевать. Сейчас я не намерена ей уступать. Только не его. Это и пытаюсь молча донести до Тарасовой, но в тот же миг вздрагиваю и отворачиваюсь, когда на мою талию ложится крепкая мужская рука, увлекая за собой.

— Почему ты здесь? — спрашиваю, набрав в грудь свежего воздуха. — И что тебе нужно?

— Разве не понятно? Мне нужна ты! А здесь я для того, чтобы забрать тебя на мое первое в жизни свидание.

— Кажется, ты забыл спросить об этом меня, — пытаюсь хоть немного взять эту ситуацию под свой контроль, но кажется, за меня уже все решили. И, черт возьми, мне это нравится.

Паша отвечает не сразу. Подойдя к машине, открывает передо мной дверь, и, изогнув темные брови, смотрит, пока я в нерешительности топчусь на месте.

— Цветочек, если ты не сядешь, мне придётся сделать это самому, — обещает на выдохе, и я сдаюсь.

Дверь за мной хлопает, парень обходит машину со стороны капота и, сев за руль, наконец, отвечает:

— Не думаю, что мой вопрос мог бы что-то изменить. Потому что даже если бы ты отказалась, я бы все равно сделал по-своему. Иначе нам никогда не удастся поговорить и выяснить причину, по которой ты не отвечаешь на мои сообщения.

— А ты не думал, что я просто не хочу с тобой общаться?

— Нет, — он отвечает быстро и легко, повернувшись ко мне вполоборота — Потому что это не так!

— Уверен?

Уголок его губ дергается вверх, и он поддаётся вперёд. Обхватив рукой мою шею, медленно поглаживает большим пальцем щеку. Внимательно следит за своим пальцем, и когда он касается уголка губ, его зрачки расширяются и загораются желанием. Он так стремительно вжимается своими твёрдыми, сильными губами в мои, что у меня на короткое время прерывается дыхание.

Целует нежно и в то же время настойчиво, усиливая напор и раскрывая их для себя. И я отвечаю. Не могу не ответить, потому что уже тону в этом водовороте ощущений, растеряв все мысли в одной общей куче, а вместе с ними и себя.

Отдаю ему себя полностью и растворяюсь до последней капли, ощущая в каждом движении мужскую силу и уверенность, с которой он вытягивает из меня последние крупицы сомнений.

Так не бывает. Невозможно без чувств обнажить душу одним поцелуем. А он это делает. А значит, чувствует.

Одной рукой он удерживает мой затылок, а другой скользит по бедру вверх от колена, опаляя кожу своим жаром сквозь неплотную ткань брюк. Его ладонь останавливается, а жаркая волна продолжает накатывать, неожиданно пробуждая в животе горячий прилив настоящего желания.

Его дыхание становится тяжелее, и Паша с трудом прерывает поцелуй.

— На все двести, — хрипло выдыхает в губы и нехотя отстраняется, чтобы нажать кнопку зажигания. — И только что сам в этом убедился..

Я до сих пор не могу прийти в себя и поверить в то, что это происходит на самом деле. Закусываю губы, на которых по-прежнему чувствую его вкус, и стараюсь вернуть мысли. Но на поверхности плавает только одна, что мне безумно хорошо рядом с ним. Она греет и в то же время беспокоит.

Перед глазами мелькают фотографии из инстаграмма. Блондинка у него на коленях, и его руки на ее бёдрах.

Во мне поднимается паника, что все это может оборваться в один момент, и на этот раз ударит куда больнее.

Он трогает машину с места, выезжает с парковки и, вывернув на дорогу, останавливается на светофоре.

Погружённая в себя, я даже не замечаю, как нервно тереблю молнию сумки у себя на коленях, но когда его ладонь находит мои пальцы и слегка сжимает, тут же успокаиваюсь. Подняв глаза, успеваю поймать на его лице лёгкую усмешку, прежде, чем он отворачивается к лобовому стеклу и начинает движение.

— Так в чем причина, Цветочек?

Вопрос простой, но в то же время сложный. Это так глупо, ревновать человека, который тебе не принадлежит. Но ещё глупее в этом признаться. Признаться в том, что все эти дни я, как влюблённая дура, жила ожиданием и фантазией. Как строила в голове счастливые иллюзии, которые разбились вдребезги об фотографии в социальных сетях. И как пол ночи пускала слёзы в подушку, обнаружив на своём месте ее. Красивую девушку из клуба.

Поднимаю ресницы и распрямляюсь, наблюдая за тем, как он невозмутимо ведёт автомобиль. Красивый и уверенный в себе. И как этому парню всегда удаётся так ловко управлять ситуацией, заставляя меня следовать четкому плану.

— Не хочу учавствовать в чьей-то глупой игре, в которой мне не сообщили правила. — произнести даётся нелегко, но я это делаю и высвобождаю свою руку из его ладони.

— В таком случае, давай играть без правил, потому что в моей игре их не существует, — предлагает, коротко взглянув на меня серьезным взглядом, на короткий миг оторвавшись от дороги. — Сегодня я хочу довериться чувствам.

И я хочу. Хочу хоть на один день выключить мозг и оставить его дома на полочке, и делать все так, как велит сердце. Потому что это тяжело, когда они противоречат другу другу, когда не могут найти контакт, но вместо этого спрашиваю:

— А что потом? Что если мы оба проиграем? — голос сбивается, но я заставляю себя продолжить. — Сегодня я позволю тебе проникнуть глубже, доверюсь тебе. А завтра ты вновь меня оттолкнешь и прикажешь держаться подальше, когда тебе надоест эта игра. Когда ты вновь не захочешь подпускать меня ближе.