Стараюсь не думать о том, как сейчас выгляжу, просто беру в руки телефон, чтобы нажать эту несчастную последнюю кнопку, и он гаснет.

— Ну, нет, — тихо простонав, убираю айфон в сумку, облокачиваюсь бёдрами на металлическое ограждение и зло пинаю по нему каблуком.

Тяжело вздохнув, собираю себя в кулак и, обхватив плечи руками, двигаюсь вдоль вечерней набережной. Подальше, возле шлагбаума и выхода на бульвар, есть небольшой пятачок, где обычно стоят машины такси. Правда, берут они втридорога, но это сейчас неважно. Главное - добраться до дома.

На улице уже темно и неприятно влажно после дождя. Холодный ветер с реки треплет волосы, будоража мое и без того мрачное состояние.

Ускоряю шаг и тут же натыкаюсь на мужскую фигуру с опасным оскалом. С той самой веранды, откуда доносились голоса.

— Куда торопишься, куколка? Одной страшно гулять по темным улицам. Готов быть твоим сопровождающим! — щурит взгляд, вглядываясь в мое лицо.

Рядом с такими сопровождающим идти в три раза страшнее, поэтому я отступаю и пытаюсь обойти парня.

— Спасибо, я сама!

— Ёжик, эта девочка предпочитает мажориков! Разве ты не видел, с кем она была? — доносится насмешливый женский голос с той же веранды, откуда вышел этот парень, и я бросаю свой взгляд на их компанию.

За столом человек семь, парни и девушки. Не всматриваюсь в их лица, на передовой только страх, скручивающий внутренности, поэтому главная моя цель сейчас - сбежать. Но незнакомец не позволяет, зацепив крепкими и холодными пальцами мою руку.

— Постой, если ты так любишь деньги, я заплачу, — одной рукой держит меня, а другой лезет во внутренний карман кожаной куртки. — Я не такой богатый, как твой ухажёр, но обещаю не жадничать.

Не так я планировала закончить сегодняшний вечер и уж точно не мечтала оказаться в руках у этого парня с бандитской мордой. Тело трясёт, предвещая опасность. Сердце колотится уже где-то в горле, а по спине тонкой струйкой стекает холодный пот, когда я вижу, сколько решимости в глазах у этого чудовища.

— Не нужны мне твои деньги. Отпусти! — пытаюсь рывком стряхнуть с себя чужие руки, но не выходит.

Он резко дергает меня на себя, прижимая спиной к мужскому телу, и хрипло шепчет на ухо.

— Ты связалась не с тем парнем, малышка.

Горло сводит болезненным спазмом, и из глаз тут же выкатываются слёзы. Силы покидают меня и отказываются бороться, ощутив свою беспомощность в сильных лапах.

— Отпусти девчонку, Ёжик! — раздаётся знакомый требовательный голос все из той же компании и глушит внутри меня панику.

— Не понял, — оторопело произносит бандитская морда и ослабляет хватку, позволив мне выбраться. — Какого хрена, Лука?

— Если не понял, то я объясню, — говорит холодным монотонным голосом и, перехватив горячими пальцами мою руку, отодвигает меня к себе за спину. — Только отложим это до завтра! Сейчас у меня на это нет времени. А она, — указывает на меня подбородком, — уйдёт со мной.

— А как же я? — пищит и вскакивает со стула та самая девушка, которая недавно хохотала, глядя на мою безысходность.

— Не сегодня, малыш, — отвечает, легко находит мою талию и уверено прижимает к себе.

А я и не думаю вырываться. Почему-то именно сейчас чувствую себя в безопасности. Непроизвольно жмусь к зеленоглазому, ощущая его тепло и своё спасение.

— Пойдём, — говорит твёрдо, взяв меня за руку, и уводит прочь от этого ужаса, пока я, следуя за ним, медленно прихожу в себя.

Когда моя рука оказывается в его крепкой ладони, страх полностью исчезает, растворившись во влажной темноте холодного вечера.

Идем молча до самого шлагбаума, именно там начинается парковка и стоят первые машины такси. Я пытаюсь высвободить свою руку, но он не отпускает, только крепче сжимает пальцы, продолжая вести меня за собой.

Тогда я упираюсь ногами и заставляю его остановиться:

— Спасибо! Дальше я сама, — хочу произнести уверенно, но выходит глухо и тихо.

Лука поворачивается и внимательно скользит по мне взглядом. Останавливается на губах и, словно наткнувшись на что-то неприятное, уводит глаза в сторону, пряча накопившуюся в них злость.

— С чего ты взяла, что я так просто тебя отпущу? — произносит сухо, напрягая скулы. — Ты же сама видела, что я для тебя такой же опасный, как и они. Скажи, что мне может сейчас помешать сделать тебя своей?

— Но... Ты...— выдерживаю небольшую паузу, чтобы склеить мысли и, медленно выдохнув, отвечаю, — Нет! Ты этого не сделаешь! Ты не притронешься ко мне!

— Ты в этом уверена? — вновь поднимает на меня ледяной взгляд, в котором плещется ярость и говорит так холодно, словно это я поселила в его душу лёд. — Неужели ты не знаешь, как опасно гулять одной по ночной набережной, где полно стервятников?

— Я приехала туда с парнем!

— Это тот, который бросил тебя там одну? — спрашивает, недоверчиво усмехнувшись, и делает несколько шагов вперёд, сокращая между нами расстояние. — А я был уверен, что после такого страстного поцелуя последует продолжение.

— Не понимаю, зачем ты спрашиваешь, если сам видел, что я была не одна? — голос теряется и звучит сипло.

Опускаю голову, тяжело сглотнув неприятные ощущения в горле.

Вспоминаю требовательный рот Серова, жадно сминающий мои губы, и морщусь от осознания, что он тоже был свидетелем нашей ссоры. Сейчас мне ещё больше тот поцелуй кажется ошибкой. Его не должно было случится, а этот Зеленоглазый не должен был на это смотреть.

Все это неправильно! Это ненормально чувствовать стыд за то, что целовала своего парня.

— Почему ты не уехала с ним? — Его вопрос повисает в воздухе, и я не спешу на него отвечать.

Слежу, как парень медленно приближается ко мне, стягивая с себя толстовку, и вздрагиваю, когда он, вскинув руки, заносит ее ко мне за спину. Накидывает на плечи, задевая горячими пальцами шею. И даже сейчас, чувствуя его рваное дыхание у себя в волосах, я не ощущаю страха, но несмотря на это, меня начинает здорово потряхивать от легкого прикосновения к моей коже.

— Значит, не боишься меня?

Поднимаю голову, обнаружив прежний спокойный взгляд, и снова не могу выдавить из себя ни слова, только, как под гипнозом, отрицательно мотаю головой.

Уголки его губ дергаются, и он наклоняется ниже, оказавшись со мной на одном уровне.

— Тогда почему ты вся дрожишь, Цветочек? — мятное дыхание касается моих губ, и они тут же приоткрываются.

Его зелёные глаза сейчас недопустимо близко и смотрят на меня бесконечно долго. Он действует на меня, как магнит, и я бессознательно каждой клеточкой тянусь к нему ближе, но внезапное покалывание на губах быстро отрезвляет, и я останавливаюсь. Не позволяю нашим губам встретиться, оставив между ними ничтожное расстояние, которое в момент становится невыносимым.

Его лицо не двигается ко мне навстречу, и мне остаётся только надеяться на то, что он не заметил моего притяжения и готовность к поцелую.

Губы сушит так, словно из них ушла вся влага, и я быстро провожу по ним языком.

В этот момент его кадык дергается, а в глазах, как по щелчку, что-то меняется, напуская на лицо непроницаемую тень. Лука отстраняется, оставив на моих плечах часть своей одежды, которая продолжает отдавать мне мужское тепло.

— Это, чтобы ты не забрызгала грязью свои вещи, — произносит, вернув в голос прежнюю жесткость, и, не глядя, проходит мимо меня к черному спорт байку за моей спиной. — Трогать я тебя не буду, но тебе придётся меня обнять, чтобы не упасть.

Ничего не понимаю, кровь так громко шумит в висках, что до меня с трудом доходит смысл сказанных им слов. Он снимает мотоцикл с подножки и протягивает мне шлем.

— Поехали, я отвезу тебя домой.

— Не нужно. Здесь полно такси, — произношу подрагивающим голосом, окинув взглядом парковку.

— Не боишься остаться наедине с незнакомым мужчиной ночью в запертой машине?

Господи! Кажется, этот парень только что развил во мне новую фобию. Потому что раньше я об этом даже не думала, а сейчас с опаской поглядываю в ту сторону, где толпится небольшая кучка мужчин, говорящих с заметным акцентом.