— Никто ей не пользуется. Разве я не могу дать отцовский совет, имея за плечами гораздо больше опыта. Я, в отличие от неё, уже вкусил жизнь и ощутил ее горечь.

— У каждого свой путь и свой опыт. Только стрелы Амура могут заставить человека любить. Поэтому дай Дине возможность сделать свой выбор. И давай договоримся: я не дам тебе испортить девочке жизнь!

— Татьяна. Не учи меня! — отец двигает от себя тарелку, откидывается на спинку стула и хмурит брови. — Можно я сам буду решать, на какие темы мне разговаривать с дочерью?

Я больше не могу это слушать и все-таки нахожу в себе смелость, наконец, вклиниться в диалог, который уже грозит перерасти в ссору:

— Пожалуйста, хватит! — произношу и тут же оборачиваюсь на звук двери, где на пороге вновь возникает Мишка.

— А Человека паука? Можно?

Ехать с семьей в парк я отказалась, ссылаясь на усталость и ужасное чувство сонливости. Остаток дня я мечтала провести в кровати и, наконец, выспаться. Но у судьбы в этот день были на меня другие планы.

Сон пронзает протяжный сигнал клаксона, а за ним следуют два коротких. Я морщусь от нежелания просыпаться и пытаюсь заглушить эти вопли, накрыв голову подушкой.

Не получается.

Под окном не унимаются, и я встаю с кровати с намерениями запустить в неугомонного подушку. А лучше цветочный горшок, чтобы наверняка.

Телефон на тумбочке разрывается от звонков, и я замечаю на нем десять пропущенных от Лады. Теперь понимаю - подушкой не отделаться. Да и цветочным горшком вряд ли получится.

Лада - это моя школьная подруга, которая никогда не позволит скучать. Даже если это мой осознанный выбор.

— Колокольцева, хватит спать! Я знаю, что ты дома, — кричит с улицы подруга. — Если ты сейчас же не проснёшься, твоим соседям придётся услышать, как я пою. А пою я паршиво, сама знаешь. Колокольчик, твою ж налево! Просыпайся! Пожалей чужие ушные перепонки.

Чего? Этого еще не хватало!

Она может. Я ее знаю. Поэтому в ужасе бросаюсь к окну, отодвигаю штору и, бросив предупредительный взгляд на подругу, громко шиплю:

— Ццц! Только попробуй! Ты с ума сошла, Миронова?

— А я знала, что последняя угроза заставит поднять с кровати твою сонную задницу, — смеётся подруга.

— Перестань шуметь! Я сейчас спущусь.

Спускаюсь я так же стремительно, как и подорвалась с кровати. Лада, толком ничего не объяснив, дала мне пять минут на сборы, аргументируя это тем, что мы очень опаздываем. И едва я забралась в ее красный Ниссан, как она тут же, утопив педаль газа, со свистом тронулась с места.

— Может, скажешь, куда мы так торопимся? — спрашиваю подругу, вжимаясь затылком в сидение.

— В бойцовский клуб «Гриф», — невозмутимо произносит.

— Куда? — удивляюсь и отрываю голову от кресла. Но тут же, на повороте, меня швыряет обратно. — Это какая-то шутка, да?

— Разве похоже, что я шучу?

— Так, Миронова. Или ты говоришь, куда мы едем, или...

— Или что? — перебивает Ладка. — Машину я не остановлю, так что выбора у тебя нет. А выходить на ходу - плохая идея.

Смотрю на подругу хитрым прищуром, кусая губы, и, кажется, нахожу способ заставить подругу говорить.

— Почему же плохая? Мне нравится! — хватаюсь за дверную ручку, но подруга тут же ударяет по тормозам, и я чуть не впечатываюсь лбом в панель приборов.

— Так, стоп, Колокольчик! Не звени! — ловит меня за руку и серьезно продолжает. — Мы едем в бойцовский клуб «Гриф». Там сегодня закрытый коммерческий бой. Вход только по пригласительным, которые достались мне по счастливой случайности.

— И давно ты интересуешься боями без правил?

— Да плевать я на них хотела.

— Тогда я совсем ничего не понимаю.

— Да-а Дина! — протягивает Миронова. — Каникулы только начались, а твой мозг уже впал в спячку. Там же сегодня основное веселье. Только представь, сколько там будет классных парней. Мы с новогодних каникул никуда не выбирались. Я так себе парня никогда не найду, если буду вечно отсиживаться дома.

— Лад, ты не обижайся. Может, ты лучше Аню с собой позовёшь? — спрашиваю с надеждой и смотрю на подругу умоляющим взглядом. — Ты же знаешь, как я не люблю шумные места.

— Ну, хорошо! — Подозрительно легко сдаётся подруга, накручивая на палец длинную прядь волос. — Иди!

Но только я успеваю облегченно выдохнуть и высунуть ногу за дверь, подруга добавляет:

— Если, конечно, не хочешь поддержать Серова! Хотя, там и без тебя желающие найдутся. — В ее глазах загорается лукавый огонёк, и девушка отворачивается к боковому окну, пряча от меня хитрую улыбку.

Ладка единственная знает все мои секреты, поэтому умело дергает за нужные веревочки. Я застываю в дверях, оставшись в том же положении, ступив одной ногой на асфальт. Какую-то секунду трачу на размышление и, опустив ресницы, сдаюсь, захлопывая дверь иномарки.

— Поехали!

— Какая ты предсказуемая, Колокольчик. — смеётся подруга и трогает машину с места.

Должна вам сказать. Изначально Колокольчиком меня называли только дома. Но моя фамилия Колокольцева, созвучная с именем Дина, позволила прозвищу закрепиться и за его пределами. В детстве было немного обидно и неприятно, когда мальчишки шутили:

«Эй, ты слышишь этот звон? Динь-динь, динь-динь. Колокольчик с учебы возвращается».

«Колокольчик, что-то звонок с уроков задерживают. Позвени!»

Со временем ко всему привыкаешь. И я привыкла. Детские шутки наскучили и отвалились, а прозвище осталось. Только теперь оно мне не кажется обидным, а наоборот, отзывается приятным эхом из детства.

Несмотря на то, что вечер пятницы только начался, парковка возле бойцовского клуба «Гриф» уже была забита под завязку.

Мы с трудом находим свободное парковочное место, выходим из машины, и Ладка чуть ли не вприпрыжку направляется в сторону входа, напевая себе под нос какую-то забористую мелодию.

Я несмело ступаю за ней, оглядываюсь по сторонам и сомневаюсь в каждом своём шаге. Желание развернуться и сбежать растет в геометрической прогрессии, когда я замечаю на нас косые взгляды бородатых байкеров, небрежно бросивших свой транспорт у дверей клуба. Но Миронова не дает моим сомнениям укорениться и разрушить ее планы. Находит мою руку и живо тянет к широкой двери, где внезапно перед нами возникает высокий здоровяк, загородив путь. Ладка, разогнавшись, почти упирается носом в его крепкую грудь, но вовремя останавливается. Поднимает голову и произносит, выставив перед собой ладони:

— Спокойно, дяденька. У нас есть пропуск! — И, выудив из сумки два пригласительных билета, протягивает мужчине. — Вот, держите.

Громила молчаливо кивает, берет билеты и шагает в сторону, позволив нам зайти внутрь.

— Строгий-то какой! — осторожно шепчет мне на ухо подруга, ткнув локтем в бок и бегло оглянувшись, вновь берет меня на буксир и ведёт вдоль тускло освещенного коридора туда, откуда доносится шум.

Так мы и оказываемся в огромном зале с рингом, где двое бойцов столкнулись в серьёзной хватке под шумный гул и крики толпы.

Это новый для меня мир. Совершенно незнакомый. Но масштабы мероприятия впечатляют и не могут оставить кого-то равнодушным. От густой людской массы и атмосферы захватывает дух, и я невольно начинаю себя ощущать неотъемлемой частью этой тусовки.

Я даже на какое-то время прикипаю взглядом к рингу и пытаюсь поймать азарт. Но интерес гаснет в момент, когда между нами с Ладой нагло вклинивается один из посетителей бойцовского клуба.

— Ой, девчонки, прошу прощения, — раздаётся рядом мужской голос с притворной учтивостью. — Как вы смотрите на то, чтобы провести вечер в компании веселых и находчивых?

—Мы предпочитаем красивых и щедрых, — быстрее меня находится с ответом Лада, мазнув по парню беглым взглядом.

— Миронова, ты? А я смотрю профиль знакомый! Тебя как сюда занесло?

Подруга поворачивается к парню, смерив его прицельным взглядом. И, видимо, разглядев в ухмыляющейся физиономии знакомые черты, с легкой улыбочкой отвечает: