— Держи. — я протянул получившуюся вещицу девушке.

— Спасибо, Зет. — ответила она и, блеснув своими серыми глазками, схватилась за эту вещь… а, точно, «зонтик». Кажется, когда-то я читал о таком. Его придумали в Стране Вод, чтобы люди могли укрываться от постоянно идущих там дождей.

На поддержание формы этого странного зонтика, который по странному был к лицу Марике, требовалось постоянно тратить ману, правда количество было действительно незначительным и восстанавливалось быстрее, чем расходовалось.

Тем временем, вдалеке уже виднелась очередная иллюзорная аномалия. Она практически ничем не отличалась от прежней — такая же полуразрушенная тропа, статуи, замок со множеством комнат и тронным залом, высокая башня. Конечно, он не был точной копией, но схожесть всё равно была на лицо. Это сразу навело меня на вопрос об их предназначении, тем более таких же строений тут могло быть еще как минимум три.

Мы вошли внутрь — потрескавшиеся стены, узкие темные коридоры, высокие потолки, статуи, каменные таблички, трон. Вскоре повылазили и иллюзорное жители замка. Они показывали, как их жизнь кипела и бурлила когда-то тогда, давно в прошлом. Стоял шум разговоров, звон столовых приборов, шелест страниц давно сгнивших книг, шуршание швабр и тряпок.

После я посетил башню, на этот раз один. Думал, что могло опять появиться то видение с героем, что непременно разозлило бы Марику. Но этого не произошло. Да, наверху я обнаружил разбитый кристалл, что был гораздо меньше своего собрата из прошлой башни, но, даже дотронувшись до него, мне ничего не привиделось на этот раз.

К концу дня я осмотрел все помещения, отыскал всё, что содержало хоть какие-то надписи, и принялся за уже привычную рутину — вслушивался в разговоры иллюзий и читал непонятные наборы символов, которые изредка собирались в уже знакомые мне слова. Процесс обещал быть долгим, и я вдруг почему-то понял, что мне придется побывать в каждой подобной аномалии, прежде чем мне откроется путь к ответам.

Что ж, времени у нас много, пусть даже займет это десятки лет, мы пообещали себе, пообещали друг другу узнать… отомстить.

«Тысячи лет назад. Средиземье»

Амир не знал, да и не мог знать, никто не знал. Дитя человека и альгода всегда рождалось особенным, чем-то средним между двумя расами. Рождалось с даром к магии.

Но за всё нужно было платить. Амир не ведал, но он уже отдал долг своей продолжительностью жизни, в лучшем случае он дожил бы лет до 50. Взамен же он получил нечто поистине удивительное, способность, которая превосходила не то что простых альгодов, а даже сильнейших из них — Магир-аль-Годов.

Сердце маны его находилось буквально на следующей ступени силы, что давало ему небывалые возможности, о которых он по случайности узнал спустя год после того, как они покинули Средиземье.

Амир и Айша решили сначала не сильно отдаляться от гигантского леса и осели неподалеку от него. Построили небольшой домик, жили охотой, ловлей рыбы и сбором трав — для двух магов это была простая задачка.

Чем сильнее и опытнее становился Амир, тем больше странностей его магии подмечала Айша. Цвет и звук заклинаний всегда отличался от таковых же у альгодов, что девушка обычно списывала на принадлежность Амира к другой расе. Также она не ожидала, что сила его магии будет сопоставима с Магир-аль-Годами, хотя парень и сдерживался специально, о чем Айша, конечно же не ведала.

С каждым месяцем Амир постигал всё больше и больше знаний, он начал понимать, что вскоре Айша больше не сможет его ничему научить. Но ему этого было и не надо, ведь в голове уже созрел план. Древний ритуал, с помощью которого еще слабая и малочисленная раса альгодов сотни лет назад призывала невероятной силы и ума существ из других планов и миров. Ритуал это был по своей сути контрактом, по которому маг отдавал какое-то количество маны в обмен на выполнение одного приказа.

Эта безумная идея мгновенно захватила его разум, он стал жить ей. У Амира даже не было сомнений, его не волновало то, что ритуал мог быть выдумкой, легендой, простой чушью, придуманной одним старым альгодом, чтобы развлекать детишек. Почему-то он был уверен… А вероятнее — просто схватился за соломинку, отчаянно веря, что та была его спасительной веревкой. Он ведь наконец нашел способ совершить задуманное, естественно, он не хотел от него отказываться и подвергать сомнениям.

И вот одной ночью 30-летний Амир со всей осторожностью и скрытностью перемещался по комнатам своего небольшого домика, собирая вещи. Ничего ценного у него не было, и он просто складывал в сумку всё, что вероятно могло бы пригодиться: одежда, посуда, несколько книг, какое-то количество еды…

Легкий дождик стал барабанить по стеклу окна, а ветер уже раскачивал тощие ветки елей. Одним словом, стояла не самая лучшая погода для путешествий. Но она была подходящей для начала грязного и определенно кровавого пути, что приведет Амира только лишь в одно место — могилу, и ему еще сильно повезет, если его хотя бы похоронят.

Парень последний раз взглянул на девушку, чьи локоны освещали затененные доски и помятую постель. Девушка, с которой он был знаком почти треть своей жизни. Он попытался заглянуть в себя, дабы понять, что он чувствовал, покидая её. Но в глубине души его встретила лишь липка и густая тьма. Она уже давно перестала страшить его, стала чем-то родным. И вот теперь он наконец был готов отдаться ей…

Он стоял на улице, и холодный дождик приглушенно постукивал по жесткой ткани плаща. Лужи понемногу росли, пожирая землю, а в них отражалась полная луна, укутанная серыми тучами, точно шарфом. Тяжелая подошва сапога шлепнула по воде, и та пошла волнами, которые отразили искаженное лицо Амира — угловатый подбородок, четко выраженные скулы, недельная щетина и мешки под глазами, что больше напоминали две дыры, которые могли вести лишь на самое дно его застеленной густым туманом души.

…

«Настоящее время»

Старый герой брёл по пустыне Срединных земель, продираясь сквозь бурю и переставляя тяжёлые подошвы сапог по густому песку.

Виды безжизненных земель и осколки чего-то прошлого пробуждали в нём давние воспоминания — обида, гнев, жалость к самому себе и наконец укоры совести за то, что совершил когда-то. Он много размышлял. Бермунд понимал, что во многом был не прав, и именно поэтому сейчас он, закаленный многими сражениями воин, повидавший определенно всё, что только можно было, шёл признавать свою вину, шёл на примирение в надежде на понимание и помощь. Старому человеку было нелегко решиться на такой шаг, но именно его мудрость лет позволила понять, что без паренька с пепельными волосами и его спутницы ему не обойтись… не положить конец безобразному и до смешного глупому правлению существа, зовущего себя «богом».

Впереди уже виднелся лик прошлого, о котором он так сожалел — растрескавшиеся колонны, поломанные статуи и мраморные стены замка, что возвышался над бескрайними песками.

Вдруг разум его помутнел, он оступился и повалился на землю. В попытке подняться он потерял последние силы, а вместе с ними и контроль над своим телом. И перед тем, как утонуть во тьме своего сознания, старый герой услышал на его задворках знакомый ненавистный голос: «Хаа-ха-ха-аха-аха-аахахаха!!! ПОЛУЧИЛОСЬ, СТАРАЯ ТЫ МРАЗОТА! Ой, как жалко, да?! Надо было по-хорошему слушаться, а вот теперь уже поздно! Гейм овер, герой…» И Бермунд исчез.

Но тело его содрогнулось и зашевелилось — сначала рука, потом нога, и вот он уже стоял, повернув свою голову в сторону иллюзорного замка. Он сделал шаг, второй, немного криво и как-то даже угловато, будто кукла на веревочках. Постепенно тело набирало скорость, будто привыкая к своим возможностям, и спустя пару секунд оно уже мчалось на огромной скорости, поднимая клубы серого песка.

…

Люди довольно упрямые существа, особенно самые старые из них, что уж говорить про героя, который прожил на свете по меньшей мере пару сотен лет.