В пространстве, где ничего нет, жила древняя сущность. И хоть там не было ни воздуха, ни света, ни даже самого понятия объема, сущность считала это место своим домом. Только лишь оно одно могло там находиться и понимать всю прелесть сего места.

Это был мир воображения. И только такое могущественное существо владело правом управлять этим миром, только лишь оно одно осознавало результаты изменений. Сущности стоило лишь подумать, как место подстраивалось, мириады горных вершин вырастали из ниоткуда, огромные котлованы заполнялись водой, становясь озерами и морями, сказочные пейзажи миллионов миров сменяли друг друга ежесекундно. Но никто, кроме сущности, не мог увидеть этого. Для пространство по-прежнему оставалось местом, где ничего нет.

Поэтому у сущности и не было гостей. Никогда. За сотни и сотни лет. Но сущность не скучала, нет, она была искренне рада такой жизни. Ведь домом её было не только сие пространство, но и мир с другой стороны него. И управляла этим всем лишь сущность.

Казалось бы, что может быть интереснее наблюдения за миллионами малюсеньких существ, каждое из которых живет своей жизнью в мире, которым ты владеешь, правила которого можешь свободно менять?

Но как раз из-за чрезмерных изменений иногда и возникают непредвиденные ошибки. Ошибки эти поначалу настолько незначительны, что могут пройти десятки лет, прежде чем сущность заметит их. Но потенциал их огромен, огромен настолько, что одна лишь малюсенькая ошибка может грозить существованию самого мира и её правителя.

И вот прямо сейчас сущность отчаянно пытается починить, исправить ошибку, иначе говоря просто избавиться от неё. В прошлом оно уже много раз узрело результаты работы этих ошибок. Боле оно просто наблюдать не желает.

— Вот ведь дрянь… ЧЁОООРТ!!! Вы, мрази, разве не слышали про «интуитивно понятный интерфейс»?! Почему я должен тратить столько времени, пытаясь разобраться в этой долбанной системе. И почему она вообще раньше не предупреждает о последствиях, я что, похож на того, кто будет вникать во всё это дерьмо, а?! Тупая машина!! — хотела бы сущность сейчас сломать что-нибудь, но все вещи в пространстве были нематериальны, лишь плодом воображения. Поэтому сущность злилась всё больше и больше.

— Еще и муравья этого не отследить, а всё из-за «системной ошибки»… Ооохх, за что мне всё это, вот кто скажет? Фуух, успокойся, контроль над героем же удался? Удался. А значит и со вторым удастся. А это в свою очередь значит, что поймать муравьишку не составит проблем, подумаешь, затянется еще на несколько лет, ну или десятков лет… Впрочем мне-то какая разница, они всё равно за это время подохнуть не должны, а если ласты всё-таки склеят, так новых призову, делов-то. Вот, с этим пока разобрались.

Наконец сущность могла расслабиться впервые за последние несколько долгих часов усердной мозговой деятельности. Хотя с точностью утверждать, что у сущности есть мозг, всё-таки нельзя. Но это не вовсе не значит, что сущность глупая, ведь этакий аналог мозга у нее имеется. Да, она долго обучается и до нее иногда так же долго доходит, бывает, что у неё проблемы с осознанием логики происходящего, но как-то же сущность стала тем, кем сейчас является. А для сего, вероятно, требуется не дюжий интеллект… или щепотка удачи.

…

Пробуждение было крайне тяжелым. Наверняка так себя чувствуют люди на утро после интенсивного поглощения всех видов алкоголя, хотя я никогда не пил, так что сравнить не могу. В любом случае, голова трещала так сильно, что становилось тошно. Так еще и тело постоянно трясло, отчего сильно укачивало.

Одно лишь открытие глаз стало для меня сложнейшим испытанием, но вскоре я всё-таки смог. И, наверное, лучше бы я глаза так и не открывал.

Передо мной открылся вид бескрайней… пустыни? Я сомневаюсь, потому что привычный мне песок был бежевого, желтоватого и красноватого цвета, но никак не темно-серого, цвета пепла.

Изредка виднелись тонюсенькие искореженные стволы деревьев, рассмотрев которые получше, я понял, что стволы их и ветви напоминали скорее уголь, чем кору. Листьев на них тоже не было, поэтому я сначала было подумал, что деревья мертвы, высохли там или сгорели, но нет. На кончиках веток распускались ярко-алые цветки с невероятно длинными лепестками, с которых на землю иногда капала такого же цвета жижа.

Кроме странного песка и странных деревьев не было больше ничего от слова совсем. Так я думал, пока наконец не обратил внимание на шум. Ранее я думал, что это в голове звенит от того, о чем я пока не могу вспомнить. Но на деле источником шума оказался просто громадных размеров смерч, воронку которого изредка окутывали сети фиолетовых и зеленых молний.

— Раз проснулся, так хоть голос подай, пацан. — наконец я заметил еще одну деталь. Прямо сейчас я болтался на спине у Бермунда.

— А, извините, просто не сразу понял, что вообще происходит. Может, расскажите, что случилось, и где мы вообще находимся?

— Не торопись, как до места дойдем, так и расскажу. А пока насладись видами, что ли, хех. — старик усмехнулся в своей обычной манере загадочности, к которой я уже успел хоть немного привыкнуть, что она не выводила из себя.

В любом случае, расспрашивать его дальше смысла никакого нет, поэтому решил последовать совету и рассмотреть окрестности побольше. Хотя, что я вообще могу еще увидеть в бесконечных песках?

Ах да, фауна, как же я мог забыть. В нескольких десятках метров от нас песок вдруг начал дрожать и поплыл волнами. Постепенно из-под него стал вырастать горб, пока песок, не сдавшись под силами гравитации, стал открывать тело неизвестного существа.

Просто огроменная личинка черного цвета размером с дом. Между сегментами её тела прорастали склизкие усики, на конце которых были острые костяные наросты. Слизь скатывалась по всему её телу на песок с характерным шипением, поднимая облачка сероватого дыма.

Тварь полностью вылезла из-под песка и просто замерла. Она стояла так несколько минут, нисколько не двигаясь. Бермунд же даже не обратил на неё внимания, но, вероятно, заметил. Я решил попусту не раскрывать свой рот и не донимать старика вопросами.

Вдруг по телу личинки от хвоста до самой головы прошла дуга, отдающая синим свечением, а тварь стала неестественно трястись. Во множествах местах по всей её коже стали открываться небольшие отверстия, из которых с чавкающим звукам вылезли десятки рук. Настоящих, мать его, человеческих рук, только гораздо больше, сероватого цвета и с длиннющими когтями на пальцах!

— Эй, с-старик, что это за плод фантазий космодесантника?! — хоть дар героя и помогал держать эмоции в узде, менее отвратительной эта тварь не становилась.

— Не совсем понял, о чем ты, но это пустынный червь, и если не хочешь, что он тебя медленно переварил, а потом из твоих останков выросло то милое деревцо с алым цветочком, то заткнись и не шуми. — Бермунд, видимо, совсем не был впечатлен этой тварью. Его застывшее камнем выражение лица не сменилось, даже когда гигантская личинка резко повернула свою переднюю зубастую часть прямо по направлению к нам.

Но то ли она была не голодной, то ли не заметила нас или что-то еще, тварь так и осталась лежать на одном месте. А мы продолжили свой путь.

Больше никаких представителей местного животного мира мне не встретилось, хотя пару раз краям глаза я замечал какое-то шевеление в песке, но увидеть никого не удалось, что к лучшему.

Постепенно я стал догадываться, где мы. Об этих местах ранее я только читал и рассказы слышал: странные существа, изменившиеся под действием маны, такие же странные растения и местность. Однозначно, мы были внутри осколка Осирии, а может и вовсе в Срединных землях. Вот только совсем не понятно, почему из всех мест старик притащил меня именно сюда.

Спустя еще час ходьбы старик вдруг резко остановился и бесцеремонно скинул меня на песок. Я хотел бы выкрикнуть что, но понял, что тело уже пришло в норму, и я смог наконец двигать своими конечностями.