Тогда же Ариец сказал:
— Наш ефрейтор закусил удила… Если бы в Бельгии или во Франции этот маньяк столкнулся с настоящим сопротивлением, он не задумываясь применил бы газовые бомбы.
— Не может быть! — воскликнула Ильза, подзадоривая дипломата. — Ведь применение газов запрещено международной конвенцией.
— Не будьте наивны, Ильза!.. В один прекрасный день Геббельс раструбит по всему миру, будто бы англичане или французы сами сбросили над Германией газовые бомбы. Вот и все! Они вынудили фюрера ответить тем же… Старый шулерский прием. Кто станет проверять вымысел Геббельса? Наши военные склады забиты химическими бомбами. Мне говорили об этом сведущие люди…
И снова проверка, снова поиск данных, подтверждающих информацию.
Книжный киоск у Бранденбургских ворот, превращенный в «почтовый ящик», действовал надежно и безотказно. Информация Ильзы Штёбе порой приходила в Москву на второй, третий день…
В это тяжелое для Ильзы время ее разведывательная работа приобрела наиболее широкий размах. С помощью своих друзей ей удалось найти новую службу — она стала заведовать рекламным бюро парфюмерной фирмы в Дрездене. Теперь у нее даже стало больше свободного времени… Она могла ездить по стране, бывала несколько раз за границей: в Бельгии, во Франции, в Италии… Но Ильза с тревогой замечала, что здоровье ее с каждым днем ухудшается.
Альта редко выходила на прямую связь с людьми, которые также работали в подполье. Она не встречала их неделями, иногда месяцами и все же постоянно ощущала поддержку, крепкие руки друзей, работавших где-то рядом. Это придавало ей новые силы. В день своего рождения, 23 декабря, Ильза, как обычно, спустилась в подъезд за почтой. С тихой грустью подумала: сколько поздравлений бывало в прошлые годы. Кто-то вспомнит ее теперь… Ильза открыла ключиком почтовый ящик. Среди газет лежал небольшой сверток, скорее пакетик. Ни адреса, ни почтового штемпеля. Она торопливо раскрыла его и задохнулась, зарделась от счастья! В пакетике лежали три свежие гвоздики… Кто-то помнил о ней. Конечно, это Курт! Только он знал и помнил день ее рождения… Как, через кого смог он прислать эту весточку любви и внимания? На душе стало празднично.
А события становились все более грозными.
Полковник Хойзингер из оперативного отдела генерального штаба в присутствии фельдмаршала Кейтеля докладывал Гитлеру о плане «Барбаросса». Совещались вшестером, чтобы гарантировать сохранение тайны.
В кабинете Гитлера были еще командующий сухопутными войсками Браухич, его начальник штаба Гальдер и военный советник фюрера Иодль. Гитлер одобрил план, приказав сделать только некоторые дополнения. 18 декабря 1940 года план «Барбаросса» был утвержден. Под документом, составлявшим государственную тайну империи, стояли подписи Адольфа Гитлера и фельдмаршала Кейтеля. Гитлер собственноручно дописал распоряжение к плану — «Директиву по дезинформации противника». Суть его сводилась к тому, чтобы сохранить впечатление, будто подготовка к высадке в Англии продолжается, и инсценировать стратегическое развертывание сил для операции «Барбаросса» в виде «величайшего в истории войн дезинформационного маневра с целью отвлечь внимание от последних приготовлений к вторжению в Англию».
Но гитлеровцам не удалось скрыть своих планов. Архивы сохранили до наших дней сообщения мужественных разведчиков, которые предостерегали нашу страну об опасности. Среди этих донесений есть много информации, поступившей из Берлина за подписью «Альта».
В конце февраля 1941 года Ильза Штёбе писала:
«Подготовка к войне против Советского Союза зашла далеко. Руководящие круги, как и прежде, придерживаются точки зрения, что война с Россией начнется еще в этом году. Формируются три армейские группы под командованием фельдмаршала Бока, Рунштедта и фон Лееба. Армейская группа «Кенигсберг» будет наступать в направлении Ленинграда. Армейская группа «Варшава» — в направлении на Москву. Армейская группа «Познань» — в направлении на Киев. Сроком наступления необходимо считать 20 мая. Запланировано колоссальное сражение в районе Пинских болот с участием 120 дивизий с немецкой стороны. Уже построены бронепоезда применительно к русской железнодорожной колее».
В первые дни марта Альта сообщила дополнительные сведения о подготовке к войне.
«Имеются, — передавала она, — и другие факты, говорящие о том, что выступление против России состоится в ближайшем будущем. Называют сроки 15 мая — 15 июня. Утверждают, что в генерал-губернаторстве, в Польше, сосредоточено 120 дивизий… Ариец указывает, что о предстоящем выступлении против СССР ему передавали те же самые лица, которые в начале 1940 года говорили о готовившемся выступлении против Голландии и Бельгии…
В военных кругах возникает тревога — не замечают ли русские, что на них готовится нападение, не собираются ли они упредить германские удары. Сосредоточение советских войск на границе у некоторых военных вызывает удовлетворение. Они считают, что русская армия не сможет быстро отступить в глубину своей территории, «и германскому командованию удастся осуществить против нее современные Канны».
В апреле Альта вновь подтвердила свою информацию о назревающих военных событиях. Она передала в Москву, что прежние сроки нападения только откладываются в связи с военными действиями на Балканах.
Курту Вольфгангу она писала отдельно:
«Тяжело наблюдать всю подготовку к назревающему конфликту. Держите глаза открытыми и не обманывайте себя…»
Последнюю фразу она подчеркнула жирной чертой.
Спустя несколько дней Альта послала в Москву донесение о новой встрече с Рудольфом фон Шелиа.
Как всегда, сведения Рудольфа фон Шелиа были точны. Все его прогнозы были верны: 30 апреля в ставке германского верховного командования установили дату нападения на Советскую Россию — 22 июня 1941 года. Конечно, Ильза Штёбе не могла знать точную дату начала войны, но все говорило о том, что «день Д» неотвратимо приближается.
Седьмого июня Ильза Штёбе передала из Берлина:
«Вопрос о России стоит здесь в центре внимания. Гитлер лично приказал Гиммлеру установить, кто распространяет слухи о войне с Россией. Такие слухи все чаще просачиваются отовсюду… На восток, как и раньше, ежедневно уходят до пятидесяти эшелонов с войсками и военными грузами… Генералы опасаются затруднений в снабжении горючим, так как война с Россией потребует ежедневной отгрузки 24 составов горючего. В распоряжении военных пока может быть только шестнадцать составов. Возникает опасение, что танковые войска не смогут пройти дальше Киева… Никто из информированных людей не сомневается, что военные действия против России будут предприняты. Альта».
И, наконец, 16 июня, за шесть дней до нападения, Ильза передала еще одно шифрованное сообщение:
«В штабе верховного командования вооруженных сил Германии упорно циркулируют слухи о выступлении против Союза в ближайшие дни — 22—25 июня».
4
Шандор Радо продолжал оставаться в тени. Сохраняя законы конспирации, он выходил на связь даже с членами своей группы только в случаях крайней необходимости. Иных Шандор просто никогда не видел, но знал, чего можно ждать от каждого, на что способен тот или иной подпольщик. Для большинства своих людей он оставался неизвестным Альбертом, а псевдонимом Дора пользовался только в переписке с Центром.
Прошло около года с тех пор, как Радо вел самостоятельную работу в Швейцарии. Но за это время Шандор так и не встречался еще с радистом Джимом. Знакомство с ним произошло только после отъезда Сони из Швейцарии.
Сидели в кафе. По-английски Соня говорила свободно, но с акцентом. Она дала Джиму задание — поехать в Мюнхен, жить там в качестве туриста, изучать немецкий язык. Вручила ему деньги, назначила встречу через три месяца в Лозанне, по сигналу, который он получит почтой.
