В ставке Гитлера решающим условием успеха летнего наступления считали тайну его подготовки. Но тайны такой давно не было.
«В районе Курска, Вязьмы и Великих Лук, — говорилось в новом донесении, — немцы заметили сосредоточение значительных сил русских. В верховном командовании считают возможным, что советское Верховное командование ведет подготовку превентивного наступления одновременно на многих участках фронта…»
К началу июля на Курской дуге сосредоточились мощные группировки противоборствующих противников. По обе стороны фронта всего насчитывалось более двух миллионов человек. Каждая из сторон ждала, что противник начнет наступление первым.
За сутки до начавшейся битвы на Курской дуге еще одна «сторожевая застава» подтвердила донесение Вертера:
«Немцы установили, что со второго мая русские войска отвечают на происходящую перегруппировку армий Манштейна новой концентрацией моторизованных сил в районе Курска, восточнее Харькова. Допустить дальнейшую концентрацию советских войск западнее и юго-западнее Курска для немцев невозможно, так как наступление русских на этом участке создает угрозу всему Центральному фронту, если это готовится наступление, немцы должны начать превентивное наступление, чтобы предупредить удары Красной Армии…»
Позже этот приказ стал трофейным документом, он попал в руки наступающих советских войск. В ночь перед наступлением Гитлер обратился к немецким солдатам и офицерам:
«С сегодняшнего дня вы становитесь участниками крупных наступательных боев, исход которых может решить войну. Ваша победа, больше чем когда-либо, убедит весь мир, что всякое сопротивление немецким армиям в конце концов все-таки напрасно… Мощный удар, который будет нанесен советским войскам, должен потрясти их до основания. И вы должны знать, что от успеха этого сражения зависит все…»
Казалось бы, верховное германское командование имело все основания верить в успех предстоящего наступления. Целью его было окружение советских армий, насчитывающих до миллиона человек. А следующий этап — захват советской столицы, завершающий поход на Россию.
Для подготовки операции, казалось бы, сделано все возможное: две трети германских танков, сосредоточенных на Восточном фронте, были собраны в районе Курской дуги. Одна треть пехоты — семьдесят дивизий — тоже сосредоточилась в этих местах. Сделали все возможное, за исключением одного — не удалось раскрыть планы советского командования, а самим сохранить в тайне подготовку своего летнего наступления.
В директиве по выполнению операции «Цитадель» Гитлер потребовал
«широко использовать момент внезапности и держать противника в неведении, прежде всего относительно даты наступления… Чтобы сохранить тайну, в замысел операции могут быть посвящены только те лица, причастность которых абсолютно необходима».
Но сохранить тайну не удалось! Из самых разных источников советское командование знало о масштабах и сроках предстоящего наступления фашистских войск. За три дня Ставка предупредила командующих фронтами о том, что наступление противника может начаться между третьим и шестым июля сорок третьего года. Позже стал известен даже час предстоящего удара.
В ночь на пятое июля представителю Ставки маршалу Жукову позвонил командующий Центральным фронтом Рокоссовский и сказал: взят в плен немецкий сапер-перебежчик, он подтвердил, что немецкое наступление начнется сегодня перед рассветом — около трех часов.
Войскам уже объявили приказ Гитлера о наступлении.
Шел третий час ночи, начинало светать. Представитель Ставки приказал открыть огонь из всех орудийных стволов, как предусмотрено планом операции. В два часа двадцать минут начался артиллерийский обстрел позиций противника — за сорок минут до наступления немцев. Боевые порядки атакующих частей были нарушены. Противник начал боевые действия только в пять тридцать — с опозданием на два с половиной часа. Советское командование противопоставило нацистским замыслам тактику преднамеренной обороны, чтобы, перемолов силы атакующего противника, перейти в контрнаступление.
Жесточайшие оборонительные бои длились неделю. В первый день советские войска отразили пять атак. В битве с обеих сторон участвовали тысячи танков, самолетов, орудий.
К исходу недели напор противника стал ослабевать. Тринадцатого июля Гитлер отдал приказ отвести войска на исходные рубежи. Советские армии перешли в контрнаступление. В пятидесятидневных непрерывных боях германская армия потеряла более полумиллиона солдат. Операция «Цитадель» провалилась. Наступил решающий перелом в Великой Отечественной войне в пользу Советского Союза.
Через много лет маршал Жуков, прославленный полководец, четырежды Герой Советского Союза, рассматривая в своих мемуарах ход битвы на Курской дуге, писал так:
«Всякий мало-мальски знакомый с военным делом человек понимает, из чего складывается военный успех: верная оценка всей обстановки, правильный выбор направлений главных ударов, хорошо продуманное построение войск, четкое взаимодействие всех родов оружия, высокое моральное состояние и выучка личного состава, достаточное материально-техническое обеспечение, твердое и гибкое управление, своевременный маневр и многое другое требуется для того, чтобы одержать победу… Хорошо работающая разведка также была одним из слагаемых в сумме причин, обеспечивших успех этого величайшего сражения».
4
Эвакуировавшись из Москвы в тяжелые дни октября сорок первого года, Грета Беликова через несколько месяцев вернулась домой в остуженную, заброшенную квартиру за Киевским вокзалом. За это время Григорий раза три-четыре заглядывал сюда ненадолго и только перед самым приездом жены попытался навести хоть какой-то порядок. Грета приехала утром. Завтракали за голым, покрытым газетой столом, а через час Григорий ушел на службу и только на третьи сутки появился снова.
Оставшись одна, Грета принялась за уборку — скребла, мыла, стирала, восстанавливая былой уют. Григорий в изумлении застыл в дверях, увидев, как преобразилась квартира. Но дней через десять Грета взбунтовалась. Ее тяготило одиночество, глодала тоска по детям, оставшимся в эвакуации.
— Я долго так не выдержу, хочу работать, — сказала она Григорию. — Иначе незачем было возвращаться…
Весной Грета начала работать в группе Курта Вольфганга. Жила в общежитии, иногда электричкой приезжала в Москву, виделась с Григорием лишь урывками. Но, занятая настоящими делами, она стала куда спокойнее.
Так прошел год, насыщенный событиями на фронте, которыми жила страна. Тяжело переживали прорыв германских войск к Сталинграду, Северному Кавказу, радовались окружению армии Паулюса. Успехи, неудачи, снова победы…
Успехи и неудачи на фронте не всегда совпадали с обстановкой на тайном фронте, с деятельностью «сторожевых застав» в глубоких тылах противника. Успех битвы на Курской дуге совпал с тревогой за судьбу одной из «застав» в Южной Германии. Там требовалось пополнение, и вскоре после Сталинградской битвы туда переправили двух парашютистов-разведчиков, снабженных коротковолновыми передатчиками. Это были Инга и Франц. Грета готовила им экипировку, обдумывая все, вплоть до пуговиц на белье, чтобы ничто не вызвало подозрений в случае, если они попадут в сложное положение.
В общежитии койки Инги и Греты стояли рядом. Инга была моложе. Это не мешало их дружбе. Черноглазая веселая Инга делилась с Гретой девичьими тайнами. По паспорту Инга была теперь Анной Вебер. Грета придирчиво разглядывала паспорт, но огрехов никаких не нашла.
И вот Инга исчезла…
В маленьком городке на стыке трех границ — Швейцарии, Франции и Германии — жила одинокая пожилая женщина Анна Мюллер. Сбором информации она не занималась, тем не менее ее всячески оберегали и на связь с ней выходили только с разрешения Центра. Подобно Банкиру в Берлине, Анна Мюллер занималась паспортами и переброской подпольщиков через границу. Именно к ее брату Гансу, жившему рядом — по ту сторону границы, Инга и должна была явиться после своего приземления. Затем с его помощью Инга переедет в Мюнхен, свяжется с разведчицей Микки, устроится там на работу и только после этого установит радиосвязь с Центром.
