— И это ещё не всё! Сегодня познакомлю тебя с баней.

Она шла и смеясь рассуждала насчёт предстоящих планов. Не всё было ясно из сказанного, но я понял, что остаток дня обещает быть насыщенным. Пережить бы его.

Дома мне опять стало душно и неприятно. Я бы остался жить на улице, будь моя воля. Вся эта обстановка меня угнетает. Алекса засуетилась, куда-то убежала, её долго не было. А потом она вернулась, держа в руках два сооружения, похожие на палки. И при этом чему-то неимоверно радовалась.

— Ты не поверишь, я нашла в сарае костыли! Совсем забыла, что в детстве ломала ногу.

Она продемонстрировала их в деле. Смешно подставила под мышки и сделала вид, что хромает, поджав ногу. Впервые за всё время мне пришло в голову: а что она собственно тут делает одна в такой глуши? Хрупкая молоденькая девушка? Ни одного разумного предположения у меня не было, хотя, конечно, я достаточно смутно представлял образ жизни на этой планете. Но однозначно она должна быть под защитой кого-то сильного, иначе может случиться всё что угодно.

Алекса уже отчаялась меня вывести на диалог. Просто говорила что-то без умолку, я, если честно, не всегда слушал. Всё осознать было сложно. И я считал, чем меньше мы общаемся, тем лучше. Потому что до сих пор наверняка не знал, кто она. Конечно, скорее всего, обычная жительница Земли, не подозревающая о моём происхождении, но осторожность не помешает.

Я понял, что она настойчиво мне предлагает примерить на себя это чудо техники. Попробовал. Неплохо. Действительно, теперь совершенно спокойно могу ходить сам.

— Отлично! Так, начало многообещающее. Сейчас в баню! Знаешь, что это такое?

Я неопределённо кивнул.

— Ясно.

Алекса смотрела на меня восторженными огромными голубыми глазами. Мне было не понять, чему она рада. Предполагал, что всё из-за того, что теперь ей не придётся носить меня на себе. Сидел и изучал приспособление. На улице уже темнело.

Она куда-то опять ушла. Вернулась не скоро. Помогла мне встать и торжественно сказала:

— Идём!

Мы отправились в небольшое помещение рядом с домом. Когда подошли, она многозначительно посмотрела на меня.

— Это баня. Здесь можно помыть себя.

Она ладонью одной руки потёрла другую. Потом посмотрела на меня и, осознав, что я вообще ничего не понял из её описания, затолкала внутрь и дала стопку вещей.

— В общем, разберёшься…

Закрыла дверь и ушла…

В общем, я разобрался. Температура, конечно, жуть, плюс к моей нормальной просто убийственно. Пару раз выходил и валялся в снегу. Кайф. Иначе бы я сварился. Что-то было приятное в этом контрасте жары и холода. Надел вещи. Они для меня непонятные и странные, но вариантов больше не было. Моя одежда уже мало пригодна для носки. Используя костыли, нормально добрался до дома. Дани меня при встрече сразу облизала, видимо, я был слишком чист. Зашёл и увидел, что нет моей постели в коридоре. В проёме появилась Алекса.

— Я подумала, давай — будешь внутри жить, а то как-то неудобно, что ты вместе с собакой спишь. Вроде, я смотрю, ты не опасен и настроен дружелюбно.

В последней фразе она точно сомневалась и произнесла её неуверенно. Очень большая ошибка пускать посторонних к себе в дом. Так и хотелось ей об этом сказать. Но так как я и есть тот самый посторонний, тактично промолчал.

Не очень рад такому повороту событий. Как-то было приятнее и спокойнее жить в коридоре с Дани. Должен отметить, мы нашли с ней общий язык. Она с тоской смотрела на меня. А я мысленно ей говорил, что если бы у меня был выбор, то я бы остался, но обижать хозяйку нехорошо. Дани согласилась со мной.

Теперь было понятно, для чего меня вымыли!

Я впервые вошёл внутрь жилища. Внутри всё было отделано деревом местной породы. Комната в доме была единственная, хоть и просторная. Посередине одной из стен находилась печь, и в ней горел огонь. Рядом стояла кровать. Я очень надеялся, что моё место не возле источника тепла. Хорошо, что опасения не подтвердились, Алекса указала на другую кровать, у входа. Возле окна стояли стол и два стула, были ещё пара шкафов и одна навесная полка. На столе расставлены многочисленные тарелки и прочие столовые приспособления.

— Может, давай ещё раз попробуем тебя накормить? — спросила неуверенно хозяйка. Я кивнул. Всё выглядело аппетитно. Решил съесть совсем немного.

Алекса

Прошёл почти месяц. Незваный гость меня совсем не напрягал, он был настолько необщителен, что порой я даже забывала о его присутствии. Вроде окреп и стал нормально питаться. Но было видно, что для своей комплекции он ещё слаб. Много спал, гулял с Дани. Они сдружились. Я немного ревновала, видела, им интересно вместе. С Киром почти не разговаривали, а когда возвращалась домой, он всегда уходил. Являлся частенько, когда я уже спала. Вообще держался особняком и воспринимал меня, словно я мебель. Сначала расстраивалась, а потом решила вести себя так же, и сразу стало легче. Меня в общем-то всё устраивало, и как ни странно, я рядом с ним чувствовала себя в безопасности.

Однако поговорить об одной вещи мне всё-таки хотелось. Жить нам ещё два месяца здесь, а помощи от него никакой. Всё в одни руки. Уже как-то надоело. В конце концов я же не служанка ему. Желания предложить помощь у него, очевидно, не возникало. Да и вообще, мог бы и поговорить со мной ради приличия, может, мне было бы и не так обидно. Я же спасла его как-никак.

Чистила картошку к обеду, Кира не было как обычно. Всё думала, как его отловить, он, очевидно, избегал всяческого общения со мной. И тут, будто прочитав мои мысли, он заглянул в дверь, что-то забыл и вернулся.

— Кир, можно тебя?

Он нехотя подошёл. Встал рядом, и чувствовалась разница в росте, была по сравнению с ним мелкой и незначительной. От него пахло морозной свежестью и мужчиной. Выглядел уже совсем как нормальный человек. Хоть одежда отца смотрелась на нём странновато, он у меня бунтарь и не любил ничего традиционного, всё же это гораздо ближе к современному миру, чем его первоначальный наряд. Был, как всегда, суров и недоволен. Но меня уже не напугать. За месяц я поняла, у него просто такое выражение лица. А глубоко внутри, вполне возможно, он белый и пушистый.

Поставила перед ним кастрюлю и вручила нож. Он смотрел вопросительно.

— Помоги почистить картошку к обеду.

Он окинул меня презрительным взглядом, будто я какая-то холопка. Отодвинул кастрюлю и швырнул нож в стену напротив. Тот с лёгкостью вошёл в бревно.

— Ах так! Тогда я тоже готовить не буду! Я вообще не голодна.

Разозлилась и, хлопнув дверью, ушла на улицу.

Григориан

Моему возмущению не было предела. Я, воин, должен заниматься стряпнёй! Это вообще выше всяких рамок. Но сказать напрямую об этом, значит признать, что я ничего не забыл, и тогда не избежать расспросов. И кажется, как ни прискорбно это признавать, я завишу от этой девчонки. Мне тут ещё жить и жить. Всю округу обошёл, все следы погребены под толстым слоем снега. Так что надо ждать, пока растает, и потом с Дани я найду то, что нужно. Почему-то я уверен, что будет именно так. Однако даже учитывая мою зависимость, я вовсе не собираюсь делать всё по её указу. Мне и так жутко не нравится, что Алекса себя мнит моим покровителем во всём. Не знаю, как ей намекнуть, что я отнюдь не её собственность, и уж точно не домашний питомец. Поэтому время, проведённое вместе, старался сократить, чтобы не нагрубить и случайно не обидеть. Бывало, что за день мы и парой слов не обменивались. Меня такой вариант очень устраивал.

Она рассердилась и ушла. Сначала не придал этому значения. Какое мне дело? Может, она не вернётся? Вот было бы здорово! Но это полнейшая глупость, куда же она может отсюда уйти?

Стрелки на часах сделали один круг, потом ещё один, и когда пошёл третий, на улице была полная темень. Я запереживал. Вдруг что-то случилось? Не хотелось быть виноватым в этом. Уже по привычке оделся и пошёл на поиски.