Ну что за мысли в моей голове?

Позвала Григориана. Он вбежал, опять встревоженный, будто что-то произошло.

— Ты сильно занят?

— Нет.

— Посиди со мной.

Он послушно сел.

— Ты не ответил на один вопрос, и сейчас настолько нечего делать, что только об этом и думаю. Мне совсем нельзя перенапрягаться, — улыбнулась я, выдавая мою невинную ложь. — Чувствую, ты знаешь. Расскажи, что со мной будет, когда мы доберёмся.

Он молчал, будто подбирал нужные слова. Это немного пугало.

— Алекса, тебе уготована большая честь, — начал он каким-то чужим голосом. Словно хотел номинировать меня на «Оскара».

— И причина в твоей чистой крови. Ты, как и твои родители, коренная жительница планеты Малаган. Сейчас правит Адамаск. И он хочет, чтобы ты стала его женщиной и родила ребёнка.

Я лежала, часто моргала от удивления и даже не знала, что сказать. Григориан наблюдал за моей реакцией. Пока не знала, радоваться или плакать от такой чести. Но идея выйти за первого встречного, пусть королевского рода, мужчину мне как-то не очень нравилась. Тем более мне уже нравился другой… Будто поняв мои сомнения, Григориан добавил:

— Не совру, если скажу, что об этом мечтает каждая девушка на нашей планете. Адамаск очень богат и хорош собой, умный и общительный.

От того, что Григориан кинулся ещё и рекламировать этого Адамаска, сердце опустилось и захотелось его сильно чем-нибудь ударить. Бесчувственный чурбан! Теперь всё ясно, он переживает за меня только лишь как за ценный груз. А я-то лежу и мечтаю непонятно о чём. Ну нельзя быть такой глупой и наивной. Если бы я хоть чуточку ему нравилась, он бы точно не стал с таким энтузиазмом меня уговаривать.

Слёзы были готовы политься в любой момент. Постаралась взять себя в руки и показать всё равнодушие, на которое способна. Протестовать нет смысла, это бесполезно, он уже сказал, что задания не проваливал, и я ему охотно верю.

Еле выдавила из себя:

— Спасибо, что сказал заранее.

Он кивнул в ответ. На лице была маска, не выдающая ни одной эмоции. Зомбированный робот, да и только.

Замкнулась в себе, дав понять, что неплохо, если бы меня оставили. Григориан проявил верх понимания и почти сразу же ушёл.

Я уже жалела, что затеяла этот разговор, он мне принёс совсем не радостные новости.

Григориан

Она не билась в истерике и не плакала. Вполне себе холодно восприняла известие. Зря я переживал, что сделаю ей больно. Узнав новость, Алекса замолчала и больше ничего не спрашивала, оставил её подумать.

— Если что, зови.

В ответ ни слова.

Видно, это только моё горе, и тем лучше. Я как-нибудь справлюсь.

На сердце лежал тяжёлый камень. И всему причиной было равнодушие девушки в соседней комнате. Ни капли сожаления. Может, она там лежит и радуется, что скоро сыграет хорошую партию. Ведь все девушки мечтают об этом?..

Какие грани этого убивающего меня изнутри чувства ещё придётся познать? Оно то возносит до небес, то опускает в преисподнюю. И я ничего не могу с этим сделать.

Не находил себе места. И радовало только одно, что я с честью выполнил долг перед другом, расхвалил его и преподнёс информацию с позитивной стороны. Но на самом деле это совершенно не радовало. Чувство, что я предатель, не отпускало. Как от него избавиться? Что я могу сделать?

Схватил первое, что попалось под руку, со стеллажа с едой и отправился к Фахту. Он по-старчески дремал, но, увидев меня, вскочил. Я закрыл дверь, бросил на пол провиант, который принёс, и сел рядом. Мы оба молчали. Мне не хотелось ничего говорить, надеялся, что Фахт, как всегда, прочитает мысли и сам задаст наводящий вопрос. Он мудрый старик и, может, что-нибудь подскажет? Но он молчал и явно был не в настроении беседовать. Я, наоборот, пребывал в нетерпении. Было много мыслей, одна перебивала другую, не знал, с чего начать. Вдруг на меня снизошло озарение. Почему я перестал быть самим собой? Заведомо отказался от выигрыша и отдал его другу. Ну и что, что Адамаск правитель? Я тоже сын достойных людей и не считаю себя хуже него. Разве в борьбе с ним меня когда-нибудь останавливало наше неравенство? Почему я должен оставить свои мечты и надежды ради сомнительного будущего Алексы. Почему ей с ним должно быть лучше? Пусть она сама выбирает, и это будет честно. И по отношению к ней, в том числе. Все остальные варианты бессмысленны и только больше затягивают в пучину страданий.

Мне идея безумно понравилась. Прокрутив её ещё раз в голове, понял, что это то, что нужно. С твёрдой уверенностью встал и вышел из комнаты, так и не дождавшись ни одного слова от Фахта.

Сразу направился к Алексе. Она спала. И, конечно, будить её я не стал. Придётся подождать до завтра.

Григориан

Я маялся и не мог заснуть, всё прокручивал сценарии диалога, пытался подобрать нужные слова. И был уже близок к тому, чтобы записать всё на лист и потом ей прочесть, а лучше просто отдать. Хотелось много всего сказать, но очень боялся, что она посмеётся надо мной и не воспримет всерьёз. Сомнения, предположения и планы, голова шла кругом. Не выдержал, выпил снотворное, чтобы приблизить утро нового дня.

Было сразу понятно, где я нахожусь, потому что только в моих снах Алекса становилась сама не своя. Она не была спокойной, нежной и размеренной. Девушка делалась напористой, дерзкой и всегда очень желала близости со мной. Буквально срывала с меня одежду и забирала то, что хотела. Да, таковы мои желания, тут ничего не скажешь. И такие сны мне снились частенько.

Сижу в охотничьем домике, всё на своих местах, и даже чувствую запах свежесваренного супа. Привязан к стулу по рукам и ногам. Да, картина мне очень что-то напоминает, только мы поменялись ролями. Алекса стоит, пристально смотрит, волосы её взъерошены, и взгляд выдаёт, что она задумала что-то недоброе. Одета в очень коротенькие шортики и совсем маленький топик. А почему бы нет? Это же мой сон, как хочу, так и одеваю. Глянув специально за окно, убедился, что там всё как положено — снежная зима. Пока просто сижу и наслаждаюсь её видом. Не скрывая своего интереса, нагло задерживаясь на ещё прикрытых, но таких притягательных частях тела. Алекса, кажется, не против и готова встать так, чтобы её удобно было рассматривать. Стоит и упивается своим положением. Жду с нетерпением её дальнейших действий. Девушка зловеще улыбается и говорит:

— Ну что, вот ты наконец и попался мне. Сейчас получишь за всё сполна.

— Милая, а я вовсе не против. Уже горю от нетерпения. Давай поскорей начнём!

— Правда?

Не успеваю ответить, как она подходит и целует меня. Властно, страстно, и, по-моему, она уже забыла о своих угрозах. Но нет, отстраняется. Берёт нож, это настораживает. Кто знает, что у неё в голове. Разрезает мою одежду, потому как снять её каким-либо другим способом просто невозможно, руки связаны. Медленно, смакуя каждый момент, она избавляется от её остатков в полной тишине. Плотоядно окидывает меня взглядом и проводит лезвием по коже, но, если честно, мне уже давно всё равно. Я не знаю, чего она хочет добиться, но моё желание и так уже выпрыгивает из штанов, и, если бы не верёвка, девчонка бы уже давно нарвалась на «неприятности». Часто дышу, компенсируя этим бездействие. Девушка садится на мои колени, я хочу поймать её губы, но она уклоняется и они достаются моей коже. Шея, руки, грудь — всё попадает под их внимание. Мне мучительно приятно и так хочется обнять её, поцеловать, ощутить волосы в своих руках и утонуть в них. Ограничения, которые я чувствую, уже начинают злить. Алекса же довольно улыбается, очевидно, всё идёт по её плану. Возвращается к губам, не отводя глаз, смотрит, но не целует. Я первый не могу дотянуться, и от желания уже темнеет в глазах. Она наконец-то дотрагивается еле-еле сначала до верхней губы, потом до нижней, а потом, словно тайфун, удовлетворяет мою потребность в контакте с ней. Безумие длится не так уж и долго. Вскоре она отстраняется, встаёт, дарит воздушный поцелуй и машет ручкой на прощание. Мило вертит попкой и уходит. Я, в полном недоумении, связанный, остаюсь один в доме… И не представляю, что делать.