— Ты знаешь, где Урмэд? — отложила страдания по красоте на потом.

— Сам бы хотел знать. Это он убил Рахнарда?

— Да. Он пришел с утра, хотя раньше так никогда не делал. И скажу, что это было своевременно. Ремерд ворвался, хотел меня… ударить, но Урмэд не позволил. Дальше она рассказал всё как было до момента как вылезла в окно.

С каждым словом Нанд хмурился всё больше. Правда о том, что это он предупредил Урмэда о Ремерде, говорить не стал. Несущественно.

— Ремерда видели с утра до обеда. Он объявил об измене, и поднял всех на уши. Труп Рахнарда до сих пор лежит на столе в общем зале. Мы сразу поняли, что произошло и по моему сигналу лояльные нам части начали действовать. Урмэд загодя раздал нам шарики связи, и мы предупредили остальных. В городе беспорядки. Наши громят части и избавляются от имперцев.

Но ни самого Урмэда ни Ремерда пока никто не видел. Сдается мне, он в камере или еще хуже в пыточной.

Иэнель испуганно прижала ладонь к губам.

— Ты знаешь где это? — пробормотала она.

— Да. Только не знаю в какой именно.

— Тогда кольцо нас выведет, я сплела заклинание поиска. Мне только нужна охрана. Иэнель с трудом поднялась. Болела каждая мышца.

Нанд думал несколько мгновений. А потом подозвал ожидающих за спиной воинов к себе.

— Трое со мной. Тигерн, — кивнул высокому, чуть сутулому даггеру со шрамом через всё лицо — остаешься за старшего. Убивать всех без повязок. Добровольно сдавших оружие закрывать в общих камерах правого крыла. Я потом с ними разберусь.

— Но вы же…

— Это приказ, — нахмурился Нанд, — И так кровища рекой. Возможно, кто-то добровольно перейдет на нашу сторону.

С неохотой, — по мнению даггера, излишнее милосердие было лишней тратой времени — Тигерн кивнул, и махнув рукой, отправился в парк, туда, куда до этого ушли имперцы. Приказ есть приказ.

Солнце садилось и Иэнель охватила жуткая паника. Целый день в застенках чёрного замка мало кто выдерживал. Даже она слышала эти байки.

Нанд навязал ей бирюзовый лоскут на плечо, и они двинулись вперед.

В коридорах дворца тут и там вспыхивали стычки имперцев с повстанцами, звенела сталь, слышалась ругань. Где-то горело и дым заволакивал отдельные коридоры. Но даггер вел их мимо, обходя очаги столкновений дальней дорогой. Не стоило рисковать жизнью принцессы и лишний раз нарываться. Тем более это жена Урмэда.

Лестница за лестницей, они углублялись под землю. Тут было тихо и мрачно. С потолка капала вода, по углам в темноте шуршали крысиные лапки, лицо периодически куталось в паутину. Трое их спутников молча, словно тени, следовали за ними.

— Так, теперь активируй свою поисковую магию, — скомандовал даггер, когда они остановились на развилке трех коридоров. Только средний был освещен редкими факелами.

Иэнель выпустила из кольца бледно-желтый шарик, и он полетел в коридор, который был точно посередине. В принципе, логично.

Капала вода. Монотонно, громко, раздражающе. Сознание то плыло, погружаясь в темную муть, то выпрыгивало под этот нескончаемый перезвон. Тошнило, хотелось пить, тепла и покоя.

Урмэд попробовал шевелиться. Всё было плачевно. Понял одно — он на полу и что-то крепко держит руки и ноги. Вспомнил, как его били. Грамотно ломали пальцы на руках, ребра, ногу. От нечаянного движения бедро резануло болью, заставив задыхаться и хватать воздух пересохшими губами. Еще Урмэд чувствовал чье-то присутствие, но разлепить заплывшие от побоев глаза, чтобы посмотреть, не мог.

— Очухался? — проскрипело рядом.

Послышалась возня и его облило жидким льдом. Вскрикнул. Но сухое горло выдало лишь хрип. Захлебываясь, попытался немного проглотить этой стылой, жалящей, но все-таки влаги.

— Что, еще тебе? — глумливо захохотал голос, — Получай, тварь!

Теперь Урмэд лежал в холодной луже и его начало трясти от холода. Услышал, как струйки воды, дробясь и звонко журча сливались по желобкам под пол. Глаза наконец разлепились и через заплывшие щелки разглядел низкий каменный потолок над собой, где-то слева горел огонь, так как пальцы левой руки ощутимо пригревало.

«Пятая пыточная». Три дня назад его сюда водил Рахнард, показать, как выбивают правду из предателей. Теперь он знает, что с ним случится и совсем себе не завидовал. Абсолютно.

Хлопнула дверь, обдав еще большим холодом и запахом плесени. И теперь Урмэд почувствовал, как тут воняет кровью. Гнилой, застарелой, ржавой. Возможно его, и несомненно сотен, тысяч жертв, прошедших страшные мучения.

— Очухался?

Голос Ремерда был деловым и совершено спокойным

— Да, ваше императорское величество. Приступать?

— Конечно. У нас мало времени.

Урмэд увидел ноги в добротных кожаных сапогах и склонившееся к нему лицо.

— Надеюсь, ты знаешь, что не выйдешь отсюда? Советую, тебе не мучить себя, да и меня тоже, а ответить на вопросы быстро и честно, и тогда, умрешь без мучений. А если нет, то ты сам прекрасно знаешь, что будет.

— Надеюсь, ты знаешь мой ответ, — прохрипел Урмэд. Он ухмыльнулся, но чуть зажившие губы треснули, и он почувствовал вкус собственной крови. Мерзость.

— Так и думал, что ты их шпион, — фыркнул Ремерд, удобно усаживаясь в кресле, что стояло в углу напротив, так чтобы Урмэд с пола мог его видеть, — Рахнард — идиот, все поверить не мог. И это вопрос, Гай, отвечай.

— Нет, я не шпион, — хохотнул Урмэд, веселясь его недогадливости.

— Мастер…, — спокойно кивнул Ремерд.

К нему приблизился худой, лысый, затянутый в кожу дайн с раскаленным прутом и абсолютно равнодушно ткнул в бок.

Урмэд заорал.

— Тебе же не привыкать, — фыркнул Ремерд, — вон, рожа уже вся горелая. А давай-ка мастер, где понежнее припечём, может тогда нам что-нибудь скажут? — задумчиво, протянул новый император, — Мастер, позовите охранников, пусть подвесят нашего гостя, может, ему станет лучше?

Вошли два мордоворота и быстро отстегнув от пола, вывернули руки назад и вздернули его напротив печи. Урмэд огляделся. С потолка свисали, стояли по углам, таились в тени разнообразные орудия и приспособления для умерщвления плоти. И дыба была не самой страшной из них.

Сломанная нога не давала опоры, увеличивая нагрузку на вывернутые руки. Когда охранники удалились, худой разорвал Урмэду штанину и вновь вынув из огня белый на конце прут, приложил к внутренней поверхности бедра, рядом с пахом. Урмэд дернулся, еще больше выворачивая руки, взвыл.

— Ну, кто твои сообщники и сколько их? — покойно поинтересовался Ремерд, когда потерявшего сознания Урмэда вновь привели в чувство ведром холодной воды.

— Молчишь? Продолжайте, мастер.

Следующий горячий прут ткнулся под ребра.

— У меня немного времени, Урмэд Гай и я не понимаю твоего упрямства, все равно вас меньше, и мы переловим всех как крыс.

— Ошибаешься, — сплюнул кровью дайн — Можешь убить меня, но нас уже не остановить.

— В первом можешь не сомневаться, — прошипел Ремерд.

Неожиданно воздух рядом с креслом заколебался и в дрожащем мареве показалась окровавленное лицо даггера.

— Мой император, нас оттеснили к парку, мы несем большие потери. Что прикажете делать?

Ремерд дернул желваками, но спокойно ответил.

— Держаться до последнего я скоро буду.

Ремерд зло смотрел на беззвучно хохочущего Урмэда, встал с кресла и со злости ударил его ногой в пах, под ребра, в челюсть. Собственноручно подтянул натягивающую руки веревку, выворачивая их сильнее, почти ломая в суставах. Смех оборвался.

— Продолжайте мастер, я скоро вернусь, — процедил Ремерд. Открыл портал и шагнул в темноту.

«Можно подумать».

«Худой» вновь вынул раскаленный прут из углей очага, проверил его готовность, плюнув на кончик. На лице не отразилось ни единой эмоции.

— Беги, идиот, пока не поздно, — прохрипел Урмэд, готовясь к новой боли. Но палач конечно же не послушал совета, а растягивая время, медленно направился к нему, наставив прут на самое ценное.