Когда дрожащие ноги коснулись земли, Иэнель казалось, что прошло вёсен сто пока она оказалась внизу. Упала в прелую листву, перевела дух. Задрав голову, посмотрела вверх. Ветер трепал занавеску на открытом окне.

«Идиотка», — обругала себя, — «могла бы хоть створки прикрыть. Теперь видно, что тут кто-то вылез».

От самобичевания отвлекли голоса. Сюда кто-то шел. И судя по топоту, их было много. Принцесса торопливо накинула капюшон и натянула платок на лицо. Как можно тише и незаметнее нырнула за переплетение ветвей, благодаря себя за то, что не отошла дальше. Затаившись в пока еще лилово-красной листве, (наверху почти всё облетело) принялась наблюдать.

«Только бы они не посмотрели вверх. Только бы прошли мимо…» — молила она ушедших богов.

Но боги за что-то решили ее наказать. Видимо удачи с устойчивой перголой им показалось достаточно.

Группа из десяти даггеров высыпала за угол крыла дворца. Самый высокий и довольно симпатичный по меркам дайнов командир, махнул рукой в сторону деревьев.

— Осмотреть территорию! Всех изменников убивать на месте.

— Вы трое — указал на крайних слева, — обследуете всё вдоль стены и присоединитесь к нам вон на той поляне. Длинноволосый красавчик-командор показал на видневшийся просвет в деревьях. Те кивнули.

— Пароль новый.

— Так точно ком-командор «империя навсегда».

— Чего орешь, кретин, — шикнул на него начальник.

— Есть ком-командор! Уже молчу, — выпучив и так большие глаза гаркнул один из трёх.

Шесть даггеров во главе с командиром, тенями скользнули в заросший парк, а трое «везунчиков», направились в ее сторону.

— И надо было грохнуть императора именно перед моим дежурством, — бубнил самый длинноволосый из даггеров.

— Вечно ты Румс, ноешь. То жрать тебе подавай, то император помер не вовремя, — фыркнул напарник.

Они медленно шли вдоль стены, явно не спеша исполнять приказ командора.

— Эх, хорошо-то как! солнышко светит, птички поют, — потянул носом воздух и прикрыл глаза тот, кто шел рядом с Румсом. Остановился, закинул голову вверх, наслаждаясь погожим вечером.

— Тебе бы бабой родится, Иф, — хохотнул приятель.

Иф постоял еще пару мгновений, открыл глаза и вместо птичек увидел открытое окно и вылетающую в него занавеску.

В это же мгновение Румс обнаружил в траве решетку.

— Шухер, ребята. Это случайно не принцесска тут выползла? — прищурился третий — коренастый, разглядывая с Румсом решетку и открытое окно.

«Ну почему сейчас не ночь?» — стонала про себя «принцесска» в пяти шагах от них и медленно-медленно вытягивала из-за спины саблю. Имена эти были смутно знакомы, но от волнения никак не могла вспомнить, где слышала их.

— Поди, так и есть, Игек, — задумчиво почесал макушку Румс, — Как думаешь, далеко ушла?

— Ну, от нас не уйдет, а от Рейза так и подавно. Он же выслужится перед Ремердом хочет. Ком-командора получил недэю назад, так теперь дальше взлезть надо, — философски заметил Игек и протяжно рыгнул, — Ох, не надо было перцу стока жрать, изжога чего-то разыгралась, — повинился он, наблюдая, как приятели ржут и разгоняют воздух вокруг себя.

— Румс, осмотри вон те кусты, — показал рукой Игек. Заходящее солнце сверкнуло на его лысой макушке, вместе с крошками еды, запуталось в бороде.

«Интересный экземпляр», подумала принцесса, разглядывая даггера.

— А чего, как что, так сразу Румс? — буркнул даггер, но всё же пошел по направлению к перголе.

Иэнель не стала ждать, пока её обнаружат. Напала первая, когда даггеры были на расстоянии пары шагов друг от друга.

Длинноволосого достала с пяти ударов, но даже этого времени хватило остальным, чтобы подтянуться и окружить ее. С двоими Иэнель конечно сражалась, но то в зале с учителем, а то с настоящими даггерами, побывавшими и в уличных стычках, и на поле боя. В прошлый раз Урмэд спас ее от удара, теперь некому.

Сосредоточилась. Она никогда не была так сосредоточена, как сейчас. Атаковать, закрыться, отбить, вновь атаковать. Крутилась и прыгала, как рыба, выброшенная на берег, готовая во что бы то ни стало добраться до воды. Имперцы явно давно сработаны в паре и биться с ними было сложно. В какой-то момент поняла, что только отбивает и закрывается, они не давали ей приблизится и контратаковать. Руку ломило от усталости. Давно она не держала саблю. Смертельно, страшно давно.

Первый удар пропустила от романтика-Ифа. Плечо взорвалось болью. Иэнель всхлипнула, отскочила на пару шагов и схватившись за руку, претворилась, что ей невыносимо больно. Номер прошел. Иф почувствовал слабину и пропустил неожиданный выпад. Умер на месте от удара в глаз.

— Ах ты, сучка! — прошипел Игек, — Живой возьму и засажу тебе по самые гланды.

— Сначала подойди.

И вновь лязг стали, концентрация, напряжение… Она пропустила удар и получила по лицу. Боль ослепила. Иэнель упала на колени, свободной рукой схватилась за щеку, попятилась, отбиваясь почти вслепую и чувствуя, что осталось ей недолго. Челюсть рвало болью, ей казалось, что лица у нее больше нет. Боги, как страшно!

Мощный удар даггера выбил саблю из ослабевших пальцев.

«Ну вот и всё. Спасительница, мать твою», — зло подумала она, и из последних сил сообразила послать воздушную волну, отталкивая даггера от себя. Тот отлетел на саж назад и упал спиной на решетку. Взвыл.

Принцессе удалось подобрать меч и встать. В то же время ощупала лицо. Кровь уже текла за шиворот, пропитывая рубашку и куртку. Попыталась залечить, но даггер уже пер на нее с новой силой. А отбиваться магией и лечить себя нереально. Удар, еще один, она только успевала ставить защиту и пятиться. Спина уперлась в перголу.

— Нет! — взвизгнула она, спуская удар по снисходящей. Коротышка завертел «мельницу», выбил саблю, замахнулся. Иэнель не видела ничего кроме его больших на выкате, жабьих глаз. Вот и всё.

Неожиданно он как-то странно «квакнул» — из его из груди показался кончик меча, а по бороде потекла темная, вязкая кровь.

Словно большой жук, пойманный на иглу, он забился, и уже мертвым сполз с лезвия в траву.

Иэнель увидела стоящего перед собой Нанда.

— Привет, ваша светлость, — улыбнулся он, — неважно выглядите.

Иэнель криво улыбнулась и упала в обморок.

Очнулась быстро. Ощутила, что лежит у кого-то на руках, а к лицу что-то прижато.

— Обыскать парк. Сопротивляющихся в живых не оставлять. Обо всем докладывать мне лично, — услышала она словно через ватное одеяло.

Открыла глаза. Оказалось, лежит на коленях у Нанда, а тот прижимает что-то темное к ее лицу. Скосив глаза, поняла, что это ее платок.

— Вы как? Встать можете.

Иэнель неопределенно помотала головой.

— Вам нужен лекарь.

— Я сама, — сквозь зубы процедила она, но даже это движение вызвало дикую судорогу, выбив слезы из глаз.

Освободившись от ткани, что Нанд держал у лица, положила ладонь на влажную от крови рану и сосредоточилась. Коснулась дара, мысленно пропуская его через себя, закольцевала; обезболила, заморозив нервные окончания. Представляя разрезанные мышцы, кожу, перекрыла сосуды, соединила ткани, запустила регенерацию. С каждым мгновением становилось легче.

Слышала, как Нанд тихо охнул, (вероятно, никогда не видел, как лечат магией), сквозь закрытые веки, чувствовала свет из-под своих ладоней. Потом принялась лечить руку. Облегченно выдохнула, открыла глаза и начала вытирать уже подсохшую кровь с рук и лица.

Надо отдать должное, даггеру, тот быстро сориентировался и полил водой из фляжки.

— Шрам остался? — спросила она, морщась и медленно двигая челюстью. Боли не было, но кожу тянуло.

Он с интересом рассмотрел след.

— Розовая полоска. Больше ничего.

Иэнель вздохнула. Такие раны лучше лечить сразу, мгновенно соединяя поврежденную кожу, а иначе идет деградация тканей и края соединяются неровно. «Надеюсь, я успела».

Огляделась, подобрала саблю и отерев ее от чужой крови посмотрела в отражение. Кривая ярко-розовая полоса тянулась от уха до подбородка, словно очерчивая нижнюю челюсть.