Ник поднялся, сел напротив меня и задал ожидаемый вопрос:

— Ты расскажешь, что именно тебя беспокоит?

— Нет, — промолвила и отвернулась.

Говорить об этом было больно и стыдно. Обидно до слез — обрести возможность быть с любимым человеком и страдать от навязчивых состояний, мешающих жить.

— Если хочешь побыть одна, я уйду, — произнес Николаос, но я обняла его за шею, прижалась так сильно, что едва могла дышать. Без него я едва ли справлюсь со своими страхами. Стоило ли бороться, если его не будет рядом?

— Отвези меня завтра к Ахметову, — попросила его.

Психолог был моей единственной надеждой вернуться к нормальной жизни. Он раньше меня понял проблему, с которой я столкнулась, и только он мог мне помочь. Я хотела быть счастливой и сделать счастливым Ника, быть ему и женой, и другом, и когда-нибудь в будущем стать матерью наших детей. Впервые задумалась об этом только сейчас и даже начала понимать Люду. Хотелось абсолютной гармонии в отношениях. Пусть я никогда не ставила секс во главу угла, но и мириться с этой ситуацией, отказывая себе в близости с любимым человеком, не собиралась.

— Хорошо, Веро, — ответил Ник.

Он снова лег и потянул меня за собой. Я устроилась у него под боком, положив голову ему на грудь. Я была благодарна ему за то, что он ни на чем не настаивал, не стал больше задавать вопросов. Не сразу, но уснула, убаюканная размеренным ритмом его сердца.

***

Если есть на свете справедливость, то судьба должна одарить Ахметова всеми земными благами. Он принял нас уже на следующее утро, отменив какие-то личные дела. Не стал давать пустых обещаний, но сумел успокоить меня. Узнав, что вскоре я уеду в Грецию, дал контакты своего друга Костаса. Последний, как оказалось, был в курсе моей ситуации, следил за достигнутым прогрессом и был готов помочь. Я знала, что они часто созванивались, но не предполагала, что греческий врач так заинтересовался мной.

— Если хочешь, останемся здесь еще на какое-то время или вернемся позже? — спросил Ник.

Я знала, что любимый пойдет мне навстречу, сделает так, как я попрошу, но в то же время чувствовала, что должна поехать с ним. Та самая интуиция, которая не давала мне покоя, но часто предостерегала от необдуманных поступков, просто кричала о том, что мне нужно отправиться в Грецию как можно скорее.

— Поедем домой.

Слова вырвались сами собой, но Ник так счастливо улыбнулся, в его глазах я увидела столько радости и надежды, что ради одного этого момента была готова оставить все и улететь хоть на край света.

— Веро, подожди меня, я задержусь ненадолго, — попросил Ник, когда мы собрались уходить.

Я вышла в приемную, а он остался в кабинете психолога. Было очень любопытно узнать, о чем они говорили без меня. Секретаршу Ахметова посетило то же чувство, только интересовал ее исключительно Николаос. Она дважды заходила во время нашей беседы, чего никогда себе не позволяла, и теперь перебирала бумаги в поисках того, что еще можно было отнести начальнику на подпись, пока не ушел посетитель.

— Не трудитесь, Юля, — не выдержала я, — муж слишком любит меня, чтобы обращать внимание на других женщин.

Я попала в «яблочко». Девушка вспыхнула, потом как-то сразу сникла, но уже мгновение спустя напустила на себя гордо-скучающий вид. Когда вышел Ник, я демонстративно взяла его за руку. Даже хотела поцеловать, но не стала этого делать напоказ. У нас еще будет время друг для друга.

Тем же вечером мы побывали у моих родителей, чтобы попрощаться и забрать кое-какие вещи. Надолго не задержались: папу срочно вызвали на завод, где он работал, будто ничего не могли решить без его участия. Он обнял меня и пожал руку Нику.

— Береги мою девочку, — произнес негромко, но я услышала и улыбнулась.

Мы остались втроем, но вечер не располагал к общению. Мама так холодно отнеслась к Нику, что даже мне было некомфортно находиться в ее обществе. Рядом со мной она видела только Андрея, не желая принять мой выбор. Я же устала быть послушной. Даже если что-то сделаю не так, это будут мои ошибки.

Прощаясь, она удержала меня за руку и прошептала:

— Я не так тебя воспитывала. Не успела уйти от одного мужчины, как уже привела другого. Не знаю, что ты в нем нашла, только он явно тебе не пара. Когда устанешь жить в придуманном мире, возвращайся, я всегда тебя приму.

— Я нашла любовь, мама, такую, которой даже смерть не страшна.

Поцеловала ее в щеку и вышла. С тяжелым сердцем покинула дом, не зная, как скоро смогу вернуться сюда. Я сделала свой выбор, родителям придется смириться с ним, потому что я не намерена отступать.

***

Утром меня ждал сюрприз. Приехал Сергей, чтобы проводить нас. Как оказалось, он тоже искал меня, только не преуспел в этом. На днях пришел устраиваться на завод, где работал мой отец, и узнал о моем скором отъезде. Взял у папы номер телефона Ника, созвонился с ним и договорился о встрече, не предупредив меня. Любимый то ли не ревновал меня, то ли настолько доверял, но не препятствовал нашему с Сергеем общению. Я была по-настоящему рада видеть моего единственного друга, с которым меня вновь свела судьба. За разговорами два часа в зале ожидания пролетели незаметно.

— Береги ее, парень, — сказал одноклассник, повторив слова папы. Будто сговорились.

— Будь спокоен и спасибо, что поддерживал Веро, когда меня не было рядом, — ответил Ник, пожав ему руку.

Я обняла на прощанье Сережку и пожелала:

— Будь счастлив!

— И ты, молдаванка! Не пропадай так больше!

Он не знал подробностей, а я не стала говорить ему о причинах моего отсутствия. Улыбнулась: некоторые люди не меняются и это к лучшему. Наши с Сергеем пути разошлись, но он навсегда останется в моем сердце. Когда теперь увидимся снова? С другой стороны, не простившись с прошлым, нельзя надеяться на будущее. Неизвестность пугала, но хотелось верить, что все испытания остались позади. Меня ждала новая страна и новая жизнь.

Я раньше не интересовалась географией, теперь наверстывала упущенное. На карте все казалось близким, но путь до места назначения занял почти сутки. Совершив несколько пересадок — в Москве, Милане, Афинах, — мы добрались до Янины. Ник предлагал задержаться в любом из городов, чтобы узнать их лучше, посмотреть достопримечательности, но я отказалась. Чем ближе была к острову, который Ник называл то по-итальянски Корфу, по по-гречески Керкира, тем становилась беспокойнее. Любимый, чувствуя мое нетерпение, не настаивал. Он и сам хотел оказаться дома как можно скорее, мотивируя это тем, что в России холодно. Хотела сказать: ты еще у нас зимой не был, но не стала. Вдруг окажется, что он участвовал в войне тысяча восемьсот двенадцатого года на стороне Наполеона? Сколько ни думала об этом, до сих пор не могла свыкнуться с мыслью о переселении душ, хотя доказательств было достаточно.

В Янине пришлось задержаться. Здесь жил Костас Хадзитис, на встречу с которым мы отправились уже на следующий день. В пути я только и делала, что смотрела в окно, наслаждаясь необычными видами южного города, соединившего в себе элементы греческой и турецкой архитектуры разных эпох. Наступила последняя неделя сентября, но осень совсем не чувствовалась. Было по-летнему тепло и солнечно. Мне хотелось верить, что это хороший знак, хотя это были просто особенности климата Греции. Здесь осенью значительно теплее, чем у меня на Родине.

Новые впечатления позволили на время отвлечься от грустных мыслей, но, стоило мне войти в кабинет психолога, как волнение накрыло с головой. После приветствия и знакомства Костас сразу предложил провести сеанс гипноза. Он не знал русского языка, а по-английски говорил очень плохо, так что Ник фактически превратился в моего переводчика. Я выразила сомнение в том, что можно загипнотизировать человека, когда он не понимает ничего из сказанного. Психолог, напротив, ни минуты не сомневался в успехе, утверждая, что обязательно поможет мне. Его глаза горели от нетерпения, будто он, наконец, получил долгожданный подарок. Может быть, писал диссертацию и моя история оказалась кстати?