— Ой, перестань, ничего такого, что ты придумала, нет. Я только пару раз встретилась с Сережей, моим одноклассником.

— Мейером? Зачем? Зачем ворошить прошлое и ставить под угрозу будущее?

— Странно, что ты помнишь его фамилию до сих пор. Встречный вопрос: зачем было стирать мне память?

Наверно, я была резка, или вопрос оказался слишком неожиданным, потому что мама не удержала в руках тарелку, которую протирала. Та упала на пол, разбившись на множество мелких осколков.

Мама наклонилась и начала собирать их, старательно избегая моего взгляда. Я присела рядом и стала помогать ей.

— Так чего вы хотели добиться?

— Ты не так все поняла, — нехотя отозвалась она. — Мы с отцом хотели как лучше, чтобы ты не страдала.

— А Сережку почему не пускали ко мне? Зачем врали про болезнь?

— У тебя и правда случился нервный срыв. Сильные эмоции были тебе не нужны, а этот мальчик слишком нравился тебе. Не обижайся, мы хотели как лучше, хотели оградить тебя от переживаний, — повторила она ранее сказанное, будто не находя слов для объяснения своих поступков.

— Мама, мама, благими намерениями…

— Не говори так, Ника! Ты не помнишь, какой ты была, не знаешь, как нам было страшно. Тебя мучили кошмары, к тебе нельзя было даже прикоснуться, сразу начиналась истерика. Сейчас тебе трудно это принять, но ты поймешь меня, когда сама станешь матерью.

Любимая мамина присказка!

Мама выбросила осколки в мусорное ведро, села на стул и заплакала. Я стала рядом, обняла ее, словно не она, я была матерью. Гладила по голове, как она меня в детстве, стараясь успокоить. Спорить не стала. Наверно, она действительно считала, что действовала во благо, но меня не отпускало ощущение, что, обретя покой, я лишилась чего-то очень важного.

***

— У тебя замечательные родители, — произнес Андрей, когда, вернувшись, мы легли спать.

— Ты так говоришь, потому что они любят тебя, — ответила ему с улыбкой.

— Вовсе нет. Тебя они все-таки любят больше. Игорь Петрович сказал, что мне не поздоровиться, если я тебя обижу.

Я даже привстала, услышав последнюю фразу. Всегда спокойный папа, который и мухи не обидит, сказал подобное моему парню. Обожаю его! Не знаю, о чем они говорили, но Андрею разговор явно пошел на пользу.

— Давай не будем больше ругаться! — попросила его.

— Тогда не провоцируй меня и постарайся больше доверять мне, а не посторонним людям, — ответил Андрей.

Молниеносным движением он опрокинул меня на спину и добавил:

— Говорят, после ссоры мириться в постели особенно приятно.

— Давай проверим, — ответила я, потянувшись к нему за поцелуем.

***

Я вновь ступила на белую полосу жизни, помирившись с Андреем. С каждым разом наши ссоры становились все продолжительнее, но мы оба продолжали держаться за отношения. Может быть, это и есть настоящая любовь?

Теперь следовало поговорить с Сергеем. Чувствовала себя виноватой перед ним: сама пригласила его в гости и даже толком не проводила, поэтому обрадовалась, когда он предложил встретиться. Договорились увидеться после работы. Я закончила пораньше и успела выйти на улицу. На парковке заметила Ника. Я снова избегала его. Последние несколько дней старалась не оставаться одна, опасаясь, что он мог продолжить тот непонятный разговор.

Однако от судьбы не убежишь: он улучил момент, пока я ждала такси, и подошел ко мне.

— Веро.

Господи, зачем ты дал ему это голос, который действовал на меня как дудочка факира на змею? Я с трудом сопротивлялась желанию обернуться. Собрала волю в кулак и ответила резче, чем собиралась:

— Не надо, только не начинай тот безумный разговор о переселении душ, истинных парах и прочей чепухе. О чем там еще пишут в романах?

— Я понимаю, как тебе сложно это принять, — продолжил упрямый грек, словно не слышал меня.

— Нет, не понимаешь! Я не знаю, зачем ты это сделал, но это подло — воспользоваться моим доверием и нестабильным состоянием ради каких-то своих целей!

— О чем ты, Веро? Ты болеешь? Что-то беспокоит тебя?

— Помнишь, я говорила про неврозы? Это только цветочки! Подростком меня даже хотели отправить в больницу, если ты это хотел знать. Долгое время лечусь и буду благодарна тебе, если ты оставишь попытки расшатать мою и без того нездоровую психику.

— Будь это в моих силах, я забрал бы твою боль себе.

Я растерялась, услышав эти слова, и попросила:

— Если я хоть что-то значу для тебя, Ник, просто уйди или объясни, для чего все это.

— Прости, Веро, я не могу сделать ни того, ни другого.

Он перешел все границы, а я устала его слушать! По закону подлости такси задерживалось, а я нервничала все сильнее.

— Ты меня даже не знаешь! Откуда такая одержимость? — спросила, не надеясь услышать нормальный ответ.

— Я знаю тебя давно и слишком хорошо, чтобы поверить в то, что ты говоришь. Тебя терзают сомнения и, поверь, мне не легче от того, что раз за разом я вынужден заставлять тебя страдать.

— Так перестань! Оставь меня в покое, возвращайся домой, а мне дай жить спокойно! — я уже кричала.

Ник был мрачнее тучи, но спокоен, когда произнес:

— Я понимаю, что тебе нужно время, чтобы осознать все, просто позволь быть рядом.

Я молча развернулась и направилась в сторону остановки, так и не дождавшись такси. Там меня уже ждал Сергей, приветливо помахав рукой.

— Прошу, — он сделал приглашающий жест, открыв дверцу автомобиля.

— Поздравляю с покупкой! — ответила я.

— Спасибо! Взял в кредит. Придется больше работать, зато могу возить девчонок!

Он улыбнулся мне. Пристегнув ремень безопасности, я невольно повернула голову в сторону офиса. Ник все еще стоял там, где я его оставила. С такого расстояния я не могла рассмотреть выражение его лица, но на мгновение мне показалось, что печаль темными крыльями укрыла его фигуру. Почему так? Раз за разом я отталкивала его, а потом переживала, будто физически ощущая его боль.

— Ника, что с тобой? — спросил Сергей. От него не укрылось мое состояние. — Он обидел тебя или что-то еще связывает тебя с этим человеком?

— Мы просто коллеги. С чего ты так решил?

Я пыталась казаться беспечной, но едва ли сумела обмануть друга.

— Мне можешь сказать, молдаванка, если хочешь.

— Перестань меня так называть!

Я шутливо ударила его по плечу и добавила, пытаясь перевести тему разговора:

— Моя прабабушка была из Испании.

— Да хоть из Греции, все равно буду звать, как хочу.

Он щелкнул в ответ меня по носу, как в детстве, чем вызвал мой смех.

— Почему ты такой хороший, Сережа?

— Считай, что я твой ангел-хранитель! А еще лучше расскажи Ангелине, какой я замечательный.

— Кто это? Ты познакомился с девушкой? Расскажи, я хочу знать все подробности.

Пока парень говорил о новой знакомой, призывая меня не строить далеко идущих планов, я вновь задумалась над тем, как мне повезло с ним. О таком друге можно было только мечтать! Я искренне желала ему счастья с той неизвестной девушкой или с другой, лишь бы та сумела оценить его.

Когда мы закончили разговор о таинственной Ангелине, Сергей внезапно посерьезнел.

— На самом деле я позвал тебя не для этого. Помнишь, ты спрашивала про что-то странное из детства?

Я кивнула, почувствовав напряжение. Явно ничего хорошего меня не ждало.

— Не знаю, стоит ли тебе говорить… Был один случай…

— Не томи, — перебила я его нетерпеливо. — Извини, продолжай.

— Было какое-то мероприятие в школе, посвященное появлению письменности на Руси, на котором ты поспорила с учителем истории. Говорила, что он не понимает тексты и неправильно их переводит. Он предложил тебе показать пример. Тогда ты взяла с его стола лист и без запинки прочла отрывок из какой-то древнерусской летописи. Я знал, что историей ты никогда не увлекалась, либо рисовала, либо занималась спортом, даже участвовала в областных соревнованиях. Объяснение твоему поступку так и не нашлось. Спустя пару дней ты не могла и двух слов разобрать в этих старинных текстах. Все решили, что это была шутка, что ты выучила наизусть тот отрывок, чтобы удивить всех, но что-то было не так. Не в твоих правилах было издеваться над учителями, хотя ты всегда была заводилой в любой компании. Перед историком ты извинилась, случай забылся. Я только недавно вспомнил о нем.