Утром во время обхода Глеб Никифорович внимательно всматривался в лицо нового пациента, пока палатная медсестра докладывала ему показатели температуры, давления и отчитывалась, всё ли было выполнено из назначенных ранее рекомендаций. Пациент недовольно морщился, как будто от боли и всё отворачивал лицо к стене. Глеб Никифорович подошёл ближе к постели больного, отвернул одеяло для осмотра послеоперационной раны, а сам продолжал смотреть ему в лицо, пытаясь встретиться глазами. Пациент морщился и отводил взгляд, но врач всё равно его узнал... Никодим постарел, погрузнел, но та непримиримая ненависть и чувство превосходства, которые считывались во всех его жестах и энергетики - это было не скрыть и не спрятать. Хирург это почувствовал и угадал Никодима...

Он отошел от постели и спросил:

- Никодим... как вас по батюшке?

Мужчина вздрогнул и непроизвольно метнул на него спонтанный свирепый взгляд. Затем быстро успокоился, сделал равнодушное лицо и произнёс:

- Лукьян я. Лукьян Егорович.

Глеб Никифорович произнёс:

- Ну, хорошо, Лукьян Егорович, только жаль, что у вас нет при себе документов. Есть ли люди, могущие подтвердить вашу личность?

- А как же? Вот, у лесника Герасима спросите... Он всё знает и подтвердит.

- У Герасима Потаповича? Так ведь он погиб. Пропал на днях.

- Ну, для кого - погиб, а для кого - и выжил... - загадочно ответил, хитро улыбаясь, мужик с рыжей бородой, - Зовите его сюда...

Герасим Потапович пришёл в свой дом. Расстелил на лавке фуфайку, лёг и стал думать. Многое пронеслось в голове его. Почти вся жизнь. Он лежал и вспоминал, как потерял в детстве отца: тот попал в речной омут. Как пас в детстве стадо и доил корову, помогая матери, как старший сын, поднимать младших сестру и брата. Затем работал на тяжёлых работах в городе, чтобы выдать среднюю сестру замуж. Они с мужем уехали, а Герасим продолжал трудиться, чтобы оплатить учёбу младшему брату. Когда сестра забрала к его себе, в город, опекая и помогая на первых порах, старший брат вернулся в к матери в деревню.

С личной жизнью у него как-то сразу не заладилось: первая девушка, с которой он встречался, с армии его не дождалась, вышла замуж. Потом покаялась (муж её сильно выпивать начали руки прикладывать), прибежала к нему в слезах, пожелавши вернуться, но мать Герасима на порог её не пустила. Говорит: "Иди уже к мужу и не позорь нас."

Затем посватался он к другой девице. И хоть она была не против: нравился ей работящий и простодушный парень, - её родители ему отказали: на примете был жених побогаче.

Ну а уж когда сошёлся он с одной вдовицей, приняв и детей её, а она попивать, любила - так и сам от неё ушёл.

Не везло Герасиму в личной жизни. Зарёкся он после и думать об этом, рассуждая, что, видно, не судьба ему найти личное счастье.

Затем вспомнилось ему, как в бытность свою лесником стал замечать он странные вещи, творящиеся в лесу: непонятные следы, не принадлежащие ни одному зверю, странный вой по ночам там, где поутру и волчьих следов-то не оказывалось. Увидел так же он однажды страшный обряд на лесной поляне и был потрясён и тем, что увидел, но более тем, что участвовали в нём знакомые лесу односельчане, некоторых из которых он смог узнать и разглядеть в ночной темноте.

Герасим долго думал над тем, что увидел, так как увидел он некое мистическое действо, некий обряд, сопряжённый с ритуальным убийством. Почему он тогда не выбежал на поляну и не заступился за того человека? ВИдимо, не ожидал от своих односельчан такого и просто растерялся. А может, был парализован испугом? Испугом за свою жизнь...

Теперь Герасим всё снова и снова вспоминал об этом. И когда стали пропадать в селе люди, исчезать при странном стечении обстоятельств, либо их находили растерзанными - никто не знал, что происходит, и только лесник понимал, чьих это рук дело...

Он не знал, как это объяснить, как это рассказать людям в селе, боялся, что ему не поверят и сочтут за сумасшедшего. Тем более что понимал, что рассмотрел тогда на той поляне не всех и знает не всех из тех, кто там был. Следовательно, расскажи он это кому из оборотней (а лесник тогда увидел, как люди на глазах превращались, в звероподобных существ и метаморфоза эта была страшна и необъяснима) - этот же человек его и прикончит, один, или зайдя к нему в сторожку с гостями.

Поэтому Герасим долго скрывал то, что увидел на поляне, сам же для себя решив однозначно: если встречает в лесу подобного недочеловека, непонятное зверообразное существо - стреляет без жалости и промедления. Ибо не люди это уже были, по его разумению. И не столько переживал он за свою жизнь, приняв такое решение, сколько обидно, досадно и стыдно ему было за те малодушие и нерешительность, что он проявил тогда, наблюдая из-за деревьев за смертью ни в чём не повинного человека...

Герасим стрелял и отстреливал, и приволок как-то труп одного из упырей в деревню для того, чтоб показать людям. Односельчане тоже начали уже тогда догадываться: кто-то видел этих упырей издали, а кому-то удавалось спастись и чудом убежать. Поэтому ему поверили, поверив так же, что это - кто-то из своих...

И возглавил тогда Герасим эту войну, и они её практически выиграли. Так что же произошло дальше? Как так случилось, что лежит сейчас бывший лесник и самый ожесточённый и непримиримый воин с этими лесными тварями у себя в разрушенной ими же избе и наблюдает, как постепенно отрастают у него на руках когти, а тело покрывается жёстким рыжими волосами...

Вспомнил он тот день, когда лежали они с мужиками в засаде возле дома слепого Лаврентия. Помнил, как оглушил его кто-то сбоку и потерял он на какое-то время сознание. А потом, когда очнулся, видит - уходит кто-то, согнувшись, в сторону леса. Ну, Герасим так же согнувшись, пошёл за ним среди ночи, чтобы выследить, где же эти твари обосновались. И не понял лесник тогда, что заманивают его они в лесную глушь. Только зашёл он в лес - тут же схватили его сзади, и опомниться не успел, и притащили на поляну. Никодима среди собравшихся не было, но Герасима стали пытать, куда дели мальчишку. Лесник долго сопротивлялся и решил тайны не выдавать, но тут один из них сказал:

- Да что мы с ним цацкаемся? Мальчишку и так найдём. И остальных внуков Никодима заберём. Давай, спускай с него шкуру. Мы её Глебушке вместо коврика к дому принесём, пусть ноги вытирает, пока его час не настал.

Присутствующие на поляне переглянулись и засмеялись. Один поднял лесника над собой и хотел уже швырнуть оземь, как Герасим опередил:

- Стойте, мужики! А хотите, я стану вашим? Одним из вас.

- Что? - оборотень опустил Герасима, не поверив своим ушам. - Ты ли это говоришь, Герасим? - все его внимательно рассматривали, - Ты что, белены, что ли, объелся?

Лесник тем временем быстро соображал, поверят ли они ему и сможет ли он их убедить, а так же выведать их тайны, каким образом и когда они планируют совершить атаку на следующую жертву, в том числе на детей главного врача их больницы. Ему было уже всё равно. Он подумал: "Всё равно умирать. Так хоть с пользой для дела!"

Присутствующие на поляне осматривали его и смеялись:

- Знаем мы тебя, Герасим. Хитрый ты мужик. Обмануть нас решил. А ты знаешь, в какую западню лезешь? Думаешь, обратный ход дашь? Не выйдет, Герасим, не выйдет...

- Да вы что, мужики! Никаких обратных ходов! Хочу быть зверем! - громко возгласил на всю поляну Герасим.

- Ну, смотри, лесник. Вздумаешь нас обмануть - порежем на ленточки, как и твоего Никитку. Тоже выдумщик был, шустряга, подставить нас решил, - смеялся один.

- Ага-ага! Ну, мы-то его быстро привели в чувства! - смеялся другой оборотень, облокотившись о ствол дерева и щёлка лесные орехи, -И тебя приведём, Гера, если забудешься, - оборотень сплюнул скорлупу и, хлопнув в ладоши, спросил:

- Ну что, Гера, решился душу продать?

Герасим, молча, кивнул, не до конца осознавая, в какой капкан попадает, и всё же надеясь выбраться живым, а так же узнать их планы и тайны.