— скажиет Матье, пятьсот золотых хватит на проезд до Генуи? — сразу перешел к делу Живко.

— вы что, сума сошли? Я вас бесплатно довезу! Оставьте деньги себе.

— вы весьма великодушны Матье!

— я вам это сразу дал понять, а сейчас айда на корабль… Хотя стойте! Вы помешали моему рисунку! Давайте позовём бедную девушку, я всё же хочу, чтобы она закончила свой шедевр. — улыбаясь, сказал француз.

Через час Матье, Живко и Любомир уже были на большом корабле Ле Флер Монморанси и они начали путешествие по волнам. Живко и здесь не смог удержаться, чтобы не заблестать своими лекарскими навыками.

— господин Матье. — позвал Живко, подходя к французу.

— что вы хотели господин Живко? Может вина?

— не стоит, я не пью. У меня к вам замечание.

— вот оно что?! И какое? — удивился француз, подымая бровь.

— какой варвар зашивал вашу рану?

— какую рану? — ещё больше удивился Матье.

— ту, которая у вас под правой рукой на рёбрах.

— ох господи, это было так давно, это было при штурме византийских стен, я уже и забыл. А как вы поняли, что я был ранен? — сгорая от любопытства, спросил франнцуз.

— я лекарь господин Матье, покажите мне вашу рану. Было заметно, что ваши движения сковывает эта варварски сшитая рана.

— не думал, что это так заметно!

Француз снял кафтан и показал ребра, на которых был виден шрам.

— всё даже хуже, чем я мог представить. Сейчас я, конечно, ничем не смогу вам помочь, но если у вас будет такое желание, то остановившись в порту на пару дней я могу вас прооперировать по нормальному.

— это весьма интересное предложение господин Живко, я над ним подумаю! — улыбнулся француз, одевая одежду обратно.

Всего через шесть дней корабль прибыл в порт Палермо. Это был быстрый рейс на попутном ветре по мягким волнам. Путники высадились и Живко договорился с Матье, что завтра проведёт необходимую процедуру с его раной, после того как заглянет в лавку с медикаментами. Тем временем Матье остался с Любомиром, который плохо владел латынью и не мог начать поиски семьи без лекаря в одиночку.

Живко шел по оживлённым улицам города и удивлялся как здесь жарко и уютно. Здесь была намного дружелюбней атмосфера, нежели в угрюмой Болгарии, где люди устали от войны и были поражены горем изнутри и снаружи. Он останавливался у разных лавочников и спрашивал, где здесь можно найти лекаря или медикаменты. Ему указали лавку, которая была недалеко за центром города владельцем которой, был некий Лоренцо. Пожилой лекарь шел по улице и рассматривал местные красоты. Многое здесь отличалось от Болгарии, начиная от музыки, которая играла в некоторых заведениях, заканчивая одеждой, что несла свои традиционные каноны. Продукты также немного отличались, большим наличием разнообразных фруктов и невероятным количеством лавок с вином. Живко подумал, что здесь жить крайне опасно, ведь множество людей, наверное, пьющие, и с алкоголизмом здесь явно проблемы. Пока мужчина неспешно плёлся по улице, то втыкнулся в очередь людей. Ему стало интересно, что это за ажиотаж. Посмотрев на вывеску, он увидел надпись: Первая помощь от лёгких ранений и ушибок, мази и снадобья. А мне никто не говорил про эту лавку! Подумал лекарь. Хотя это было больше похоже на пункт помощи на войне. Он спросил у одного старого деда Сицилийца, что тут происходит:

— добрый день сеньор, скажите, пожалуйста, а чего эти все люди ожидают?

— как же? Вы не знаете разве?

— я только сегодня прибыл в ваш город любезнейший…

— а тогда ясно… — прохрипел дед. — Да вот оно как бы месяц или два назад открылось это заведение, девчушка какая-то не местная занимается врачеванием. Толковая, поговаривают, но пока ещё молодая, мало умеет. Чуть что не понимает, отсылает к сеньору грубияну Лоренцо, который у нас главный лекарь в Палермо.

— вот оно что! Это интересно, а вы сказали, что она не местная, а почему вы так решили? — спросил Живко, укладывая седые волосы назад.

— да как же почему? Я всю жизнь отродясь тут живу, вы думаете я приезжих не отличаю?

— не сомневаюсь в вашем умении сеньор, но всё же, что с ней не так?

— да выглядит она не так как сицилийцы и говор у неё не наш. Это даже дети определить могут!

— понятно! А дорого берёт девушка за перевязку?

— да нет… Копейки, вот того-то к Лоренцо и уменьшилось посетителей!

— но, вы же говорите она молодая и не опытная?

— главное отношение! Молодой человек! — сказал дряхлый старик, которому Живко был действительно молодым человеком.

— она весьма любезна?

— она молодец. Это всё что я вам могу сказать. Интересно, дак сами дождитесь очереди, если конечно вам есть чего лечить…

Живко стало так любопытно, что он думал стать ли в очередь или нет. Ему ведь нужны были лекарства для операции над Матье, а вдобавку ещё и я там остался под присмотром француза. Интуиция, что здесь творится что-то интересное, заставила Живко стать в очередь и ожидать. Ждать пришлось долго, ведь людей было человек пятнадцать и среди них в основном старики, которые помимо ран и повязок, просто нуждались во внимании, которое давал новый лекарь. Когда очередь дошла до половины, солнце уже стало по полудню, но новых людей уже не прибавлялось. Живко не сдержался и внось спросил у старика.

— а скажите, как она выглядит?

— кто? — спросил старик, как будто выходя из транса или сна.

— лекарь, здесь как выглядит!? — показал пальцем Живко на двери.

— а мне почём знать? — удивился старик.

— так вы же говорили, что различаете иностранцев!

— я такое говорил? Я не говорил такого вы что? — сделал удивлённое лицо старикан.

— понятно… Не берите в голову. — сокрушился Живко, поняв что у деда прогрессирующая амнезия.

Через два часа томительногго ожидания пришла очередь Живко, ноги которого изрядно затекли и устали. Солнце уже начинало уходить в закат, а желание поесть и выпить было ошеломляющим. В дверях показалась девушка, молодая и весёлая. Живко всмотрелся в её черты лица, но она не напоминала ту, которую он искал. Она резко заглянула в помещение головой и чтото крикнула. Живко разобрал болгарский. Господи болгарский язык? Здесь, причём от незнакомки? Он был удивлён, но понимал, что, скорее всего он близко к цели. Девушка оставила двери открытыми для Живко и сказала на латыни:

— проходите мужчина! Вам там помогут!

— ох, спасибо голубонька, а откуда вы ведаете болгарский? — спросил мужчина у Василины на болгарском, у которой, едва челюсть не отвалилась.

— вы услышали болгарский? Стойте вы, что из Болгарии?

— ну да, вы к кому-то обращались, я то точно знаю! — улыбнулся мужчина.

— это Радка, она у нас главный лекарь, а я ей просто помогаю!

— Радка значит… — ещё более живо улыбнулся мужчина, и его сердце едва не выскочило от счастья и невыносимой тревоги перед встречей, которую он ждал почти семнадцать лет. — А вы сами из Болгарии?

— да… Вообще из Византии, но родилась в Болгарии…

— а где именно?

— вы врядли знаете такое место, это маленькая деревня Долишне, там есть ещё одна, они переплетаются вместе…

— конечно, знаю! Почему же не знаю? Я везде бывал в Болгарии…

— да? А кто вы такой? — улыбаясь, спросила девушка.

— потом я вам расскажу, думаю у нас будет на это время, а пока я хотел бы зайти к дочери. — кладя на плечо девушке руку, ответил Живко.

Василина не могла ничего ответить, войдя в ступор. Она подождала пока Живко зайдёт внутрь, потом пошла в другую сторону, совсем забыв, куда она направлялась.

— присаживайтесь сеньор! — сказала Радка и Живко сел за стол, не упуская ни секунды, рассматривая свою взрослую дочь.

— сеньор, что вас беспокоит? Вы сказали, что у вас что-то несерьёзное? — спрашивала Радка, светя уставшими голубыми глазами, которые были с оттенком серого.

Живко не мог насмотреться в эти глаза и просто сидел и улыбался.

— скажите девушка, вы сможете вылечить мою душу? — сказал он на болгарском.