— я твоя совесть полководец.

Артемий со слезой, которая выступила от боли, вновь подорвался на ноги. У него на лице у виска был сильный след от запечённой крови, после удара тупым железом. Артемий безумный от боли и злости вновь бросился на парня, позабыв, что может быть проткнут от такой беспечной атаки. Он атаковал что было сил, то и дело, вкладываясь в удары, будто это давало хоть какой-то прок. В бою на рапире важна скорость и ум, хитрость и умение читать поведение соперника, а полководец, который выхвалялся своей славой, действовал как сущий дилетант. Делая вновь рубящий удар рапирой, он не встретил отпора, и пронёсся вдоль Рафаила, едва не упав лицом в грязь. Рафаил прибавил ему ускорения пинком под зад.

— а как ты легко отдал приказ, убить моего отца, помнишь? Ты же не вышел с ним драться один на один. Тысяча лживых стрел, ведь надежнее одного честного копья верно?

Артемий начал понимать что происходит. Он понял, что это не поединок, это месть. И сейчас с ним просто играют в определённую игру, и когда его судья закончит моральную пытку он просто его убьёт, свершив задуманное.

— я не отдавал приказ! Это был Тодор! — закричал Артемий, едва не плача, от безысходности.

Рафаил вновь напал. Теперь он уже не бил полководца, он проводил по два три отводящих удара и заканчивал уколом. Поочередно он проткнул левую руку, потом правую ногу и проткнул ключицу соперника. Через минуту Артемий стал истекать кровью, теряя и силы и всякое желание продолжать битву.

— я сдаюсь… — запыхавшимся от усталости и боли голосом сказал Артемий.

— я запрещаю тебе сдаваться сволочь!

Он вновь начал бить и колоть слабое тело Артемия, который едва держал рапиру, так и не отбив ни единого удара. Толпа видя расправу по настоящему ревела и ликовала, из-за этого не было ничего слышно. Калоян хотел уже остановить бой, но его голос никто не слышал. Толпа хотела крови. И желала смерти. Также, как и всегда.

— я не убивал твоего отца… — выдавил последние слова стоящий на коленях полководец весь проколотый от ранений. Уже сейчас не было смысла продолжать бой, ясно было, что он погибнет от стольких ран.

— ты не заслуживаешь быстрой смерти сволочь! Ты должен жить! — и переча своим же словам Рафаил сделал выпад, чтобы проткнуть шею подлеца, который был одним из тех, кто дал приказ убить его отца, в бое при Варне.

Но, его выпад заблокировала другая рапира. Румен который был сыт по горло от этого унижения и издевательства на арене, где должно было расцветать благородство и профессионализм, не дал казнить итак уже умиравшего врага. Хотя Артемий сам хотел убить Румена, тот всё равно не считал нужным доводить до таких крайностей, как жестокая казнь на глазах публики.

— уйдите дядя! Вы знаете, что не в силах этого остановить! Уйдите по-хорошему, пока я вам не навредил! — со слезами на глазах сказал Рафаил.

— достаточно кровопролития! Он уже практически мёртв. Никто ему не поможет, и не стоит делать себе же хуже, превращая состязание в резню.

— я сказал уйдите с дороги! — закричал Рафаил и напал на Румена.

Теперь бой на рапирах напоминал реальное состязание, то что было до этого напоминало лишь клоунаду. Рафаил пытался по быстрому разделаться с пожилым оппонентом, но Румен был не так прост как Артемий, что толком и не умел обращаться с этим тонким оружием. Делая поспешные атаки, почти не проводя финты Рафаил натолкнулся на пару ударов по рукам, от чего его хватка в пальцах ослабла.

— я не хочу вам навредить, уйдите Румен! — бессильно закричал парень.

Он уже понимал, что не владеет с эмоциями, которые мешали победить трезво мыслящего оппонента, что преграждал путь к Артемию. Тот, в свою очередь уже бездыханно упал и кажись, испустил последний вздох. Рафаил ещё попытался пару раз пробиться сквозь Румена, но у него ничего не вышло.

Царь понял, что достаточно на сегодня представления и дал команду стражникам. Те забежали на поле боя, и окружили обоих мужчин с рапирами выставляет к их горлу мечи. Толпа раздосадованная отсутствием казни, недовольно забубнила и Калоян заорал во всё горло.

— довольно! Артемий проиграл. Турнир завершен. Я считаю за своё право присудить победу Румену. Он остановил этого парня без проблем. Поэтому на этом и покончим. Спасибо за внимание. Жду всех в следующем году! А мне пора возвращаться в Лютицу для дальнейшего планирования войны с венграми. Вы уважаемые люди, мой народ! Болгары вместе мы победим любого супостата! — Калоян вытянул свой меч, который больше напоминал инкрустированный Грааль, нежели оружие.

Толпа обрадовалась и заорала слова: Слава царю Калояну, забыв уже о поединке. Неясно было, почему они собственно радовались? Наверное, тому, что вскоре можно поехать порезать собственноручно живого врага, а после неплохо пограбить их жильё. После этого балагана, царь снова заговорил:

— Борил наградит Румена за победу в турнире вечером, а я устрою пир на этом же месте, где могут отведать болгарской кухни все желающие. Приходите все вечером, брага, мясо и каша будут ломать столы, которые будут здесь стоять в ожидании вас! А сейчас вынужден ехать по делам. Всем до встречи!

Калоян покинул со стражей помост битвы, желая побыстрее вернуться в Лютицу, под громкие похвалы жителей. Ведь им устроят пир! Не важно, что на их же продукты изъятые солдатами ранее, но кто об этом будет думать, верно? Другие участники мероприятия Румен и Рафаил вышли с арены. Молодой парень уже успокоился и только бранил старого за то, что тот не дал ему свершить задуманное.

— вы помешали мне. Я этого так не оставлю.

— вы сделали то, ради чего пришли. — отрезал Румен.

— нет! Ещё не сделал.

— Артемий мёртв! Вы отомстили Исаака, чего вам ещё нужно?

— мёртв только один из шакалов, а их лидер ещё ползает по нашей земле! Обгладывая кости простого люда.

— не говорите так. Вы не в силах этого сделать. А даже если бы и могли, оно того не стоит.

— вы сами себе перечите Румен! Вы же говорили, что всё имеет значение! Так может пора закончить эту войну и уничтожить того кто её начал и так хорошо поддерживает?

— вы ничего не понимаете Лука. Конкретно это ничего не изменит.

Тот посмотрел на дядю, которого уже давно узнал и непонимающе смотрел.

— почему не изменит?! Он же главный, и он виноват во всём!

— посмотрите на людей вокруг. Они хотят воевать и убивать. Они идут на войну, а не Калоян. Они её не пытаются избежать! Что мешало тысяче людей зарезать двадцать стражников и задушить царя!? Ничего! Дома они проклинают царя, и тех, кто их обворовывает, а чуть позже идут и крадут у своих соседей, которые вчера им одолжили пуд соли! Это наши люди виноваты, а не Калоян! Когда к ним приходят и просят пойти порезать византийцев или венгров они с упоением соглашаются. Разве вы этого не заметили? Так что теперь? Давайте всех перережем! Люди кровожадны Лука! Только деньги и насилие управляют этим миром, и вы ничего не добьётесь, убив царя.

— я должен отомстить за отца.

— вы уже это сделали. Я знаю Исаака лучше вас, он бы не хотел от вас этого!

— нет! Ни черта вы не знаете дядя! Мой отец лично бы перебил всю стражу и самого Калояна! Калоян дал приказ уничтожить Варну! Значит, он должен понести ответственность!

— вам нужно остыть. Вы сейчас не ведаете, что несёте. Вам есть куда пойти на ночь?

— нет. Мой дом уничтожен, кроме злости и мести у меня ничего не осталось. Я хочу погибнуть как герой! Как мой отец, который не побоялся сорокатысячного войска и уничтожил двух их главных червей у них же на глазах! — с гордостью сказал Лука.

— мне жаль вашего отца.

— ни черта вам не жаль Румен!

— вы такой же, как и ваш отец. Я это вижу Лука.

Эти слова согрели душу парня, и он заплакал от горя, что случилось тремя днями ранее.

— я отомщу ему дядя. Пускай земля расколется напополам, но я проткну сердце Калояна.

Глава 8