Радка прикрыла рот от неожиданности, не понимая, что происходит. Её глаза начали бегать, всматриваясь в черты лица Живко.

— я знаю доченька… я уже не так выгляжу как раньше, очень постарел… — будто оправдываясь, говорил Живко.

— этого не может быть… — качала головой Радка, не веря в то, что видит.

— вы не рады меня видеть доченька? Если да, я вас могу понять, ведь я так давно дал обещание, которое едва смог сдержать, — уже совсем серьёзно начал говорить отец. — невозможно передать как я себя ненавидел все эти годы, за то что бросил вас с мамой и не вернулся, когда мог… С каждым годом становилось всё сложнее жить без вас, но моя воля к врачеванию и бессмысленный зов лечить всех подряд, сломил меня и не дал вернуться домой. Я всегда думал, что Бог предназначил мне лечить людей и это моя основная задача… Но, с каждым поставленным на ноги человеком, мне не становилось легче от того, что вас нет рядом. Когда я осознал насколько я пропащий и плохой муж и отец, уже было поздно…

Радка не выдержала и подорвалась со стула, потом подбежала и обняля отца, громко рыдая. От чего и сам Живко не выдержал, ведь дочь его простила, иначе она бы его прогнала или ушла. Но, видать, она его всё так же любила.

— простите меня отец, я потеряла веру и перестала вас ждать! Я так надеялась, но меня сломили жизненные невзгоды… Мне так было тяжело…

— не плачьте доченька и не извиняйтесь… Это моя вина и только моя. Я мог вернуться во время, пока всё не стало совсем ужасно, но я этого не сделал. Мне нет прощения. — гладя волосы дочки плакал Живко.

— папа я так скучала, мне так вас не хватало, если бы вы только знали!

— мне тоже моя голубка…

— мне так много хочется вам рассказать! Вы просто не представляете!

— и мне дочка! — заливаясь морем слёз, отвечал отец. — Но, прошу вас доченька, утрите слёзы, потому что мне больно видеть вас такой!

— это слёзы счастья папа, давно мои слёзы не были такими радостными, как сегодня! — отходя от Живко, ответила дочь, держа отца за морщинистые руки.

Живко встал и вытер слёзы дочери, видя её сияющую улыбку. Так счастлива она ещё никогда не была.

— скажите дочь, как вы поживаете? Что сейчас происходит с вами? Вижу вы взялись за семейное дело? — улыбнулся отец.

— да папа, я не могла ничем другим заниматься — вытирая слёзы тоже улыбалась Радка. — Вот видите, начинаю с малого!

— ну, я скажу так, моя доченька, по тем словам, что я слышал о вас, вы делаете большие успехи! Я могу вас только поздравить с этим! Видно, что вас любят люди!

— спасибо папа! — Радка снова обняла пахнущего полевыми травами отца и не могла его отпустить, будто он исчезнет, если она это сделает.

— где вы сейчас живёте доченька?

— сейчас нам с… Господи мне так больно… Только я обрела счастье видеть вас, как тут же вспомнила о громадном горе!

— горе? Какое горе доченька? Скажите мне, может я в силах помочь вам? — прищурился Живко, гладя руку дочки

— я живу с мамой Любомира… А он пропал… Это долгая и полная горя история… У вас теперь есть внучка папа! — слегка улыбаясь, сказала Радка.

— внучка! Это же здорово! — улыбнулся отец, потом добавил. — Господи, сколько же старый дурак всего пропустил из жизни дочери! — недовольно покачал головой Живко.

— а кто это Любомир? — спросил Живко, с трудом сохраняя тень незнания.

— это моя любовь… Моя единственная родственная душа, которая когда-то спасла мне жизнь, чтобы оставить наедине с собой… — снова слёзы пошли ручьём по щекам девушки.

— ай ай ай! Какая досада, но что же случилось? — продолжал подыгрывать Живко.

— мы убегали с рыцарями Карло и Симоном с деревни Кулаты, также с нами было три монахини, мама Любомира и собственно он. Нам сообщили, что скоро в том регионе начнётся война и Любомир принял решение бежать вместе с рыцарем Карло, который пообщал нас приютить. А моему любимому и бедному Любомиру было не суждено уйти живым!

— что же произошло? почему вы так говорите дочь? Он что погиб?

— на город Фесалонники, откуда мы должны были уплыть напали крестоносцы и армия болгар зашла с другой стороны, потом начался ужасный бой. Мы убегали на корабль Симона Монфора, но капитана не было на месте! Любомир поскакал в город, прямо в середину схватки, где разыскал капитана и отдал ему свою лошадь, чтобы тот нас спас на корабле! А сам…

— идите сюда моя дочь, пожалуйста не плачьте! Вы и так пролили немало слёз. Я помогу вам залечить эту рану, как вы залечили мою. Потому что, всё это время моя рана так кровоточила виной, что я не мог спокойно жить и спать! Но, теперь я впорядке и я вам помогу. Обещаю. — обнял плачущую дочь отец.

— но, как папа? Он умер… Я знаю, что он умер, хотя не хочу в это верить! Вы не Бог и не в силах его вернуть мне…

Кто знает, подумал Живко, улыбаясь в мыслях.

— дочь, всё образумится, я вам обещаю. Просто перестаньте плакать и давайте пойдём домой. Хотя погодите… Дочь, а у вас есть приборы и мази для сшития ран?

— да папа, а зачем вам? Вы что не успели явиться в город, уже нашли пациента? — засмеялась сквозь слёзы Радка.

— как видите дочь! — засмеялся Живко. — Я не исправим, хотя честно сказать, это мсье Матье Монморанси, он помог нам доплыть сюда, и ему нужна незначительная операция.

— вам? — переспросила Радка.

— ну, мне и экипажу! — быстро исправился Живко, который хотел сделать невероятный сюрприз дочери, обрадовав её во второй раз.

— понятно, сейчас папа, погодите меня на улице, я возьму всё что нужно и закрою помещение.

— хорошо доченька. Буду ждать вас снаружи.

Они пришли в центральный дом и Живко попытался запомнить этот адрес, чтобы позже вернуться сюда вместе с возлюбенным её дочери, ведь ему нужно было для начала прооперировать Матье. Когда Живко вернулся, Матье был очень раздосадован и подвыпивший.

— святые великомученики Живко! Где же вас судьба носила? Уже целый день миновал! Ей богу вы ходили за мазями в Неаполь!

— простите меня Симон, я встречался с дочерью, чтобы её увидеть потребовалось время! — улыбнулся Живко, а я чуть со стула не упал.

— вы смогли найти её? Так быстро?

— это была чистая случайность! Но, это была самая тёплая и важная встреча в моей жизни! — широко улыбаясь, сиял старик.

— вы ей рассказали обо мне? — тревожно спросил парень

— нет Любомир, я оставил это на последок, чтобы мы вернулись вместе домой, и вы сами ей это сказали!

— Живко вы волшебник! Главное, чтобы она не умерла от приступа, когда меня увидит, ведь она наверное мучалась пока меня небыло… Или же она кого-нибудь нашла? Вы не спрашивали? — ещё более тревожно спросил.

— в этом не было нужды Любомир. Я знаю свою дочь и себя. Она вам верна была и есть до конца своих дней!

После этого мне пришлось терпеть целых два часа, пока Живко проведёт операцию на боку Матье, после чего он оставил отдыхать на кровати пациента, а мы вдвоём пошли к адресу центрального дома. Пока нас не было, Радка успела сообщить всем, что приехал её отец, от чего полный дом уже был набит всем знакомыми людьми. Карло Феросси носился по залу, помогая девушкам с едой, ведь сегодня был такой праздник, в честь которого нужно было выпить галон вина и сьесть тонну еды! Жаль, Симона Монфора не было, и Дионисия! Стол, был накрыт и готов к поеданию. Мария, Марта и Васелина уже сидели и трещали о своих мужчинах и работе, Надежда сидела за столом с маленькой Юлией, развлекая внучку. Луиза кормила овощами двухлетнего сына, пока Карло корчил ему рожи, а Радка сгорала от волнения, чтобы представить отца всем знакомым. Она не могла сидеть на месте и от бесконечного ожидания уже начала ходить вокруг стола.

— а может он не придёт? Может операция затянулась? А может он вообще был не настоящий? Может я чокнулась и мне он привидился? — с ужасом говорила Радка, бесконечно укладывая волосы.

— да что вы такое говорите Радка! — начала Василина. — Я же видела вашего папу! Успокойтесь! Скоро он придёт!