На пороге собственного дома сердце Аластера билось, как никогда сильно. Мать слушала его молча, не выражая ничего, она лишь сдержанно кивала и продолжала сжимать пальцы… Затем Мэй вышла из комнаты, когда лия Кенна дала все же волю эмоциям. Она оставила их наедине, прекрасно понимая, сколько им нужно сказать друг другу.

Тем же вечером они отправились домой, гуляли по улицам острова, сходили за лучшими пирожными.

Ведьма так и не объявилась, не потребовала награду, ни сегодня, ни на следующий день.

Через два с половиной года Гнездо сотрясал детский плач, от которого закладывало уши. Успокоить ребенка не могли ни собственная мать, ни бабушки с обеих сторон, не говоря уже о няньках, только отец, который спокойно взял сына на руки, тот улыбнулся, тут же забыв, что два часа кряду изводил всех вокруг. Впрочем, за эту чудесную улыбку можно было простить многое.

Мэйгрид благодарно обняла мужа за талию и легонько провела пальчиками по щеке сына, которому исполнилось четыре месяца.

За это время изменилось многое. Аластер официально стал первым магом Островов, а сразу же после этого настоял на свадьбе. Они не знали сколько им отведено времени, до того как ведьма болот ворвется в их жизнь и потребует долг, но собирались использовать каждую минуту, что им отведена.

Выбор Золотого приняли по-разному, но нужно отметить, что по странному стечению обстоятельств по островам пошел слух, что Мэйгрид Вейр не только помогла разоблачить злодеяния против короны, но и удержала в своих руках Золотую магию, прежде чем передать избранному. Молва тут же приписала ей божественные способности, навсегда вписав в историю драконов. Мэйгрид слышала, что есть фонтан, который теперь носит ее имя и драконы кидают в него монеты наудачу.

Лия Кенна приняла выбор сына сдержано, не выказывая недовольство, как впрочем, и особой любви. С сыном у нее еще долго не складывались отношения, все же так быстро прийти в норму они бы и не смогли. Лишь с появлением внука, которого назвали Раймером, лед самообладания треснул и почтенная лия Кенна с идеально ровной спиной и постным выражением лица превратилась в идеальную бабушку.

Впрочем, за звание «идеальной» боролись обе стороны.

Не сказать, что родители Мэйгрид обрадовались ее выбору, но опять же стоило появиться малышу Раймеру на свет, как вереница гостей потянулась в дом к молодоженам.

Мэйгрид привыкла к частым гостям, с радостью принимала родителей и свекровь, сестру и брата, с их маленькими чадами. Дункан решил не отставать от сестер, у него родился крепкий малыш, которого назвали Гордоном.

Раймер рос полукровкой, но это меньшее о чем старались переживать Мэйгрид и Аластер, они больше волновались о его здоровье и вырастит ли он хорошим человеком, а не о том, сможет ли он обрести вторую ипостась. Однако у судьбы были иные планы на этот счет.

Сорванцу исполнилось три года, когда он перепугал свою человеческую бабушку до икоты. Вместо пухлого ребенка, который играл с солдатиками, шумел и веселился, она обнаружила черного дракончика, который с удивлением ловил себя за собственный хвост. Она вбежала в детскую, застав эту впечатляющую картину, потому что звуки стали неожиданно другими. Бабушка упала в обморок и откачивала ее уже вторая бабушка, которая прекрасно, в отличие от первой поняла, что случилось.

Как такое возможно — гадали долго, пока не списали на божественное провидение. Уже позже в архивных записях Золотых драконов, Аластер найдет любопытные тетради, которые поведают ему о том, что не все драконы, что пришли на Материк, остались на Островах, многие не поверили в доброту короля людей и решили спрятаться среди холмов. Они остались жить как люди, боясь, что за их кожей и клыками придут. Они более никогда не обращались в драконов, под страхом смерти, и со временем магия оборота сошла на нет. Кто знает, но, возможно, чудесный оборот сына оказался связан именно с тем, его мать произошла от этих драконов, сама не зная. Или тот факт, что Мэйгрид смогла носить и удержать Золотую магию. Кто знает?

В день, когда Раймеру исполнилось шесть лет, на пороге дома возникла Нэндэг. Она постучала в дверь, прошла внутрь и, увидев темноволосого мальчика, поджала губы, затем перевела взгляд на встревоженных родителей:

— Когда ему исполнится двенадцать, приводите ко мне. Я буду его учить. Так твой долг будет уплачен, Золотой.

На этом и расстались.

Не все истории, которые начинаются как сказки, имеют счастливый конец, но эта, пожалуй, исключение.

Конец!