— Это не просто благодарность, — выпалила она. — Вы могли сказать «спасибо», купить мне новые вещи или дать комнату больше, но вы сделали то, о чем я даже пожелать не могла.

— Это всего лишь пара часов. Король запретил тебе покидать драконьи острова, так что я нарушаю его запрет, поэтому времени не так уж и много… Нехорошо, если об этом кто-то пронюхает.

Он вернул ее в реальность.

Пара часов не больше.

С этими мыслями Мэй вошла в деревню, прошлась по темной улице, что вела к дому, а Аластер следовал за ней немой тенью. Стемнело достаточно, чтобы лица путников остались неузнанными из окна. Она застыла у дверей, деревянных, ужасно скрипучих, потому что Дункан никак не мог смазать петли, а затем громко постучала.

Дверь открыла мать. Она моментально узнала дочь, хоть и не сразу поверила глазам, покатые плечи, накрытые клетчатым пледом, задрожали, и Мэй кинулась к ней в объятья. Теплые и родные. Та позвала отца и брата, мужчины прибежали оба, одновременно, не понимая, что случилось.

После вся семья ютилась на кухне за столом, а Аластер неуклюже жался в углу, осознавая, что ему тут не место. Дункан смотрел на него недобро, отец подозрительно, а мать старалась игнорировать, хоть ему и предложили чай и знаменитый козий сыр. За Мэри не стали бежать, она должна родить в скором времени и ей ни к чему еще больше волнений, чем и так доставила ей сестра.

Мэй рассказала все сквозь наворачивающееся слезы и подступающий ком к горлу. Она извинялась, сбивчиво говорила, что все хорошо и что корри Аластер спас ее.

— Я испугалась, когда шир сказал, что хочет сосватать меня за Роя. Испугалась и разозлилась, думала, что найду Ветерок и выиграю немного времени, чтобы подумать.

Мать тяжело вздохнула, отец ничего не говорил, только поджал губы и нахмурился, а затем накрыл ее макушку ладонью. Аластер смотрел в окно, он старался не мешать беседе и делать вид, что его тут нет. Хотя, должно быть, изрядно удивился, что глупая девчонка досталась ему в услужение, просто потому что не захотела выходить замуж за человека, за которого ее даже толком и не просватали. Он сидел, закинув ногу на ногу и расстегнув, верхние пуговицы, лицо покраснело, словно от жары…

— О, небо, Мэйгрид! Я бы костьми лег, но не позволил родителям выдать тебя за этого придурка, — Дункан ударил кулаком по столу. В нем угадывались черты Мэй. Темноволосый, с такими же зелеными глазами, но в отличие от сестры, его запястья выглядели совсем неизящными, а кулаки — внушительными. — Знаешь, пока тебя не было… Тут такое случилось, от Роя ведь пронесла его подружка… и всем это растрепала. Шир, мягко говоря, вне себя от ярости. О, Мэй!

Ей хотелось рассмеяться.

— И в кого я такая везучая? Так на чем я остановилась? Ах да… Корри Аластер спас меня, он выступил моим поручителем, и король драконов определил меня к нему… Мне нельзя покидать драконьи острова, так что у нас не так много времени, зато я могу писать вам письма, — поспешно добавила она. — Клянусь, буду писать каждую неделю. Со мной, правда, все хорошо. Кстати, что вы решили сделать с драгоценностями?

Родители переглянулись.

— Мы купили еще овец, — сказал отец. — Часть, конечно, отложили.

— Овец? — Мэй не улыбнулась. — Пожалуйста, овцы у вас и так есть, теперь не нужно готовить мне приданое, поэтому лучше потратьте на себя, съездите куда-нибудь, отдохните. Вы хоть однажды покидали Низину? Дункан, скажи им…

— А я, что — он виновато пожал плечами. — Я говорил. Кстати, они немного отложили на мою свадьбу… Я хочу сделать предложение Сьюзен, в конце концов, это она бежала сломя голову, чтобы рассказать, что тебя забрали драконы. Она успокаивала маму… помогала по хозяйству, она хорошая…

— Свадьба? Это здорово…

Аластер поднялся с места.

— Извините, но пришло время прощаться. Мэй, нам пора.

— Прошу вас, еще немного. Я хочу кой-что собрать дочери в дорогу, — мать поднялась с места следом, и Аластер кивнул на ее просьбу.

— Я подожду тебя на улице, — он поспешно вышел из дома.

Мать позвала ее наверх.

В отличие от лии Кенны по Бренде Вейр было видно, что она родила троих детей, вкусно пекла и никогда не носила изысканных платьев, но Мэй любила ее всем сердцем и даже больше.

— Мама, прости, я была такой глупой…

— Мэй, скажи правду, он действительно тебя не обижает?

— Нет, что ты. Корри Аластер добр ко мне, внимателен…

Она привела ее в комнату, которую Мэйгрид до недавних событий считала своей. Тут остались ее вещи, так как она их бросила. На заправленной кровати лежали платье и теплые чулки, на маленьком столике надгрызанное яблоко, которое не смогли убрать, оставив все как было при ней, словно она в любую секунду ворвется в эту дверь.

— Он не слишком добр к тебе? Одинокий мужчина и у него появилась молодая служка… Которую он спешит доставить к родителям, чтобы она проповедовала их. Не пойми меня неправильно, я очень счастлива, видеть тебя, но я никогда не слышала, чтобы драконы охотно отпускали людей проповедовать родных. Он ведь не обижает тебя…

— Мама, нет! Ничего такого, — щеки девушки вспыхнули. — Ни разу, ни словом, ни делом!

— Дочь…

— Не думаю, что я интересую его. Я видела, какие девушки ему нравятся…

— Одно дело нравится, а другое дело…

— Мама… пожалуйста, не надо, корри Аластер не такой. Он благородный дракон, приближенный к королю, я деревенская девчонка… Он не станет марать о меня руки, да и я не позволю… и не стану благодарить подобным образом за то, что повидалась с вами.

Бренда прижала ее к груди, шептала, что-то ласковое, целовала в волосы, а потом отпустила, сложила пару платьев, посетовав, что они не так хороши, чем то, что на ней, дала немного сыра и, в общем-то, и все.

Прощались коротко, глотая слезы, поэтому Мэй предпочла сбежать со ступеней родительского дома как можно скорее и спрятаться в темноте. Там вытереть слезы рукавом и вспомнить, что Рой обрюхатил девчонку, наверное, дочку Хилстаунов. Он бы не смог жениться на ней после такого позора…

Что ж, уже и неважно.

Аластер шагал рядом:

— У тебя чудесная семья, брат так мило смотрел на меня с ненавистью… почти все время.

— Они хорошие люди.

— У них хорошая дочь.

Они шли в сторону холмов, дальше от Низины. Прохладная ночь гнала слезы. Мэйгрид все же считала, что за ее веру и выбор, слишком щедрый подарок, конечно, она не думала, что Аластер попросит то, о чем говорила мать. При этой мысли у нее снова вспыхнули щеки, и она тут же по привычке достала амулет из-под платья и прикоснулась к нему губами.

— Золотой дракон и в моих краях…

Мэй только увидела, как вспыхнул огонь в лампе, и свет выхватил из темноты высокую фигуру в длинном платье. Распущенные взлохмаченные волосы и пояс с многочисленными склянками на талии.

— Ну, что же ты застыл как истукан? Если хочешь, чтобы я помогла тебе разобраться с твоими проблемами, следуй за мной, Золотой.

Нельзя сказать чтобы Аластер сразу же направился за ведьмой, но и долго не раздумывал. Мэй заметила, что неожиданное появление ночной гостьи, стало сюрпризом и для него. Она и вовсе вскрикнула и по обыкновению прижалась к амулету губами.

Он был с ней давно, нашла на отмели, когда бегали с Дунканом и Мэри рыбачить, и с тех пор не выпускала из рук. Простой морской камень, белесый и мутный внутри, отец проделал в нем дырку и протянул шнурок, вот и все украшение. Только мысли Мэй придавали этому амулету магическое значение и, временами, поэтому казалось, что он действительно помогает. Может, и теперь убережет от чар болотной ведьмы.

Про нее ходили всякие сплетни, никто точно не знал, как давно она поселилась на болтах за холмами, ходили слухи, что людей она особо недолюбливает, но помогает, если случилось, что по-настоящему страшное. Расплачивались едой, выпивкой и украшениями, поэтому Мэйгрид спрятала амулет под ворот платья, на всякий случай.