– Постоянно? – оторопел Дез.
– Все последовательные процессы имеют постоянный характер. Если ты хочешь чего-то добиться, ты должен уделять этому всё своё свободное время. Только так возможны существенные изменения. И идти на всё чтобы иметь возможность мыслить и записывать свои мысли даже в рабочее время. Ведь во время работы повышается твой жизненный тонус и внутренняя активность.
– Записывать? Но – зачем?
– Затем что чем больше ты их повторяешь, тем более сильное влияние они на тебя оказывают. Меняя твое мировоззрение в ту сторону, которую ты с новой истиной для себя открыл. Иначе какой в них смысл? Твое тело материально, а потому – инертно, и ты не можешь трансформироваться мгновенно. Потому что твои ежедневные привычные действия порождают в тебе привычное отношение к вещам, возвращая в тебя привычное мировоззрение и мироощущение.
– Мировоззрение раба системы, – произнес Дез презрительно. – Не даром говорится, только истина может сделать нас свободным.
– Особенно – та истина, к которой ты постепенно приходишь сам, следуя за теми открытиями, которые изменяют и само твоё мышление и мировоззрение и способ твоего собственного уклада. Независимого от других. Конечно, можно и нужно их запоминать. И повторять, как мантру. Но у меня слишком короткая память, поэтому я все их записываю. Это мой недостаток. Который превращается в достоинство, если использовать его в качестве литературного таланта. Нужно не просто бороться со своими недостатками, но и находить им применение. Поняв, от чего они в нас имеют столько силы. Мы не просто так все такие разные. Эволюция явление индивидуальное. И лишь тогда она изменяет бытие, когда приобретает массовый характер.
– Да, ты уже говорил, – усмехнулся Дез, – что недостатки нужно улучшать и возвеличивать. Но как именно мировоззрение влияет на бытие?
– Ты ещё не понял? Тогда более конкретный например. Ты ведь любишь конкретное? Однажды я сидел в кресле и всё пытался прийти к какому-то умозаключению, но никак не мог, как ни пытался. И вдруг я почувствовал, что когда я внутренне напрягаюсь, собираясь с мыслями, у меня начинает ныть спина. Я подумал, что у меня устала спина и сел прямо. И продолжив решение проблемы, вдруг неожиданно легко пришел к необходимому выводу. Почувствовав, как что-то в позвоночнике легонечко так хрустнуло и что-то пробежало вверх. Как будто вышибло малюсенькую пробку. Я отказывался верить в очевидное. Ведь я наивно верил ученым, что мы мыслим только головным, а никак не и спинным мозгом. А потому неважно, как ты сидишь или лежишь. Что спинной мозг, по их уверениям, отвечает только за двигательные функции. Но в следующий раз, находясь в подобной же ситуации, я вспомнил это и распрямил спину уже сознательно. И тут же нашел ответ на мучивший меня вопрос. Я повторял это снова и снова, пока не понял, что мыслительный процесс и прямая спина напрямую взаимосвязаны. И начал и читать книги не сутулясь. И стал намного быстрее и глубже понимать прочитанное. Раньше мне приходилось по два-три раза прочитывать одно и то же место, а то и больше, прежде чем до меня доходило то, что философ терпеливо пытался до меня донести. А то и посылал меня подальше, закрывая моими руками книгу. А с ровной спиною я лишь кое где останавливался в особо трудных местах. Постепенно мне начала открываться красота изложения автором материала. Я начал переносить этот метод в повседневную практику и тут же заметил, что прямая спина улучшает и качество выполняемой мною работы. Я сразу же понимал, что именно нужно сейчас сделать и выполнял работу не только быстрее, но и качественнее. За что и прослыл, как ценный кадр.
– Чем с сутулой спиной?
– Ведь поначалу я ходил чуть ссутулившись и вытянув голову вперед, как гриф. Как бы вглядываясь в происходящее. И это касалось всего, за что бы я ни брался. Разница бросалась в глаза. Более того, когда я держал спину прямо, все мои действия становились более точными и плавными, более изящными, игривыми. Выполнять работу становилось уже не так скучно и нудно, она превращалась в некую игру. В повод для проявления моей силушки богатырской. И мастерства. До этого я ненавидел работу, но стоило мне совершить усилие над собой и разогнуть спину, скинув с себя раба, пригибающего меня к земле, она постепенно начинала мне нравиться. Какой бы она ни была.
– Так вот почему древние римляне говорили: «сома – сёма», – усмехнулся Дез.
– И я понял, Дез, что главная причина деградации человека в том, что он идет на поводу у собственной лени и не держит всё время спину прямо, как Костоглотов Солженицына. Недопонимая, чего именно сейчас от него требуют. Так как наивно полагает, что форма его позвоночника не оказывает никакого влияния на содержание его труда. И протекающих внутри него процессов. Порождая нищету и болезни. Что это – самое главное условие самой жизни.
– Ну, да. Ведь он работает не ради самой работы, а ради тех удовольствий, которые она ему обеспечивает. Где оплата труда – лишь посредник.
– А потому и сама работа не просто выходит за рамки его кругозора, но и становится самым тяжким и самым ненавистным человеку времяпрепровождением. В ожидании удовольствий. Превращаясь в нелегкое испытание. Которое многие не выдерживают и либо начинают околачиваться у помоек, либо оканчивают жизнь самоубийством. Что я периодически и пытался сделать, как только выходил в море и сталкивался с необходимостью трудится «не разгибая спины» круглые сутки. И только пережив стресс, я вспоминал, что прямая спина помогала мне выживать в прошлом рейсе и не только начинал жить своей работой, но и следить за тем, как руки ее выполняют и невольно их подгонять. Высвобождая мне время на то чтобы начать этим дурачится. А затем, доведя движения до автоматизма, и – мыслить, анализируя свое прошлое и приходя к не особо-то радостным для себя выводам. А затем, начав ими дурачится, превращал их в строчки своей книги.
– Ведь человек смог эволюционировать лишь став прямоходящим! – догадался Дез.
– И теперь он деградирует только потому, что стал верить ученым и снова стал кривоходящим.
– И кривосидящим, – усмехнулся Дез, – как и сами ученые у себя в лабораториях. Колдуя над приборами и пробирками.
– Я проэкспериментировал несколько раз и заметил, что с кривой спиной я смотрю на мир более негативно со всеми вытекающими последствиями в отношении и поведении, в то время как с ровной спиной мой взгляд проясняется и я воспринимаю вещи более позитивно. Всё становится более легким и конкретным. Я по разному смотрю на мир. Вот тебе самый простой и самый действенный способ изменить свое мира воззрение. Только затем к тебе начнут приходить мысли, действительно меняющие тебя к лучшему. Все заблуждения человека от того, к каким выводам он приходит, размышляя в постели перед сном или сидя сутулясь.
– Так, а что делать, если мысли так и лезут в голову и не дают уснуть?
– Встать с постели, выпрямить спину, разрешить проблему и спокойно лечь спать. Мысли лезут в голову лишь от того, что мы не выделяем вечером им специального времени для обдумывания дневных событий. Не перевариваем их, рефлектируя. Мозг – это пищеварительная система событийности. Мы хотим только получать впечатления. Но не задумываемся о том, что вечером мозг отрыгивает их нам для того чтобы мы еще раз их пережевали, снабдив «слюной» пере-живаний и пере-осмысливая, как корова, и проглотили их уже в более логичном и удобоваримом именно для нас виде. Забывая, что каждый из нас не просто особенный, а мета-человек. Эксклюзив! Отсюда и бессонница, что назревшие проблемы нужно разрешать, а не пить снотворное. И вечернее время, которое мы привыкли посвящать пляскам или телевизору, нужно выделять для разрешения внутренних противоречий. Приходить к объективным выводам.
– Можно пойти погулять. И всё у себя в голове, как говорится, «утрясти».
– А если за окном непогода, можно где-нибудь уединиться и всё хорошенечко обдумать. Следя за спиной. И бессонницу как рукой снимет. Как только ты разрешись свои трудности. Но все предпочитают пить таблетки и ходить к психологам. Тогда как нужно каждый вечер выделять себе время на одиночество. Поэтому я и говорю, что грех – это ошибка в поведении. Мы не просто неправильно себя ведем в той или иной ситуации, но это есть неизбежное следствие отсутствия контроля над своим телом и неправильного распределения времени.
