— Эй! А ну, стоять! Я сейчас городового кликну! — прокричал голос сверху.

Само собой, останавливаться Кувалда не собирался. Даже наоборот, он стиснул зубы и удвоил усилия, чувствуя, как перекатываются мускулы под кожей, а усталая спина раз за разом сгибается и разгибается, чтобы продвинуть лодку ещё на пару сантиметров.

Вскоре он достиг цели. Тело рептилии, завёрнутое в одеяло, свисало с борта. Кувалда ухватился за него одной рукой и перетащил к себе, бросив на дно лодки.

— Эй! Ты чего там стянул?! А ну, верни на место! — тот же голос продолжал кричать на всю набережную.

Не обращая никакого внимания на вопли случайного свидетеля, Кувалда оттолкнулся веслом от облицованного гранитом высокого берега, отдавая лодку во власть течения. Её быстро вынесло на стремнину, к середине реки, где течение было сильнее всего. Краснослав черпнул забортной воды, умылся, морщась от холода. Ночные приключения ему опостылели, и он позволил себе расслабиться и отдохнуть, наслаждаясь каждой секундой, хоть и понимал, что бурный вечер ещё не закончен.

Он неумолимо отдалялся от причала и места, где его видели, проплыл под горбатым мостом, на котором светили фонари, отражаясь в воде светлыми пятнами. Река повернула, вслед за ней повернула и лодка Краснослава. Он лишь немного помогал вёслами, почти полностью полагаясь на течение реки, и вскоре его вынесло на широкий простор Большой Невы.

Волны здесь оказались куда сильнее, они захлёстывали через борта и бросали прямо в лицо целые горсти холодных брызг, но зрелище всё равно захватывало дух. Огромные баржи, словно киты, поднявшиеся на поверхность, проходили под разведёнными пролётами мостов, которые указывали в ночное небо, будто огромные светящиеся ладони. Ночной Петроград, усеянный огнями фонарей на другой стороне реки, напоминал Кувалде стаю светлячков на тёмной громаде каменных зданий. Только серые бастионы Петропавловской крепости угрюмо теснились у самой воды за тонкой полоской пляжа.

Лодку тянуло к фарватеру, словно магнитом, быстрое течение выносило её на середину. Кувалда налёг на вёсла, изо всех сил сопротивляясь течению, но смог лишь замедлить неизбежное. Всё-таки в космосе майор чувствовал себя куда увереннее, чем на воде.

Дворцовый мост, перекинутый через широкую реку, сейчас был разведён, и гружёные баржи величаво проплывали в город, попыхивая чёрным угольным дымом. Паровые машины легко справлялись с течением, в отличие от майора Кувалды, которого несло прямо к одной из этих барж. Он изо всех сил работал вёслами, пытаясь увернуться от громадного корабля. Натруженные мускулы ныли, умоляя о пощаде или хотя бы маленькой передышке, ладони изнеженного гимназиста начали покрываться мозолями, но Кувалда грёб, стараясь отплыть в сторону от баржи.

Лодка набирала всё больше и больше воды, внутри её уже было по щиколотку. Грести становилось всё тяжелее. Краснослав на мгновение бросил вёсла, взял мёртвую рептилию и вывалил за борт. Лодка угрожающе качнулась на волнах, но Кувалда сумел удержать равновесие. Виконт Сент-Джонс тихо булькнул и ушёл под воду. Здесь его точно не найдут.

Пока он возился с мертвецом, лодку снова притянуло к барже, так, что металлический борт едва не чиркнул по хлипкой лодочке, Краснослав едва успел оттолкнуться веслом, которое тут же треснуло и сломалось. Он понимал, что столкновения эта лодка точно не выдержит, и прикосновение баржи мигом превратит эту мелкую посудину в щепки. С одним оставшимся веслом стало ещё труднее. Трудностей Кувалда не боялся.

Решение пришло логичное и простое. Если нет возможности причалить к берегу, то можно попробовать уцепиться за опору моста. Просто нужно всё сделать вовремя. Если подплыть к самой опоре, то можно зацепиться за край, если прыгнуть прямо из лодки. Вот только на таких волнах довольно трудно было даже просто встать, мелкую посудину швыряло на них, будто игрушечный кораблик из листа бумаги.

Кувалда принялся загребать с одной стороны, помалу отворачивая с фарватера. Благовещенский мост приближался стремительнее, чем ожидал Краснослав. Это был последний шанс, других мостов за ним больше не было. Конечно, профессиональные лодочники посмеялись бы над Кувалдой, который создал себе проблему на ровном месте, и умело причалили бы к любой из местных пристаней. Но Кувалда не был моряком.

Борт чиркнул по бетонной опоре, лодку шатнуло. Краснослав повесил драгоценный саквояж на шею, собрал все силы, будто сжатая пружина, и резко прыгнул, цепляясь пальцами за скользкую опору моста. Лодку тут же унесло течением дальше. Мокрый, скользкий камень норовил уйти из-под пальцев, сбросить его в реку, но Кувалда, срывая ногти, всё-таки забрался на опору.

Он привалился к холодной металлической конструкции, запрокинул голову назад, прикладываясь затылком к опоре. Жуткая усталость навалилась на него, будто все истраченные за сегодня ресурсы организма кончились в один момент, и он загнал себя в глубокий минус. Кувалда нехотя повернул голову, чтобы посмотреть, какой путь он проделал. Светало.

Тусклое северное солнце медленно поднималось из-за крыш, заливая облака розовой акварелью. Майор Кувалда бродил по линиям Васильевского острова, стараясь избегать непредвиденных встреч и любопытных глаз. Город просыпался.

Поднимались, выходили на службу дворники, вставали рабочие, чтобы успеть на заводы и фабрики до начала смены, ходили по улицам водоносы и золотари, стягивались к церквям нищие, чтобы успеть занять самые лакомые места. Кувалда в своих грязных истрёпанных лохмотьях и сам походил на нищего.

Нужно было возвращаться в Гимназию. Мосты скоро сведут обратно, возле них начинала собираться небольшая толпа, пробка из телег, подводи карет. Кувалда заметил даже пару автомобилей, громко тарахтящих и испускающих клубы сизого дыма. Он подумал, что с удовольствием развалился бы в тёплом салоне автомобиля, хоть и понимал, что в таком виде его даже близко не подпустят, так что влился в безликую массу пешеходов.

Пролёты моста с грохотом сомкнулись, и людской поток хлынул в обе стороны. Краснослав шагал по тротуару, зажимая саквояж под мышкой и пытаясь по максимуму слиться с толпой. Стоит ему только попасться на глаза городовому с этим саквояжем, то неизбежно возникнут вопросы. Городовой стоял в своей будке около моста, зевающий и равнодушный, но Кувалда всё равно принял крайне озабоченный и занятой вид, стараясь даже краем глаза не смотреть на него. Чужой взгляд хорошо чувствуется и всегда привлекает внимание, а добропорядочному гражданину вовсе незачем разглядывать полицейского.

Он просочился мимо, свернул на набережную, ёжась от сырого ветра, перешёл дорогу, стараясь держаться подальше от Адмиралтейства и Зимнего, где всё кишело патрулями, караульными и полицейскими в штатском, юркнул в один из узких переулков. Путь до Гимназии предстоял неблизкий, даже при том, что Кувалда знал, где можно срезать дворами. На уроки он не собирался, там нечего было делать, но возможность в тишине и спокойствии поработать с захваченными документами дорогого стоила.

Нужно было успеть это сделать до вечера. Приём у Строганова нельзя пропускать, это наведёт на Кувалду подозрения, хоть он и предполагал, что граф далеко не дурак и сможет сложить два плюс два, связав таинственное исчезновение виконта и намерения Краснослава посетить его. Опасно, конечно, снова совать голову в пасть крокодилу, но Кувалда надеялся, что сможет как-нибудь отбрехаться. Потому что если он этого не сделает, то все подозрения совершенно точно падут на него. Сент-Джонс наверняка был не единственным рептилоидом в этой организации, так что они быстро узнают о произошедшем и откроют охоту на Кувалду. Тогда точно пострадают невинные, а этого Краснослав не хотел.

До Императорской Гимназии он добрался без приключений, всячески избегая полицейских. Патрулей было на удивление немного, видимо, вчерашнее убийство никак не повлияло на их количество. А может, сведения о нём просто не дошли до нужных людей. Такое событие просто обязано было всколыхнуть болото петроградского общества, и неизвестного убийцу будут искать все.