«Не люблю праздники».

Я разливала напитки, параллельно вводя в курс дела и схему работы Джино. Рецепты напитков висели изнутри стойки, не видные глазу посетителей, за счет чего парень чувствовал себя довольно уверенно, сосредоточенно готовя заказы под моим руководством и сверяясь с коктейльной картой.

«Я вспомнил этого хлыща. Раньше у него не было татуировки».

Повара стояли на подхвате друг у друга, отвечая за закуски и горячие блюда, сменяясь поочередно у стола. Пунш авторства Питера шел на ура: парень наполнил одну из чаш по второму разу. А выпечка от миссис Беккер разлетелась молниеносно. Я сложила очередные грязные бокалы в специальный ящик для грязной посуды, спрятанный под стойкой, забитый почти до отказа. Скомандовала Джино отнести его на кухню и загрузить в посудомойку, иначе мы рисковали докатиться до пластиковых стаканчиков. Ажиотаж был такой, что не спасала и запасная посуда.

— Кейт, повторишь? — позвал меня детектив, указывая на пустой стакан.

Я как раз залезла на стул, собираясь достать с самой верхней полки с алкоголем несколько закупоренных бутылок на смену почти закончившимся. Кураж праздника захлестнул и меня вместе с гостями. В глубине души мне нравились такие дни, когда за приятной суетой не замечаешь внутренних переживаний и проблем. Погружаешься с головой в работу, наполняясь энергией окружающих людей, напеваешь слова звучащей песни себе под нос, напрочь забывая смотреть на часы.

— Через две минуты, Турецкий, — привычно пошутила в ответ.

«Никогда не понимал, какой смысл собираться такой толпой».

Мужчина чуть хрипловато рассмеялся, с прищуром наблюдая за моими манипуляциями с алкоголем. Как раз вернулся с кухни Джино, забрал от греха подальше у меня бутылки и галантно подал руку, чтобы я не убилась, слезая со стула. Детектив перенес фокус внимания в свой мобильный, с кем-то активно переписываясь. Ревность остро кольнула в груди, услужливо напоминая, что у меня есть некие чувства к этому человеку, давать точное название которым я запретила себе после вчерашнего. Пришлось задушить ее на корню, рассыпавшись в излишней благодарности Джино.

— Что там с моей выпивкой, Кейт? — мужчина спрятал телефон в карман.

— Пять минут, Турецкий, — гнула я свою линию.

— Пять минут назад ты сказала, что будет через две минуты⁹.

С трудом сдерживая радостную улыбку, я забрала у него грязный стакан и спрятала вниз.

— «Большой куш» забавный фильм, мне тоже нравится, — поддержал наш диалог Джино.

— Сыну священника нравится такое кино? — удивилась на его реплику, выискивая глазами чистую посуду.

— Почему нет? — парень взял шот и начал отмерять порцию напитка, облегчая мне работу.

— Немного не стыкуются твой образ и фильмы Гая Ричи.

«Перерыв будет очень кстати. Приведу в порядок мысли. Иначе рискую проколоться».

На глаза попались стаканы для газировки из тонкого стекла, которые мы практически не используем из-за их хрупкости. В голове созрел маленький план мести.

— У меня почти нет друзей, — Джино без вопросов опрокинул порцию виски в неподходящую для этого посуду. — А кино довольно недурно скрашивает мое одиночество.

«Вот это поворот».

— Ты не представляешь, насколько я тебя понимаю, — не сводя с него заинтересованного взгляда, призналась я.

Вторая порция виски с плеском отправилась в стакан, перекочевавший к детективу. Я уже хотела убрать руку, как мужчина бережно, но довольно ощутимо взял меня за запястье. Испуганно застыв, я не решалась на какие-либо действия, завороженно глядя в карие глаза. Его пальцы плавили кожу в месте прикосновения, пуская волны жара по телу. Детектив погладил большим пальцем руку на оголившемся участке, переместился ниже и взял мою ладонь в свою, теперь начиная гладить ее тыльную сторону. Закрытая одежда удачно утаила тот факт, что я вся покрылась предательскими мурашками, а прикосновение, так и не состоявшееся утром, прошлось разрядом тока по всему телу.

— Почему ты не зовешь меня по имени? — детектив не размыкал контакта, печально глядя в мое лицо.

На его руке я заметила выглядывающие из-под манжеты рубашки часы, которые раньше он не носил. Массивные, в корпусе серебристого цвета, с тремя циферблатами поменьше посередине. Черный ремешок лаконично дополнял их общий вид, давая понять: этот человек ценит время и функциональность.

— Это так важно? — голос дрогнул от волнения, во рту тут же пересохло.

— Не отдаляйся, — сказал мужчина уже тише. — Мы ведь даже не поговорили.

— Люди смотрят.

Я осторожно огляделась, понимая, чем дольше мы не разрываем наше взаимодействие, тем больше окружающие обращают на нас внимание. Первыми были коллеги, которые всегда вольно-невольно следят за обстановкой, но постепенно и гости стали бросать в нашу сторону заинтересованные взгляды.

«Ублюдок».

— Люцифер, пожалуйста, — взмолилась я, чувствуя себя ужасно неловко.

— Пусть смотрят, — он все же нехотя внял просьбе, стараясь сохранить соприкосновение наших рук до последнего. — Меня их мнение мало волнует.

— Хорошо быть тобой, — я одернула задравшийся рукав, обнаживший почти сошедшие следы наших бурных ночей.

«Я сшил для нее ленту. Мой первый подарок».

— Весьма неплохо, — Люцифер улыбнулся одними уголками губ и вернул взгляд к напитку. — Это такая месть? Подать виски в стакане для газировки?

— У нас дефицит посуды, — стараясь сохранить невозмутимость, ответила ему. — Будь осторожен, они очень хрупкие.

Сбоку от меня раздался звон стекла, из-за чего я подпрыгнула на месте, отвлекаясь от взволновавшей меня беседы. Мой коллега в спешке задел рукой один из пустых пивных бокалов, опрокидывая его на пол.

— Бля, — я недовольно посмотрела на осколки. — Джино.

Парень сконфуженно потер затылок.

— Бля-ди-но, — раздалось с другого конца стойки.

Люцифер сосредоточенно записал мои слова в блокнот, вложил ручку между страниц и закрыл его, пряча ехидную улыбку за выпивкой. Пришлось сделать вид, что у меня зачесался нос, иначе я рисковала расхохотаться во весь голос.

— Я уберу, — Джино быстрым шагом сбегал в подсобное помещение и вернулся, вооруженный веником и совком.

— А ты значит сын местного пастора, — Люцифер чуть склонил голову, заинтересованно рассматривая моего нового коллегу. — И работаешь в баре?

— Почему нет? — устало отозвался собеседник, не отрываясь от своего занятия.

— Бар — обитель пороков. Как твой отец такое допустил? — Люцифер издевательски поцокал языком.

«Кажется, он захмелел. Другими вещами такую словоохотливость не объяснить».

— А как твой отец допустил, чтобы тебя назвали Люцифером? — нашелся с ответом Джино.

— Он сам дал мне это имя, — нахально улыбаясь, отбил подколку Люцифер.

— М-м-м, — с какой-то сочувственной ноткой в голосе протянул мой коллега, уходя в сторону помещений для персонала.

— Мартини, — раздался сбоку надменный женский голос, вклиниваясь в беседу.

Я на автомате взяла конусообразный бокал, только после этого развернулась к гостье. Ей оказалась провизор из местной аптеки. Блестящее черное платье с глубоким вырезом, манто из белоснежного длинного меха и парик, половина которого состояла из белых волос, а вторая из черных, не оставляли сомнения в том, чей образ пыталась повторить женщина.

— Поживее, — раскомандовалась провизор, нервно постукивая пальцами по стойке.

«Жаба медицинская».

— Торопитесь воровать собак? Мартини — это для храбрости? — опередил меня с шуткой Люцифер.

«Мистер Уэйн умеет шутить. Забавно».

— Вроде того, — женщина с деловым видом поправила манто. — А вы кто?

— Брюс Уэйн.

Люцифер злорадно оскалился, довольный собой. Я налила алкоголь в бокал, нанизала оливки на шпажку и уже хотела отдать заказ, как аптекарь переключила свое внимание на меня.

— Кейт, ты опять ведьма?

— Снова, — я чуть слышно топнула ногой.

«Мне нравится, как скромно она одевается. Сейчас редко можно встретить столь ценный экземпляр».