Короткий разбег и мощный удар кулака вмял волколака в рыхлую землю.

Кривжа попытался остановить Яромира.

Когти опасно устремились к оголившемуся бедру, но он успел среагировать.

Яромир ногой отбил лапу скулящего Кривжы и опустил тяжелый сапог на волчью пасть.

Сочный хруст ломающихся костей заткнул дёргающегося в агонии волколака.

— Козлина вонючая… — выругался Яромир и сильнее вдавил череп Кривжы в землю.

Свободное колено послужило прекрасным рычагом и правая лапа, безуспешно старающаяся дотянуться до ноги Яромира, с коротким щелчком переломилась.

Яромир уже не мог сдерживать скопившуюся внутри ярость…

Он прижал болтающуюся лапу к своей груди, присел и, будто пружина, разогнул спину.

Обессиленный Кривжа дёрнулся от боли и заскулил, а Яромир с отвращением швырнул оторванную конечность на землю.

— Скулишь, гнида… — сквозь зубы прошипел Яромир. — Страшно тебе?! Им тоже было страшно…

Яромир издевательски медленно вытащил клинок из груди Кривжи и тут же вонзил его в левое плечо, пригвоздив волколака к земле.

Кривжа никак не мог смириться, что проиграл…

Он, несмотря на невыносимую боль, попытался вырваться, но тут же, прилетевший в голову сапог, свёл на нет все его потуги, вновь наполнив ночную тишину треском ломающихся костей.

— Нравилось нести смерть?! — ставшим стальным от злости голосом, безжалостно выпалил Яромир. — Так почувствуй её на своей шкуре…

Он схватил Кривжу за изуродованную пасть.

Красный глаз, полный неописуемого ужаса и беспомощности, бешено вертелся в глазнице обезумевшего от боли Кривжи.

— Неужели ты боишься смерти?! — язвительно протянул Яромир, близко поднеся смердящую пасть Кривжи к лицу. — Ты, гордо называющий себя новым Волхом, княжеский воевода, безжалостный убийца страшишься сдохнуть?! Даже Патша, и тот встретил смерть с большей честью! Трусливая собака… Я — не Игорь. Такую погань, как ты, вырежу и глазом не моргнув! Теперь я уж точно приду и за ним!

Кровь ударила в голову, в груди зажгло, от звона в ушах всё вокруг поплыло.

Короткая натуга, рывок и пасть Кривжи разорвалась пополам, заставив биться волколака в истерических конвульсиях.

— Увидишь Чернобога, передай: я — Яромир, сын Ярослава, потомок Славомира! И я — ваш самый страшный ночной кошмар!

Кривжа ещё оставался живым, когда кулак Яромира пробил его грудь и вырвал, ещё продолжающее неистово колотиться, проклятое чёрное сердце…

Бывший некогда грозным орудием смерти, изуродованный волколак безжизненно распластался по земле.

Яромир, закончив с Кривжей, упал на колени и вывалил перед собой содержимое желудка.

Не смотря на всё — он справился…

Теперь дело за малым …

Даже без сердца в груди, Кривжа всё ещё продолжал едва слышно дышать и харкать кровью, а раны на его теле постепенно затягивались.

Нужно топиться…

«Грива сказал, что он проклят… Неужели колдовство способно сотворить такое?" — измотанный боем Яромир вдохнул, выдохнул и огляделся, в поисках факела. — "Огонь, серебро — ничего нового. Самое, что ни на есть, незаурядное чудище…»

Яромир сделал всё, как подобается.

Разместил сердце рядом с телом, с трудом выдернул голубого засаженный клинок из туши Кривжи и спрятал в ножны, засапожным серебряным ножичком пронзил гулко постукивающий орган волколака.

Кривжа скрючился от боли.

«Вот же неугомонная скотина…»

Яромир нашёл среди тел ловчих огниво, ловко поджёг факел и уже приготовился навсегда покончить с Кривжей, как по спине прокатился леденящий озноб и сзади раздался полный ужаса крик Ядвиги:

— Яромир!

Поздно…

Всё это время бес, будто кошка, скрывался в тени и выжидал подходящего момента.

Теперь же, он подкрался, совершенно бесшумно, мягко переступая через разбросанные тела и их части.

Всё, что успел увидеть Яромир — его огромные, переливающиеся чёрной слизью глаза и отвратительную, устрашающую ухмылку.

Молниеносный удар лапой и танталовые звенья, со звонким свистом, полетели в разные стороны, а сам Яромир — вниз по склону Могильного кургана.

Яромир всем телом ощутил, на сколько сильнее стала тварь за эти несколько дней.

Теперь он окончательно убедился, что такую зверюгу ему в одиночку не осилить…

Бес закатился смехом, больше похожим на хриплый гогот и бросился вдогонку, как резко остановился и тонкие прорези на морде жадно втянули воздух.

Пахло свежатинкой, да ещё какой — проклятый волколак… Что могло быть прекраснее?

Бес неуверенно заметался из стороны в сторону.

Ненавистный Яромир, он уйдет, опять! Но здесь такая вкуснятина…, прямиком на блюдце, даже гоняться ни за кем не нужно, столько новых сил, а он так долго просидел в кустах…

Бес недовольно фыркнул и радостно подскочил к Кривже.

Лишние силы никогда не повредят, а богатырю от него уже ни за что не скрыться…

Яромир, шатаясь от усталости, поднялся на ноги и, с невиданным отвращением уставился, с каким наслаждением тварь смаковала сердце волколака, как черная кровь сочно брызгала в разные стороны и стекала по его кроваво-черной блестящей шкуре.

От жуткого зрелища отвлекла Ядвига:

— Чего встал, истукан? — она сунула в руку Яромира рукоять его серебряного меча и потянула за продолжающие болтаться на теле лоскуты доспеха. — Это его задержит! Ну, давай, пошли! Хватит с тебя чудовищ! Он нам не по зубам!

На это раз Яромир с ней полностью согласился…

Яромир сбросил с плеч сильно мешающие обрывки кожи и кольчуги, схватил Ядвигу за руку и, во всю оставшуюся прыть, они понеслись обратно в продолжающую полыхать деревню.

Ещё долго они слышали, как бес, сладостно и жадно причмокивая, разбрасывал внутренности по кургану…

Тонкая, розовеющая линия рассвета показалась на горизонте.

От Трёх дубов остался лишь пепел, да местами продолжающие потихоньку догорать пожарища.

Большинство из тех, кто пережил эту ночь, собрались на пепелище дома Добромила.

Измотанные, израненные, напуганные — они оплакивали убитых и собирали уцелевшие пожитки, чтобы поскорее покинуть руины того, что когда-то считали домом…

Ермола и сдержавший слово Ховала организовали что-то похожее на порядок.

Без суеты, тихо и спокойно каждый из них делал своё дело и таил надежду на скорейшее возвращение Яромира и Ядвиги…

И они вернулись…

При виде исцарапанного, изгвазданного собственной и черной кровью, вымотанного Яромира люди взволнованно зашептались.

Все поскорее хотели услышать, что со всеми их бедами наконец-то покончено…

Ноги не слушались Яромира, и попросту отказывались идти дальше. Нужна передышка.

Яромир и Ядвига без сил завались на влажную от росы траву, прямо перед ногами непривычно сурового Ермолы.

— Всё? — жестко спросил он. — А что с остальными?

По измученному, пустому взгляду Яромира он тут же понял, что ждать больше некого, и осторожно присел рядом, подавленно обхватив голову.

— Столько смертей… — мрачно прошептал Ермола. — И всё из-за тебя?

Яромир виновато поступил взгляд.

Ведь, если подумать, Ермола оказался исключительно прав…

— Нет времени разлеживаться! — сурово вмешалась Ядвига. — Ты, хватай старого дурня Ховалу и немедленно уводи людей. Бес скоро будет здесь!

Ермола испуганно подскочил на ноги:

— Как здесь?! Ты разве его не убил?! — возмущенно выпалил он на Яромира.

— Только Кривжу…

— Сейчас это уже не важно! — Ядвига протянула руку Яромиру, помогая ему подняться. — Ему нужны только мы. Вас же он не тронет, если на пути не попадётесь. Поэтому, пошевеливайся! Мы уведём его как можно дальше, выгадаем вам время, но обратно уже не вернёмся… Там, за Темнолесьем, к югу от Стальных гор, где начитается Великая степь и протекает Тор, в месте под названием Усыпальница Антов, вы найдёте новый дом. Передай это Ховале и доверься ему. Он проведёт вас! Всё, Яромир, дольше задерживаться нельзя…