— Я спасал ваши шкуры… — взволнованный Грива попятился назад.

Кривжа прекрасно знал, на что нужно надавить отцу…

— Не смей лгать! — Кривжа разразился яростным криком. — Ты так трясся за свою шкуру, что бросил её! Но я ничего не забыл и ничего не простил… Я пришёл сюда пролить кровь за кровь брата! Если потребуется, порву глотку даже Ему!

— Ты же знаешь, что не сможешь…!

— Это ты не сможешь! — оскалился Кривжа. — В нём достаточно силы, чтобы я смог стать новым Волхом! А ты — и дальше пресмыкайся перед Ним… Что бы сказала мама, если бы узнала, что сейчас ты стоишь перед убийцей её сына и он до сих пор ещё дышит? Как ты можешь…

Яромир в недоумении огляделся.

Уводить Ядвигу, пока появилась возможность, или помочь Гриве?

Но долго размышлять ему пришлось…

— Я никого не простил! — взорвался Грива. — Ему нет прощения, но Его воля превыше всех наших правил. Он — закон и Он предрёк, что этого мальчишку ждёт другая судьба… Ни ты, ни я не сможем приступиться Его волей!

— Он жалок, — закатился истерическим смехом Кривжа. — и ты вместе с ним!

— Зато, я знаю, кто теперь твой хозяин. — сквозь зубы прорычал Грива, яростно вцепившись в шею сына. — Стоили Их лживые обещания того? Жить свободным, по законам Волха… Иметь достаточно сил, чтобы вновь объединить нас в стаю! Бежать туда, куда велит нутро и охотиться с честью! Как ты мог, взять и продать душу, стать куклой на ниточках, — проклятым…?!

— Поздно, отец. — Кривжа в сердцах оттолкнул Гриву. — Я — не ты…! Не я Их инструмент, а Они — мой! Люди…, кто некогда служили нам лишь ужином, возомнили себя хозяевами. С Их силой я верну всё на круги своя… Как и впредь, волоков будут бояться, перед волоками будут трепетать. Мы вновь вознесёмся и больше среди нас никогда не появятся такие слюнтяи, как ты! Я восстановлю порядок и воздам людям за их деяния сполна, пусть ради этого придётся утопить землю в крови!

— Ты молод, горяч и слеп! — Грива разочарованно потряс головой. — Погряз в мечтах, не видя, что происходит у тебя под самым носом. Но еще не поздно… В кого бы ты ни превратился, что бы ты не сделал — ты всё ещё мой сын! Он всё твердил, что тебя не спасти, но я верю — для нас ещё не всё потеряно… Пойдем со мной, сынок, забудь про месть, забудь про них всех! Уйдём далеко, за Стальные горы к Великому озеру. Начнём всё с начала…

— И вот, опять, вечно Он… — раздраженно зарычал Кривжа. — На что ты надеешься, старик?! Ушло то время, когда я нуждался в одобрении и защите! Ты — мерзкое пятно на роду волкулаков и не достоин носить шкуру! Закон Волха велит разорвать тебя на лоскуты, выпустить кишки вместе с этим славичем, но я тебя отпускаю! Запомни мою доброту и никогда больше не смей показываться на моих глазах! Что касаемо этого щенка… Он умрёт! Они желают его смерти… Я желаю его силу! И не важно чем там вы его считаете… Это ты, Грива, слеп! Разве ещё не почувствовал? Круг восстал и скоро вернёт Ченобога в этот мир, а вместе с ним и былое величие! Ты же, как всегда, трусливо выбираешь не ту сторону… Теперь отойди, изгой, я закончу начатое!

Кривжа пренебрежительно оттолкнул Гриву и устрашающе двинулся на Яромира.

— Значит, надежды нет… — печально прошептал Грива. — Я дал тебе жизнь, мне и забирать её обратно!

— Если духа хватит, старик! — разъярённый Кривжа резко развернулся к Гриве и устрашающе взвыл.

Грива поддержал и бросился на сына.

Чёрная кровь полилась рекой…

Ужасающее зрелище, видеть, как два могущественных зверя рвут и кусают друг друга, разрывают острыми когтями и зубами плоть, клоками отрывают куски кожи и шерсти.

«Почему он предпочёл меня сыну…? Кто такой Он? Что за Круг? Кому и чем я важен?» — беспорядочно крутились мысли в голове Яромира, пока он нервно ходил кругами вокруг копошащихся на земле зверей, выискивая подходящую возможность для атаки. — «Я должен помочь Гриве…! Я должен всё узнать!»

Но Грива прекрасно справлялся самостоятельно.

Кривжа хоть и превосходил его в молодости и силе, но опыт взял своё.

Грива спровоцировал, уклонился, выдернул ноги и Кривжа гулко повалился на землю.

В мгновение ока Грива оказался сверху и вдавил шею барахтающегося Кривжи в землю.

Кривжа истошно хрипел, глаза налились кровью.

Жизнь стремительно покидала его…

— Я даю тебе шанс, сын! — призывно и жалостливо прокричал Грива. — Отступись!

Прилив любви сгубил Гриву.

На короткое мгновение хватка ослабла, чем тут же воспользовался Кривжа.

Когти глубоко вонзились в бок седого волколака.

Грива взвыл от боли, постарался отскочить, но не успел.

Пасть Кривжы капканом захлопнулась на его шее, залив серебристую шерсть чёрной, как деготь, кровью.

Кривжа упёрся в тело отца, как некогда в Яромира, и, что было сил, оттолкнул Гриву, вырвав из его шеи добротный кусок мяса.

Яромир не мог больше стоять в стороне.

Рывок, блеск серебра, но Кривжа сумел увернуться, в ответ огрев Яромира кулаком, так, что тот снова кубарем покатился по земле.

Голова загудела, всё вокруг завертелось. Оглушенный Яромир неуклюже качаясь, пытался как можно быстрее прийти в себя…

— Не дёргайся, щенок! Ещё успеешь умереть! — самодовольно прорычал Кривжа и развернулся к Гриве. — Старый дурак! Это я давал тебе шанс…!

Грива на карачках полз в сторону, с трудом стараясь зажать разорванную артерию, из которой фонтаном била чёрная кровь.

Кривжа, с ужасающим, источающим жгучую ненависть, оскалом приблизился к нему и уже приготовился добить, как Грива сделал последний бросок.

Могучая, окровавленная лапа вцепилась в шею Кривжи и рванула наверх, забрызгав Гриву кровью сна.

Кривжа взвыл и отскочил в сторону.

От левой стороны его морды остался лишь изуродованный, кровоточащий кусок мяса и в глазнице не доставало синего глаза…

Боль окончательно взбесила Кривжу.

Тяжелый удар ногой по голове и Грива окончательно перестал сопротивляться.

Под истерический вой, Кривжа вонзил когти в его тело и поднял отца над головой.

Бросок и треск дерева смешался воедино с звуком разрывающейся плоти.

Грива беспомощно повис на остром обломке берёзы, безжизненно раскинув лапы и захлёбываясь собственной кровью.

Неожиданно, жгучая боль пронзила спину Кривжи.

Теперь уже броня не могла защитить его от серебряного клинка Яромира.

С игривым шипением лезвие до костей располосовало шкуру волколака, заставив его в ужасе отпрянуть в сторону.

— Славич… — с трудом прохрипел чудом остававшийся живым Грива. — Сердце… Огонь… Смерть…

Кровь ручьём хлынула из пасти и глаза седого волколака безжизненно закатились.

Грива окончил свою последнюю охоту…

«Ещё один… Это должно закончиться!»

Слепая ярость охватила Яромира.

Лезвие меча со свистом описало короткую дугу и остановилось, указывая на грудь Кривжи.

Волколак бешено взвыл, куски земли и пыли полетели из-под лап, и он бросился в опрометчивую, бездумную атаку.

Прыжок и чёрная тень, устрашающе выставив когтистые лапы, полетела прямиком на Яромира, несущегося ей на встречу.

Зубы звонко щелкнули над головой, но Яромир всё же успел проскользнуть под Кривжей, опасно выставив клинок.

Закалённое серебро, шипя, широко прошлось по брюху волколака.

Сбитый с толку резкой болью Кривжа не смог устоять на лапах и неуклюже прокатился по земле.

Под неприятное хлюпанье крови рана на его брюхе разошлась и, всё ещё продолжавший гореть, оставшийся от ловчих факел, бросил тусклый свет на показавшиеся из неё кишки.

Кривжа, истерично пыхтя, судорожно запихивал вывалившиеся внутренности обратно, в то время как сам порез начал быстро затягиваться.

Яромир больше не мог позволить ему подняться.

Серебряный клинок блеснул высоко над головой и, будто копьё, устремился прямиком в грудь замешкавшегося волколака.

Кривжа разразился неистовым воем.

Лезвие прошло насквозь и буквально сжигало его изнутри.

Шипение черной крови и ужасающие вопли волколака больно резали слух, только Яромира уже ничего из этого не слышал.