Слезы рекой текли по щекам Ольги, но ещё сильнее прижалась к Ярославу, тело забилось в конвульсиях.

— Подумай о сыне! — от волнения Яга едва выдавливала слова. — Теперь можно не скрываться, я знаю, знаю про него!

Ольга в ужасе перевела взгляд на Ягу и руки её беспомощно разжались.

— Больше не нужно скрываться! — у Яги получилась ухватить её за живое. — Я знаю, чей он… У мальчика его глаза и их не спутать ни с чьими другими… Без Ярослава ему будет спокойнее, всем будет спокойнее! Ты всё ещё можешь сама вырастить его, не боясь гонений и порицаний, только доверься мне!

Яга протянула Ольге руку.

Ольга суматошно вертела головой между ней и князем.

Охладевшее тело Ярослава уже окончательно перестало подавать признаки жизни.

Он умер.

Ольга залилась слезами. Без криков и стенаний, но Яромир всем телом чувствовал её боль и отчаяние.

Всё, что было так дорого Ольге оказалось потеряно и в конце концов она нехотя приняла предложение Яги.

Но Ольга не смогла уйти, не простившись…

Княжна склонилась над бездыханным телом мужа, как неожиданно он схватил её за шею.

Ярослав открыл глаза, которых уже не было в глазницах.

«Не может быть…» — у Яромира перехватило дыхание, и он в ужасе попятился назад, уткнувшись спиной в ствол дуба. — «Не может быть…!»

Столько лет прошло, а он до сих пор продолжал видеть в кошмарах этот холодный, пропитанный гневом и отчаянием взгляд, пристально всматривающийся в посиневшее от удушья лицо Ольги.

Яростное рычание вырвалось изо рта Ярослава.

Он поднялся на ноги и стремительно увеличивался в размерах.

Кожа на его руках и голове с мерзким шипением рвалась на части, оголяя кости и череп, а единственная костлявая лапа всё сильнее и сильнее сдавливала горло Ольги.

Яга, окончательно потерявшая всякую надежду, поспешила скрыться за дымной пеленой.

Ольга колотила Ярослава по хлюпающей от крови руке, била ногами, но всё безрезультатно.

Чудовище, в которое превратился князь, оторвало её от земли и крепко сжало когтистую лапу.

Шея Ольги громко щёлкнула и тело безжизненно обмякло.

Она жила в любви, и умерла от любви…

Водяной издал оглушительный, до боли знакомый рёв, заставивший нутро Яромира затрястись от страха.

Яромир беспомощно обхватил колени и горькие слёзы сами собой потекли по его щекам.

Дым заклубился, но он так и не нашёл в себе силы посмотреть на обратившегося ужасным чудовищем отца, убившим его мать… 

 Недолгое время пробирающую до дрожи тишину нарушал лишь слабый треск хвороста в костре.

Казалось, будто сама природа страшилась закипающей в груди Яромира ярости…

За этот вечер на него так много всего свалилось, что голова неистово гудела, не давая возможности остановиться и обдумать хотя бы одну мысль из всех, что копошились внутри него шипящим змеиным клубком.

— Ты всё время это знал? — словно в пустоту мрачно спросил Яромир.

— Смотря о чём ты спрашиваешь. — Велес, пурпурное пятно которого уже полностью залило руку и бок, закашлялся кровью. — Оже Ярослав обратился водяным, убил твою мать и схоронился на Туманных топях? Да. Оже Ольга рода чёрного? Да, но и помыслить не мог, оже от её породы…

Яга со всей возможной надменностью поклонилась.

— Почему ты сказала матери, что Ярослав мне не отец?! — Яромир раздраженно сверкнул на неё глазами. — Или ты опять играешь со мной? Учти, сейчас я больше всего на свете не настроен шутить.

— О каких забавах речь? — Яга невинно развела руками. — Так сложилось, что твой настоящий отец — Перун.

Яромир неожиданно подскочил и попытался схватить Ягу за горло.

Браслет, всё ещё находившийся на её руке, загорелся и его рука, будто со всего маху, ударилась о каменную стену.

Дикая боль поднялась до самого плеча, заставив Яромира отступить.

— Но-но! — Яга важно потрясла золотым браслетом перед его лицом. — Теперь ты не сможешь причинить мне вреда!

— Оковы Радагаста. — прохрипел Велес. — Хитрая выдра нацепила их, пока ты витал во сне… Их не сломить против её воли.

Яромир осторожно провёл остриём Кладенца по незримой стене, выбивая из воздуха огненные искры и длинные нити молний.

— Хочешь злись, буянь, круши всё вокруг, — самодовольно выпалила Яга. — только правды это не изменит. Не веришь? У него спроси!

Она указала пальцем в заметно нервничавшего Велеса.

— И это ты знал?

Велес занервничал ещё больше:

— Не так давно… — только начал он и вновь закашлялся кровью.

— Позволь, я продолжу? — игриво постукивая ногтями, влезла между ними Яга. — В ночь, когда я подобрала тебя на болотах, Перун сам пришёл к Велесу и предъявил ему права на тебя, но старый лживый змей сумел-таки перехитрить его и пустить по ложному следу.

— И вновь одна сплошная ложь…

Он умоляюще посмотрел на Велеса, в поисках поддержки, но его суровый взгляд сказал всё за себя:

— В этом она не солгала.

— Только Велес не знал, — настойчиво продолжила Яга. — что из-за плешивой пёсьей морды, именно в это время, тебе доведётся сойтись в битве с Ярославом. Ты, наверное, слышал из былин, что Перун никогда не пропустит доброй сечи, вот и мимо этой битвы он пройти не сумел. Повелитель бури так восхитился тобой, что решил помочь одолеть невиданную тварюгу, так и не признав в тебе родной крови.

«Значит, мне не показалось, и тот старец с вороном на плече был реален…» — удивлённо, почти незаметно усмехнулся Яромир. 

— Я это знаю, потому что позже он явился и ко мне. Гневался, кричал, требовал, угрожал…, но, разве могла ли я отдать ему свою кровинушку? По итогу, ужасно раздосадованный Перун остался с носом и скрылся восвояси, а я решила навестить визит нашему далеко не доброму другу.

— Значит, Громовержец? — истерично усмехнулся Яромир. — Мало мне того, что я своими руками убил собственного отца, что мой другой отец — бог Велес, что я влюбился в женщину, оказавшуюся мне бабкой, оказавшейся Ягой, а настоящий мой отец — Перун… Ничего не забыл?

— Пожалуй, что Велес — лживая скотина, всю твою жизнь управляющая тобой, как марионеткой.

— Коварная потаскуха! — возмутился Велес. — Всё ещё надеешься настроить сына против меня?!

— Я уж думал, что меня сегодня уже ничем не удивить… — Яромир удрученно помотал головой. — Действительно собачитесь, как муж и жена… Нет веры не единому вашему слову. Ни твоему, ни твоему! Но уж больно любопытно послушать всё до конца, чем ещё вы решите меня добить? Может и мать моя мне вовсе не мать?! Почему тогда Ярослав допустил такое?

— Видишь ли, мой милый, — Яга, будто в танце, прокружилась мимо Яромира. — Князь неба всегда был больно охоч до славных красавиц с сильным лоном, храбрым сердцем и буйным нравом. Ну никак не может он сдержать колосок в штанах, да и не заделать какого-нибудь очередного богатыря.

— Каждого из коих потом сам же и убивал… — угрюмо подметил Велес.

— Дети-то при чём?! — недоверчиво усмехнулся Яромир.

— Перун грезит мыслью, оже токмо плоть и кровь его, способная выстоять супротив гнева его секиры, достойна величать себя Сварожичем, кхе-кхе, — истинным ассом, способным встать подле него и повести их в последнюю битву. Покамест удалось это лишь Сварогу, Яровиту и Радагасту.

— Как ты понял, — подхватила Яга. — ещё никому из антов этого не удавалось… Но не бойся, пока я с тобой, Перун никогда тебя не найдёт.

Яромир с опаской покосился на неё:

— Почему же Ольга не рассказала всё князю?

— Какой же ты, всё-таки, ещё наивный… — закатила глаза Яга. — Хоть Ярослав и был добрым человеком и любил Ольгу, но даже он бы не простил измены. Кто в здравом уме поверит, что сам Перун придёт и возьмёт силой какую-то там девку?! Тем более, что князь простит ей это?! Нет, княжна — далеко не глупая баба, поэтому тихо себе помалкивала, давая Ярославу считать себя самым счастливым отцом. Она знала, что прознай хоть кто-то, то вас тут же ждала бы тихая, незаметная и быстрая смерть. Такой позор на весь княжеский род!