Изуродованное тело повалилось на землю, заставив даже бывалых мужиков в страхе попятиться назад.
Синий и красный зрачки блеснули безумным звериным азартом и Кривжа перешёл к решительным действиям.
Отрывались конечности, ломались кости, выдавливались глаза, срывались доспехи и заживо сдиралась кожа.
Гнетущая тишина могильного кургана на короткий миг разразилась криками боли и ужаса, которые так же быстро затихли, как и начались…
Кровавое буйство затуманило остатки рассудка Кривжи.
Длинные струи крови стекали по оскалившейся, слюнявой пасти.
Широкая лапа, впиваясь когтями в кожу, с треском сдавливала оторванную голову товарища Яромира.
Вот оно — истинное лицо княжеского воеводы…
Яромир, ещё мгновение назад спешивший на холм, в тщетной надежде спасти хоть кого-то, замер на месте.
Тело не слушалось и руки безнадёжно опустились сами собой. Сильнейшая дрожь, холодный пот и жар — всё смешалось воедино.
Что-то внутри дёрнуло его развернуться, бросить всё, схватить Ядвигу и бежать с ней без оглядки, но лютая ненависть к Кривже в миг затмила весь остальной мир.
При виде Яромира, трясущегося от страха и злости, Кривжа победоносно взвыл.
— Никчёмное мясо…! — Кривжа пренебрежительно отбросил голову в сторону. — Тебе понравилось, щенок? Ведь всё это я сделал ради тебя!
Ярость закипела в Яромире, как вода, забытая в котелке на жарком огне…
— Зуб за зуб, славич! Ты отнял дорогое мне, я забрал это же у тебя. Всё по-честному, почти… — Кривжа бросил алчный взор сторону, где лежала Ядвига. — Я оторву твои ноги и руки и когда ты будешь лежать у моих ног, захлёбываясь кровью, вырву тебе язык, так же, как тому рыжему гонцу, чтобы не слышать твоей сопливой мольбы, пока я отрываю от неё кусочек за кусочком, как сладостно обсасываю все её белые косточки! Но и даже тогда я не позволю тебе умереть! Сперва, я увезу тебя к князю, порадую государя! То-то княжна будет довольна! Ты себе даже представить не можешь! А когда Игорь разрешит мне сожрать твоё сердце, я заберу всю силу себе…
Рука Яромира крепко стиснула рукоять клинка.
«Нельзя сорваться… Он только этого и ждёт.»
Скулы свело от напряжения.
По взгляду Кривжи, Яромир подметил, как быстро к нему возвращается холодная, человеческая рассудительность, чего допустить ни коим образом было нельзя:
— Пустой трёп. — холодно перебил его Яромир. — Таким, как ты, нет места в Этом мире… Прав Грива — Патша был не злее дворовой собачонки. Надеюсь, хоть ты — настоящий волкулак…?!
— Как ты смеешь, щенок…?! — окончательно рассвирепел Кривжа и бросился на Яромира.
Яромир попал точно в цель…!
Яростный огонь полыхнул в глазах, и Яромир бросился навстречу.
Засвистела сталь, во все стороны полетели снопы искр.
С ходу бронированного волколака не взять..
Яромир пытался уходить и уворачиваться, тыча остриём в стыки стального доспеха, стараясь найти хоть одно уязвимое место.
В ответ, бритвенно-острые когти Кривжи драли нагрудник Яромира, на удивление выдерживающий даже самые сильные из ударов.
Уже с первых выпадов Кривжа оценил, что Яромир уже тоже далеко не тот измотанный юнец, что сражался с ним при Крайней, а опасный воин, с силой которого нужно считаться…
Кривжа же окончательно поддался своей звериной натуре, полностью позабыв про ратное мастерство.
Остался лишь хищник, ведомый жаждой мести и крови.
Каждый лязг стали вызывал в памяти Яромира лица погибших, тех, чей смех он больше никогда не услышит и с кем не пропустит по кружечке на чьей-нибудь свадьбе…
Приступ ярости нахлынул с новой силой.
«В бездну всё…!» — пронеслось в голове и Яромир окончательно перестал осторожничать. — «Раз меч не меч, значит будет дубиной.»
Он недостаточно глубоко нырнул под бросок Кривжи, за что поплатился длинной царапиной на шее.
Плевать!
Очередной уворот и замах клинком, на сколько хватило сил.
В этот раз не устоял Кривжа.
Под громкий скрежет металла, он отлетел на несколько шагов и болезненно захрипел.
Толстая сталь нагрудника искорежилась и согнулась вовнутрь, проломив рёбра.
Волколак задыхался и жадно глотал воздух.
Вот он — шанс!
Удар и сверкающий шишак улетел далеко за пределы кургана.
Кривжа завалился на бок, открыл шею.
Короткий тычок клинком и всё закончится, но Яромир не успел.
Ногу пронзила жгучая боль.
Острые когти всё-таки его достали…
Меч со свистом пронёсся мимо цели и угодил прямиком в плечевую пластину, никак не навредив волколаку.
Этого хватило, чтобы Кривжа пришёл в себя.
Могучие лапы намертво вцепились в нарукавники Яромира и, под тяжестью волколака, тянули к земле.
Самому Яромиру уже не выбраться…
Кривжа довольно рыкнул и широко раскрыл пасть, так, что голова Яромира могла поместиться туда целиком.
Вонючий смрад гнилого мяса неприятно ударил в нос, слюни вперемешку с кровью брызгали на лицо.
Ещё мгновение и Яромир лишится головы.
«Этому не бывать…!»
Он поддался натуге Кривжи и бросился вперёд, больно зарядив лбом в волчий пятак.
Кривжа заскулил, на глазах выступили слёзы, но лапы не разжал.
Он упёрся задними лапами в грудь Яромира и выгнулся, будто лягушка.
Настала очередь Яромира стонать от боли…
Он чувствовал, что ещё немного и лишится рук, как, неожиданно, с оглушительно звонким хлопком, лопнули звенья танталовой кольчуги.
От силы толчка Кривжи Яромир отлетел на другой конец холма.
Кривжа, тяжело хрипя, сердито ударил оторванными нарукавниками о землю и изготовился к новому рывку.
Яромир сплюнул кровь из разбитой губы, кряхтя дотянулся до меча и поднялся на ноги.
— Ну, собака сутулая, давай…! — вызывающе дерзко бросил Яромир.
Кривжа сверкнул взглядом, взвыл и, оставляя в земле глубокие борозды от когтей, кинулся в атаку.
Яромир решительно выдохнул, принял вызов, но уже через несколько шагов запнулся о тело товарища и кубарем покатился по земле.
Но и Кривжа не смог получить желаемого.
Глава 12: «Ещё успеешь умереть!»
Седой волколак появился из ниоткуда и снёс его на лету.
— Ты ещё смеешь называться волоком?! — воинственно рычал Грива, с громким скрежетом срывая куски стали и охаживая могучими лапами едва пытающегося сопротивляться Кривжу. — Сейчас ты увидишь, что такое настоящее дитя Волха!
Грива схватил Кривжу за шкуру, будто щенка подбросил над головой и со всего размаху ударил о землю.
Последние части доспеха отвалились, и Кривжа беспомощно распластался на земле, харкая кровью, хрипя и жадно глотая воздух.
— Так я тебя растил?! — величественно возвышался над сыном Грива. — Ты, кто так яро ненавидел людей, позорная дворняга, склонился перед людьми, бегаешь у них на поводке, в страхе поджав хвост…
Полный презрения Грива вцепился в задние лапы Кривжи и саданул его о мёртвую берёзу.
Сухое дерево с треском разлетелось в щепки, оставив после себя как попало искореженный пень.
— Ничтожество! Знаешь, кто унаследовал истинный дух волока? Твой брат… — Грива осуждающе склонился над Кривжей. — Во что ты превратился? Обвесился железом, убиваешь ради забавы, всё вынюхиваешь по человеческому приказу! По человеческому, Кривжа, даже не по Их!
Кривжа бросил на отца полный ненависти взгляд, сплюнул кровь и шатаясь поднялся на ноги:
— И это сейчас ты говоришь мне про Волха… — язвительно усмехнулся он. — Всегда чтишь порядки, законы… Твердишь, что ты последний из истинных… Иди же, докажи, что тот, кем себя называешь! Вот, перед тобой убийца твоего сына, проливший кровь твоего рода, разрушивший твою стаю! Докажи мне, отец, что я в тебе ошибаюсь, убей его, как то велит обычай…!
Взъерошенный Грива с прожигающей до дрожи ненавистью посмотрел на Яромира и виновато потупил взгляд.
— И ты, — источая глубочайшее презрение выпалил Кривжа. — смеешь гордо называть себя волкулаком?! Трус! Да, трус и всегда им был! Хочешь, напомню тебе, кто из всех нас в действительности дитя Волха? Нет, отец, не смей опускать глаза! Да, она! Когда люди били её палками, тыкали вилами, жгли огнём заживо — она сражалась до последнего вздоха… Напомни, что сделал ты?
