Я направился прямо к ближайшему компьютеру, но сотрудник архива сорвался со своей стойки, протягивая плоский прямоугольник.

— Без планшета не положено.

— Спасибо.

— Напомню правила: не копируйте больше файлов, чем можете прочитать, — начал гундосить он заученную мантру, — и за порчу или утерю имущества Академии, ответственность…

— Понял, понял, — отмахнулся я. — Не сломаю я твою игрушку.

Устало вдохнув, паренёк побрёл обратно за стойку, а я поспешил к ближайшему свободному месту. Продолжая разглядывать местную публику, я заметил, что на одежде многих посетителей красовался витиеватый символ дома, такой же как на студентах, с которыми они беседовали. Семейные встречи, не иначе.

Память подсказывала, что официально, на время обучения в Академии, встречи студентов с семьёй под запретом, но очевидно, что есть лазейки. Устроить бы встречу с отцом, но…

Стоп. Заметив знакомое лицо, я притаился за спиной двух милых девчонок.

— Ты чего?

— В прятки играю, — буркнул я, провожая взглядом плечистого парня с причёской под горшок.

Один из тех ублюдков, что достали меня в спортзале. Он направлялся туда же, куда убежала Валерия. Девчонки хихикали, крутили пальцем у виска, но я уже двинулся следом за целью.

Приятель Семёна совсем не оглядывался, целенаправленно шагал в сторону туалета. Я не мог вспомнить его имя, но возможно, я его и не знал. Шум общего зала остался позади, так что я подстраивался под его шаг, не спешил. И только когда фигура скрылась за дверью с соответствующим символом, я сорвался на бег, ворвался в уборную и с разбега впечатал ногу ему в спину.

Крепыш повалился вперёд, зацепился плечом за пластик кабинки и с трудом устоял на ногах, но схлопотав мощный удар по челюсти, плюхнулся спиной к стене.

— Да ты охре…

Я ударил ещё дважды, не позволяя ему закрыться, но на третий удар он сумел поднять руку, и по ней, от плеча к ладони, поползло ярко-лиловое свечение. Мать твою, это что ещё за хрень?!

— Вырубай свою штуку, хуже ведь будет!

Огорошенный внезапным нападением, парень упорно позволял сиянию расползаться по руке, а я, в это время, подтащил металлическую урну. До боли напрягая мышцы, я швырнул её, парень заблокировал летящий сверху снаряд, но открылся снизу. Сильный удар по грудной клетке и он, по инерции, подался назад, крепко стукнувшись затылком об стену. Сияние на руке прерывисто замерцало, как испорченная лампочка.

Подтянув парня за волосы, я взял шею в захват и яростно прошипел.

— Будешь дёргаться — станешь инвалидом. В отличии от вас, я доведу дело до конца, усёк?

Обессиленно обмякнув, он захрипел, похлопал меня по рукам, и я ослабил хватку.

— Меня заставили… — просипел он, — не было выбора…

— На всё воля Фатума, да?

— Фатум не причем, это Семён! Он заставил!

— Сейчас я тебя выпущу, но предупреждаю. Станешь кричать — я тебя так отхреначу, что родная мать не узнает. Будешь молчать — тоже самое. А если соврёшь… — я прошептал ему прямо на ухо. — Тогда я убью тебя.

Толкнув парня в стену, я приготовился к сопротивлению, но тот лишь корчился на полу, держась за горло. А ведь выглядит крепким, что за позорище? Не ожидал, наверное, такой прыти от Фёдора, но сейчас это тело играло по моим правилам. Вернее, с полным их отсутствием. Честный бой и прочая муть не помогли бы мне выжить на улице. Только сила и жестокость.

— Семён… Он угрожал разорвать контракт с моей семьёй, а без денег Куропатовых наш род долго не протянет… — тяжело дыша, парень неловко пытался подняться. — Я должен был призвать дар и ударить тебя, пока телесник обеспечивал защиту. Мы не собирались убивать…

— Только превратить в дебила. Я помню.

— Я просто исполнитель… Если бы не оглушающие свойства наших кулаков, он бы никогда… Прошу, Федя, разбирайся с Семёном, я не виноват…

Я проморгал, когда он изменил позу, упёрся ногой в стену. Снова зажигая руку, будто красный факел, он подорвался с места, и я успел лишь накрыть ладонями его кулак, но по груди всё равно прилетело.

Вот только угроза была в другом. Меня затрясло с такой силой, будто взяли за ноги, и вытряхнули как грязную скатерть. И каким-то образом, этому ублюдку удалось вытряхнуть Меня из тела Фёдора. Всего на несколько мгновений, но я будто бы видел себя со стороны — застывший парнишка, всей грудью налегающий на сжатый между ладоней кулак.

Мне померещились струйки дыма от наших тел, но едва я попытался сфокусировать на них взгляд, как с яркой вспышкой вернулся в тело, зловеще ухмыляясь в испуганное лицо парня.

— Помнишь, что я обещал?

— Ты не можешь… — он попятился, грузно осел у стены. — Я же… Нет, Федя, прошу!

Меня слегка штормило, однако этот "вылет" обладал потрясающим тонизирующим эффектом. Застыв над съёжившимся крепышом, потрясённо глядящим на руку, я негромко произнёс.

— Я ведь предупреждал…

— Да чего тебе нужно?

Сев на корточки, я внимательно поглядел на него. Похоже, несработавший дар сломил парня сильнее драки. Оглушающий эффект был впечатляющим, но каким-то образом, мне удалось его избежать. Одна беда: слухи об этом вряд ли помогут в избавлении от надзора местных фанатиков.

— Мы могли спокойно поболтать, но теперь у меня есть морально право тебя прикончить. Однако, — я вздёрнул палец, — сегодня твой счастливый день. Я дам ещё один шанс.

— Говори…

— Ты будешь служить мне, как тайный агент. Не роду Ароновых, а только мне, Фёдору. Это ясно?

— Ты многого просишь.

— Я ещё даже не начал. Когда я потребую, ты будешь свидетельствовать против Куропатова. Хоть и нищий, но ты всё же благородных кровей. И помни, — я постучал себя по виску. — Память о вашем бездарном покушении хранится здесь, последствия могут стать хуже. Ассамблее не понравится, что какой-то утырок покусился на разум наследника рода Ароновых.

— Но только Чтец может читать память!

— Ты думаешь, я этого не предусмотрел? — усмехнулся я, хоть и не врубался, что это, собственно, значит. — У вас был только один шанс подловить меня, другого не будет. И поверь, я буду очень благодарен, если ты дашь мне повод. С Куропатовыми я и так разберусь, а ты… — я позволил голосу звенеть от ярости. — Дай мне хоть крохотный повод сомневаться в твоей лояльности, повод утолить жажду мести, и клянусь, — я ткнул его пальцем, — твоей смертью дело не закончится. Слово Аронова.

Парень растерянно бегал глазами, думал. Стоило бы надавить сильнее, но слишком много шума и слишком очевидные увечья не сыграют мне на руку.

— Ты не понимаешь! Если Куропатов отменит контракт, мы будем разорены. Это хуже смерти…

— Нет ничего хуже смерти. Чем, говоришь, промышляет твой батюшка?

— Строительство и демонтаж.

— Хорошие строители?

Он невнятно пожал плечами.

— Говорят, что неплохие.

— Поступим так. Будешь сидеть тихо и фильтровать базар. Это, — я ткнул пальцем в разбитый нос, — объяснишь пьяной дракой. Разумеется, не со мной. Ну а когда я решу использовать твоё свидетельство, то не волнуйся о контракте. Род Ароновых предложит тебе новый.

— Возле Вихря…?

— Там, где это потребуется. Но сначала, заслужи свою косточку.

Поднявшись, я выглянул в коридор. Тишина. Не найдя в планшете блокнот, под диктовку избитого парня, я записал в календаре две фамилии. Крепыш Алёша Живцов, и Эдик Тузюмов, последний из троицы, тощий парнишка.

Позволив парню умыть лицо, я наблюдал за ним. Его потряхивало, глаз дёргался, хоть и повреждения не были такими уж критическими. Достаточно запугал? Хорошая взятка? Этого я предсказать не мог. В этом проклятом мире мне всё в новинку, первое время придётся действовать наугад. Однако, смерть и деньги — товар, который везде в ходу.

Я проследил за Алёшей, пока тот не скрылся за поворотом коридора, после чего спрятал смятую урну в кабинку и уже собирался уходить, но едва приоткрыв дверь, услышал знакомый голос.