— Говори что хочешь, мне плевать. Я ни о чём не жалею!

— Жалеешь, и ещё как. Только что, ты навсегда потерял возможность убить меня, сохранив в безопасности свою шкуру. Слово каждого присутствующего здесь станет гвоздём, забитым в крышку твоего гроба.

Семён стиснул кулаки, сильно нахмурился, пытаясь сохранить зрительный контакт, но всё же сломался, отвёл взгляд. Он сломлен, опозорен, но мне этого уже мало.

— Знаешь, Семён. Спросил бы кто меня пару месяцев назад, я бы сказал, что Куропатов-младший — достойный аристократ, но ты уничтожил свою репутацию. Ты крыса, которая грязно играет и кусает в спину, но даже в этом ты плох. Ты беззубая крыса.

Он молча сопел, глядя в сторону. Желваки играли на скулах, пальцы то и дело складывались в кулак, но тут же обессиленно расцеплялись. И всё же, ещё недостаточно. Он должен понять, что своим позором обязан отцу, а не мне. Кукловоду, вынудившему рисковать.

— Так ты подашь заявление в Ассамблею? — поинтересовался Никитин.

— Нет. Не стану опускаться до возни с беззубой крысой. Ты посмотри, — я пнул Семёна по голени. — Его репутация разбита в щепки. Больше не существует младшего графа Куропатова. В нём не осталось ни силы, ни достоинства. Пустое место. И всё ради чего, Семён?

Так и не дождавшись ответа, я хлопнул Никитина по плечу, кивнул остальным, и медленно пошёл в сторону раздевалки. Меня провожали гробовым молчанием.

Вторая попытка добраться до планшета оказалась успешной. Я стянул с себя Казер-броню, сгрёб личные вещи в охапку и едва вышел за дверь, рухнул на колено от новой вспышки головной боли, выронив все вещи.

— Тебе больно, Федя?

Голос Лайзы только распалял начавшийся звон в ушах, но девушка не ждала ответа. Сев на корточки, она собрала вещи и навязчиво пихала их мне.

— Хочешь, я провожу тебя?

— Не нужно.

Вырвав свои шмотки, я сильно жмурился, отгоняя болевые вспышки. Не хотел быть с ней грубой, но Лайза так неудобно встала передо мной, преградив путь… Пускай она не специально, но сейчас мне было плевать. Мягко отпихнув девушку, я процедил:

— Оставь меня в покое.

И только оказавшись в коридоре-луче лектория, мне стало немного легче. Колокол всё ещё звенел у меня в голове, но это можно терпеть. Осталось найти лекарство.

Ещё в раздевалке, я думал спросить кого-то из ребят, но я никому из них не доверял. Разве что Капустину, но тот сам едва пробудил свой дар. Что он может знать о таких симптомах? В том, что источник боли связан с даром я не сомневался ни секунды.

Мне становилось легче, когда я действовал, пускал его в ход, но возвращаясь, боль становилась сильнее. Это не решение. Всё равно что нагревать щёку с больным зубом. Адекватных решений было всего два, и оба мне не нравились. Верховному целителю я не доверял, а Ириша наверняка потащит к нему. Анне Игоревне я тоже не доверял, но… Её мотивация, по крайней мере, была мне понятна.

Планшет завибрировал новым сообщением, я глянул — Михайлов написал «есть проблема». Пришлось пялится на экран, пока не высветилось разъяснение.

«Похоже, наш техник сбежал. На границе территории вырубили патруль, часть ограды расплавлена. Он явно работал не один. Есть версия, приходи если можешь, обсудим».

«Не могу. Мне нужна Анна Игоревна. Она у себя?»

«Сейчас гляну» … «Занятий нет, наверное, в личных покоях. Сейчас найду номер комнаты. Ты уверен, что сейчас подходящий момент?»

«Это критическая необходимость. Приходи туда»

«Принято. Только будь осторожен. Не нравится мне всё это»

Не нравится ему… Дождавшись номера апартаментов, я убрал планшет в задний карман и стремительным шагом направился прочь из лектория. Лера, моя ручная ядовитая змея, сидела на корточках возле стены, сложив руки на коленях. Как же я рад её увидеть!

— Ты всё это время меня ждала?

— А? — встрепенувшись, девушка поднялась. — Александр Ефимович освободил меня от занятий, я попросила его.

— Какие вы у меня молодцы… — оступившись, я схватился за голову, пытаясь свободной рукой сдавить себе лоб, выдрать источник боли.

— Всё в порядке?

— Нихрена не в порядке.

Упорно двигаясь в сторону лифта, я коротко пересказал Лере, что со мной произошло, особое внимание уделив головной боли. Дослушав, девушка сочувственно сжала моё плечо.

— Ты прав, боль связана с Даром. Я тоже это проходила…

— И как справилась? Есть какие-нибудь… пилюли?

— В тот раз я едва не умерла, — утешила меня Лера, — но мне повезло. Каким-то образом я смогла пробудиться.

— Пробудиться? Я ведь уже владею магией, какого дьявола!?

— Да нет же… Тебе нужно перейти на следующую ступень! Это… — она замялась, пытаясь подобрать объяснение. — Внутри тебя скопилось много силы, но тебе не хватает осознания, чтобы с ней совладать. Наверняка это после боя, у меня началось примерно также, когда я…

— Лера! Давай обойдёмся без экскурса в историю, ладно? Ты лучше скажи, преподаватель дароведения сможет помочь?

— Да, но… — войдя в лифт, девушка нервно прикусывала губы, растерянно глядя на кнопки. — Она ведь тоже одарённая. Ты готов ей открыться?

— Есть другие идеи?

— Нет, но… Про неё всякое рассказывают, она мне не нравится.

— Значит едем.

Вдавив нужную кнопку, я устало прислонился к стене. От пульсации в голове заболели глаза, я с трудом фокусировал взгляд на Лериной фигуре. Только сейчас я заметил, что она успела переодеться, заменив строгие юбку и пиджак на обтягивающие стройные ножки леггинсы и кофту, в такой же чёрной расцветке. Значит всё же куда-то отлучалась.

— Среди преподавателей академии, очень немного тех, кто следует истинному замыслу Фатума. Как и Грибоедов, она ведёт свою игру. Грязную.

— Пусть так. Убьём её, если потребуется, но сначала она должна меня вылечить. Ещё немного, и голова просто взорвётся…

Меня прервал резкий толчок, лифт замер. Свет погас, его сменило слабое мерцание резервных лампочек. Где-то за стенами запищал механизм, что-то защёлкало. Лера мгновенно подобралась, пощёлкала лифтовыми кнопками, попробовала подцепить двери, но только беспомощно выругалась.

— Какие же тяжёлые…

— Погоди, ты чего задумала?

Не слушая меня, Лера добела напрягла пальцы и приоткрыла двери ровно настолько, чтобы увидеть тёмную стену.

— Заперты.

Обессиленно рухнув на пол, я обхватил голову руками. Михайлов предупреждал, наверняка у этого сбоя есть причина. Вот только кто бы за этим не стоял, я могу не дожить до ответов. Холодная Лерина ладошка на лбу подействовала отрезвляюще.

— Сильно болит?

— Лучше не спрашивай.

Нервно прикусывая губы, она задумчиво смотрела в одну точку, как будто бы сквозь меня, и через несколько секунд решилась.

— Ты говорил, что чужой дар облегчает страдания. Ты можешь… коснуться меня даром.

— Продлить агонию? Смотри, я потом извиняться не буду.

— Не нужно.

Взяв мою руку, Лера положила её себе на бедро. Я не спрашивал зачем именно так, не то состояние. Позволив родовому символу всплыть в воображении, я потянул из неё силы, но… Я не хотел копаться в Лерином прошлом, только не сейчас. Не после того, как она мне доверилась.

И всё-таки, я увидел. Всего один кадр из недр её памяти, но такой чувственный, объёмный!

Я оказался совсем крошечным и смотрел в спины двум взрослым, экипированным в чудную броню, прятавшую тело. Они шли по направлению к Вихрю, прямо в сердце ужасающей стихии. Оглушающий гул и сладкий запах вишни проникал прямо в ноздри…

— Федя!

Лера встряхнула меня за плечи, я встрепенулся, отгоняя видение. Лера внимательно смотрела на меня, пытаясь понять, помогло ли. Она даже не подозревает, что я увидел. Дьявольщина, как же стыдно…

И всё же, крохи её дара спасли меня, головная боль отступила. Я держался в напряжении, но по инерции, ещё не привыкнув к безболезненному состоянию.

— Спасибо, Лера.

Хотелось задать ей много вопросов, узнать, что это за люди, но не мог же я признаться, что умею читать прошлое? Она и так подозревает во мне Мессию, а после таких фокусов, сомнений у девушки не останется.